Перст судьбы. Лирин - Алина Углицкая

В голосе Эйхарда сквозила неприкрытое раздражение, неприязнь и… что-то еще. Что-то, чего Лирин пока не могла опознать.

– Все это… Почему ты за меня заступился?

После минутного молчания мужчина глухо ответил:

– Считай, что тебе повезло. Я слишком добр или, наоборот, решил оставить тебя для себя.

– Но…

– Все, заткнись. Еще один звук – и я выброшу тебя в коридор.

Лирин замолчала на полуслове, оборванная его грубым тоном. Дрожащими руками натянула на себя край колючего верблюжьего одеяла и свернулась в клубочек. Сердце продолжало бешено колотиться, не давая расслабиться. Голову переполняли тревожные мысли.

Девушка бросила на мужчину осторожный взгляд из-под ресниц, но тот даже не шевельнулся. Его глаза были плотно закрыты.

Неужели он уснул? Как он может спать?!

Она не понимала. Ей было страшно даже представить, что будет утром, когда придет посланец Мелек. Придет за ней, чтобы отвести во дворец.

Как, каким образом жрица сумела за одну ночь подчинить себе личную гвардию наследницы – оставалось загадкой. Лирин не хотела над этим даже задумываться. Больше всего ее беспокоила собственная дальнейшая участь. Она пыталась придумать план своего спасения, но ни один из вариантов не выдерживал критики. Ловушка захлопнулась. И даже к богам взывать бесполезно. Если они и наблюдали за происходящим, то вмешиваться не собирались. А может, именно с их легкой руки все это и произошло.

Около получаса девушка на топчане возилась и вздыхала, пока, наконец, не затихла. После этого Эйхард перестал притворяться спящим и встал. Бесшумно приблизился к койке и замер, разглядывая разметавшиеся по подушке пряди волос. Потом медленно перевел взгляд на лицо амаррки. Во сне оно выглядело совсем беззащитным, как у ребенка. Пухлые губы слегка приоткрылись, словно маня к поцелую, и между них влажно блестела полоска зубов. Девушка дышала так тихо, что ее грудь почти не вздымалась.

Шепотом выругавшись, Эйхард сжал кулаки. Пальцы буквально зудели от желания дотронуться до нее. Проверить, действительно ли ее кожа такая нежная и шелковистая, как кажется на первый взгляд?

И почему он должен отказывать себе в такой малости? Он нормальный, здоровый мужчина с нормальными мужскими потребностями. И ничего ей не обещал, не давал клятву верности и защиты… Вчера он был ее собственностью, и она не слишком церемонилась с ним. Но сегодня они поменялись ролями. Теперь она стала его добычей.

Поддаваясь порыву, он склонился над ней. Протянул руку и сжал пальцами прядь волос. Потом намотал ее на кулак и поднес к носу. Вдохнул запах, ощущая, как пробуждается желание.

Ресницы девушки затрепетали. Мужчина, обронив проклятье, бесшумно отступил в тень.

Утро оказалось совсем не чудесным.

Лирин проснулась задолго до рассвета. Резко, словно кто-то ее толкнул. Несколько мгновений не могла понять, где она и что с ней происходит, а потом, вспомнив случившееся накануне, замерла, настороженно вглядываясь в темноту.

Ночной шагран наполнял громкий многоголосый храп. Где-то рядом слышалось ровное дыхание Эйхарда. Присутствие этого мужчины ощущалось так явно, что, казалось, он заполнял собой все пространство. Даже сам воздух был пропитан запахом его кожи.

Устремив глаза в темноту, Лирин попробовала помолиться. Но в голове воцарилась абсолютная пустота, все мысли исчезли так, словно их никогда и не было. И только ощущение тяжелой, угнетающей неизбежности никуда не исчезло, наоборот, оно разрасталось, угрожая поглотить ее целиком.

Она знала – утром за ней придут. И боялась даже представить, что будет дальше. Сухие, потрескавшиеся губы беззвучно шевелились, шепча молитву. По вискам медленно стекали слезы бессилия.

На рассвете прозвенел гонг, поднимая танов на завтрак и боевое построение. Аскары, приставленные для поддержания дисциплины, распахнули ворота, ведущие на Арену, и яркие солнечные лучи осветили шагран.

Хмурые, бородатые мужчины, подчиняясь окрикам аскаров, нехотя покидали свои камеры. Переговариваясь вполголоса, бросая на охрану угрюмые взгляды, они шли по коридору к выходу, где их ожидал желтый песок главной Арены империи и огромный чан с кашей, которую каждое утро подавали на завтрак. Там они выстраивались в очередь, чтобы получить свою порцию каши и пару лепешек. После чего им выдавали оружие и разбивали на пары.

Тренировки продолжались до обеда, и единственное, что отличало их от настоящих поединков, это отсутствие орущей толпы на трибунах. Ее заменяли амаррки из Высших Домов, пришедшие оценить своих и чужих танов перед главными боями. Здесь тоже дрались до победы. И в живых всегда оставался только один – победитель. Проигравшего ждала смерть.

Подтянув колени к груди и закутавшись в одеяло по самую макушку, Лирин наблюдала за тем, как таны покидают шагран. Она узнала некоторых из них, тех, что вчера едва не изнасиловали ее. Правда, утром они смотрели на нее уже без прежнего вожделения. Вместо него в их глазах горела угроза и обещание предстоящей расправы, не имевшей ничего общего с похотью, которая владела ими вчера. Сегодня Лирин была для них кровным врагом, амарркой, которой они поклялись отомстить. Вчера они видели в ней доступную женщину.

Эйхард должен был покинуть шагран вместе со всеми. Полночи он думал, что делать с незваной гостьей. Было ясно одно: ее привели сюда тайно, тайно и заберут. Ночным сторожам заплачено за молчание, и тот, кто придет за ней утром, не заинтересован в лишних свидетелях. Значит, посланник, кто бы он ни был, дождется, пока шагран опустеет и все, включая аскаров и танов, не соберутся на тренировочном поле. И тогда он пойдет по камерам, разыскивая то, что осталось от Эсмиль ди Маренкеш.

Представив эту картину, Эйхард не сдержал глухое проклятье. Спрятать девчонку в маленькой камере было негде, как и сделать так, чтобы никто не смог до нее добраться. Хотя… был один способ…

План созрел в голове почти моментально. Не слишком веря в его успех, но и не имея ничего лучшего, Эйхард решительно подошел к своей койке, на которой сидела Лирин. Его близость заставила девушку вздрогнуть. Она вскинула на левантийца испуганный взгляд, но тот, не обращая на нее никакого внимания, откинул в сторону тряпку, заменявшую простынь, и ухватился руками за торчавший из-под досок железный прут. Этих прутьев здесь было несколько, и каждый из них вторым концом крепился в стене. Вместе они создавали каркас, на котором лежали доски.

Зарычав, мужчина начал раскачивать прут, надеясь вырвать его из гнезда. Наконец, прут поддался. Перехватив его поудобнее, Эйхард дернул изо всех сил. Раздался треск, и прут вышел из своего гнезда вместе с остатками цемента.

Левантиец взвесил его на руке. Отличная вещь.

– Что ты собираешься с ним делать? – не выдержав, пролепетала Лирин.

Не глядя на нее, мужчина направился к выходу.

Пару секунд Лирин растерянно разглядывала его спину с засохшими потеками крови. Потом, увидев, как Эйхард переступает порог, она сорвалась со своего насеста и бросилась вслед за ним. Но было поздно. Он повернулся и прямо перед ее носом захлопнул решетку.