Лев Яшин - Владимир Галедин

Кошмар какой-то. Не говоря уже о том, что с ожившими колумбийцами обязаны были начинать действовать игроки передней линии, — речь же идет о национальной команде на чемпионате мира, когда победа и поражение — одни на всех. Да что объяснять — раньше то была, кажется, аксиома. Теперь же наступило время обвинений и оправданий.

«Защите, — продолжает невеселый рассказ капитан сборной, — ответить было нечего. Факт остается фактом. Нервничал Яшин. Первоклассный мастер, столько за свою жизнь выручавший команды, он тяжело переживал эти четыре гола. Требовательный к себе, беспощадный, он, я знаю, мысленно по многу раз пересматривал свои действия в этом драматическом матче, стараясь определить причины своих ошибок. Внешне Лев был, как всегда, спокоен. Однако, глядя на него, на то, как он сидит, глубоко задумавшись, ничего вокруг не замечая, можно было легко понять — человек „не в своей тарелке“. Мужественный и волевой, не знающий в игре, что такое нерешительность, он, конечно, первым судил себя без всякого снисхождения.

— Нет, Игорь, я мог бы сыграть совсем не так в тот момент, когда выходил этот правый крайний».

Судя по описанию, он вспоминал проход Клингера. И остальное тоже.

Играть в таком состоянии было невероятно трудно. А третья встреча в группе получалась решающей. По информации А. Т. Вартаняна, Качалин собирался поставить с Уругваем Сергея Котрикадзе. Приводятся слова грузинского вратаря из интервью 1984 года: «После матча с Колумбией Качалин сказал, чтобы я готовился к следующей игре с Уругваем. Но уже непосредственно перед игрой руководство команды, связавшись с Москвой, настояло на том, чтобы место в воротах занял Яшин. Качалин отвел меня в сторону и, как бы извиняясь, сказал: „Прости, Сережа, не только я определяю состав на игру“».

Мнение В. В. Понедельника на этот счет, причем в более радикальном варианте, уже приводилось. И. А. Нетто возвращается к кандидатуре Сергея Парменовича автоматически, после рассказа о четвертьфинале с Чили, в известной мере подытоживая впечатления от мундиаля-62: «Все встречи в Арике просидел на трибуне наш молодой вратарь Сергей Котрикадзе. Может быть, ему нельзя было доверить защиту ворот в таких трудных и напряженных встречах? Это отпадает. Сергей — действительно первоклассный вратарь с мгновенной реакцией и уже немалым опытом. Тренеры могли и должны были поставить его на игру, сменив Яшина».

Эти свидетельства приводятся не в качестве иллюстрации к истине в последней инстанции. На самом деле каждая игра была очень важна. И риск поставить неопытного, если брать международные поединки, спортсмена был весьма серьезный.

Тем более что с Уругваем Яшин отыграл хорошо. Помарка на 13-й минуте, когда мяч после выноса Яшина вдруг очутился у Кубильи, к голу не привела. А вот пятиминуткой раньше голкипер по-настоящему выручил: «Уругвайцы пошли в контратаку. На 8-й минуте Кортес передал мяч в центр поля. Кабрера перехватил его и метров с пяти сильно ударил по воротам нашей сборной. И здесь свое веское слово сказал Л. Яшин, блестяще парировавший удар» («Футбол», 10 июня). А на 38-й минуте специалист по уругвайцам Алексей Мамыкин (он им в Москве трижды забил) из-под защитника ударил и попал.

Противнику нужна была только победа. И вообще они приехали в Чили с реальными планами отомстить Советам за два обидных поражения. Вот и приступили. К мщению. Особенно отличились нападающий Сасиа и капитан, защитник Троче. Последний, пока судья не видел, ударил по лицу Воронина, в солнечное сплетение попал Хусаинову, досталось от его кулака и Понедельнику. Виктора помог колошматить и Сасиа, чуть было не порвавший нападающему ахилл. Причем последнее нарушение арбитр видел. Ноль внимания.

«Пожалуй, ни до, ни после мне не приходилось участвовать в столь жестком матче», — вспоминал Яшин. Вскоре ему пришлось испытать жесткость уругвайцев на себе. За очередное нарушение правил на нашем вратаре судья назначил штрафной. Разыграли его с Масленкиным, и вдруг к почти вновь зафиксированному мячу рванулся, как ошпаренный, нападающий Кортес. Не с целью отнять и забить, нет — всё гаже: ударить и спровоцировать.

Далее сведения разнятся: уругваец точно сделал движение ногой, а ударил или нет — до конца не ясно. Судья смотрел, по обыкновению, не туда. А когда повернулся, увидел, как Лев Иванович отмахивается от нахала. Опять же — не исключено, что задел. Не убил — это точно. Арбитр увидел лишь завершающую часть эпизода и назначил штрафной удар. Из пределов советской штрафной площадки. Дальше слово И. А. Нетто: «Штрафной бьет Кабрера. Бьет дважды, потому что судье показалось, что стенка стала слишком близко к мячу. После второго удара мяч от стенки отскакивает к Сасиа. Тот быстро бьет в ближний угол. Попадает в кого-то из защитников. Мяч меняет направление. Гол!»

Некоторые аналитики обвинили Яшина: ведь знал же, оплот обороны, что «надо давать как можно меньше поводов для штрафа» (А. П. Старостин), а вот не сдержался.

Несомненно, нехорошо получилось. Жаль. Только почему в хоккее с шайбой, в частности, голкипера полевые игроки в обиду не дают, а в футболе да на мировом чемпионате как-то не так? И драться-то не надо. А загородить собою первого номера стоило бы.

Хотя наши за тот не очень честный мяч отплатили игрой. На 89-й минуте вновь удар Понедельника — и Иванов снова тут как тут. Всё-таки молодцы они, нападающие.

А в четвертьфинале вышли опять, как и четыре года назад, на хозяев. Чилийцы представляли собой, уместно напомнить, приличную команду. Потом, в полуфинале, они достойно держались против бразильцев, попадали в штангу, забили, наконец, два гола: один — превосходным «шутом» в «девятку», другой — с заработанного пенальти. Да, закономерно уступили 2:4 (что делать, когда Гарринча разбушевался), однако то, что чилийцы явно превосходили Колумбию и вполне «в одной лиге» находились с югославами и уругвайцами, — не вызывает сомнений.

К тому же свои болельщики, особый настрой. В. В. Понедельник чувствовал ситуацию и через полтора десятилетия: «Стоит невообразимый шум. Взрываются петарды, вверх летят цепочки ракет. Ничего не слышно. Арбитру приходится останавливать игру не свистком, а жестами рук». А Л. И. Яшин, по понятным причинам, не мог выбросить из памяти, как на 9-й минуте Онорино Ланда «прорвался с мячом во вратарскую площадку. Пришлось кинуться ему в ноги, поймав мяч, я получил такой страшный удар ногой в голову, что минуты полторы пролежал без сознания» («Счастье трудных побед»). Замены, если бы и решились, всё равно запрещены. Поднялся. А тут и роковая 11-я минута. Воронин на правом фланге обороны проиграл единоборство Санчесу и нарушил правила. Причем, как справедливо подметил А. Т. Вартанян, в штрафной площадке. Пенальти надо назначать. Голландец Хорн не стал. В принципе, так и сегодня бывает: не желает рефери с ходу кому-то давать осязаемое превосходство, но, коли бы указал тогда нидерландец «на точку», — был бы прав.

Ну и с линии штрафной, пускай и под углом к воротам, можно врезать образцово. Расстояние — максимум 18 метров. То, что надо. Хотя то сейчас. Обстоятельства 1962 года досконально разъясняет И. А. Нетто: «Как водится, наши игроки устроили стенку. Но место, откуда должен был быть произведен удар, исключало, казалось, всякое вероятие непосредственного взятия ворот. Во-первых, мяч был далек от ворот, во-вторых, угол, при котором производился удар, был слишком острым.