Вопросы практической магии - Евгений Щепетнов

– Вот результат твоих философских рассуждений! – фыркнул отец, укоризненно качая головой. – Ну зачем тебе надо было? Он еще мал, все равно не поймет! А теперь вот ляпнет что-то на улице – и готов враг! Язык тебе всегда вредил, моя милая!

– Поймет… когда-нибудь, – неуверенно сказала мама и тут же заторопилась: – Иларчик, надеюсь, ты понимаешь, не все, что мы говорим в нашем доме, надо рассказывать друзьям?

– Понимаю… – ответил Илар, который на самом деле совсем даже не понимал. Если это правда – так зачем скрывать ее от окружающих? А если ложь – зачем это мама сказала? А его мама никогда ему не врет, Илар знал наверняка. Другие мамы врут, но его мама – нет.

Илар никому не сказал об этом разговоре, но больше никогда не ходил на представления с бородатыми женщинами, карликами, человекопауками и человеком-зверем. А еще – был очень осторожен с теми, кто смеялся на таких спектаклях. Ну так… на всякий случай. Чтобы не заразить душу, наверное.

– Тебя как звать? – Даран подмигнул девушке, обхватившей руками плечи, потом скорчил смешную рожицу. – Да не переживай ты так! Не такие уж мы и страшные, великие колдуны! Будешь хмуриться – я тебя превращу в жабу! Хочешь стать жабой? Будешь прыгать, квакать, бородавки сажать на дураков! Да улыбнись, что ли! Все твои беды закончились, никто теперь тебя не обидит! Знаешь, какой мой брат великий колдун? Он даже мертвых подымает! И заставляет плясать!

– Амрита я, – девушка испуганно округлила глаза. – А зачем он заставляет плясать покойников?

– Да чтобы веселее было! – хохотнул Даран.

– Ну что ты несешь?! – не выдержал Илар. – Не слушай его! Вот ведь болтун! Никого я не заставляю плясать! И господин Иссильмарон не заставляет! Тьфу!

– Как не заставляешь? – не унимался Даран. – А далир у тебя зачем? Как поднимет покойника, и давай играть на далире! А он пляшет, мертвец-то!

– Я сейчас рассержусь, – пообещал Илар. – И уши тебе надеру! Точно надеру, не сомневайся! Заткнись сейчас же!

– И не заткнусь! Бунт! Бунт! Я поднимаю восстание! – Даран схватил подушку и метнул ее в Илара. Илар поймал и отправил обратно. Через несколько секунд в фургоне стало тесно от пролетающих снарядов и ругательств Иссильмарона, в которого попала одна из подушек. Закончилось все, как и следовало ожидать, полным поражением подушек, пух из которых покрыл участников сражения ровным липким слоем, в очередной раз обнаружив одно из своих главных свойств – прилипать к влажной коже и волглой одежде.

Амрита смотрела на происходящее круглыми от удивления глазами, но в них уже не читался испуг, с которым она следила за любым движением новых хозяев.

Кстати сказать, после того как она какое-то время побыла рядом с Иларом, ее уродство никому не казалось таким уж отталкивающим. Привычка, наверное. Ко всему привыкаешь.

Приведя в порядок внутренность фургона (с помощью Амриты), путешественники снова уселись на свои места, с любопытством глядя на новую пассажирку, и снова в первых рядах допрашивающих оказался Даран:

– Амрита, скажи, а ты любишь Илара? Кхе-кхе… ну чего ты пихаешься?! Я хочу знать, как действует заклинание, и все тут! Я не чтобы посмеяться!

– «Я не чтобы»! Тьфу! Косноязыкий! – сплюнул Илар. – А для чего еще-то?

– Для знаний! Надо же знать, как оно работает? Вдруг пригодится?

– Для чего тебе пригодится?! Да до того момента, когда оно тебе «пригодится», еще лет пять, не меньше!

– Чёй-то?! Я уже почти взрослый, да! И я все об «этом» знаю! И вообще…

– А мне тоже интересно… – Иссильмарон сел на лежанке, укрыв колени одеялом. – Что чувствует околдованная девушка? По ней не видно, чтобы она особо переживала от того, что околдована. Может, заклинание уже и не работает? Так пусть расскажет! Девушка, скажи, что ты чувствуешь по отношению к своему господину? Кроме уважения и благодарности? Ты умненькая девочка, я уже знаю это. Попробуй передать на словах свои чувства!

– Он мой бог, – просто сказала Амрита, и Даран слегка пискнул, закашлялся и замер, вытаращив глаза. – Я готова для него на все. Скажет он убить – убью! Скажет раздеться и…

– Не надо подробностей! – быстро бросил Иссильмарон, покосившись на затаившего дыхание Дарана.

– Я готова перерезать себе горло, если он скажет. Меня кидает в жар, когда я вижу его, мне хочется подползти и поцеловать его ногу… мне хочется лежать перед ним на полу, лишь бы он до меня дотронулся, лишь бы коснулся – даже случайно! Я люблю его всем сердцем! Навсегда! Я знаю, что околдована, но ничего не могу с собой поделать! Я ваша, господин Илар!

– Кхе-кхе-кхе… какой ужас! – Красный, как вареный рак, Илар отвернулся, зажав рукой лицо и не глядя на серьезного Иссильмарона. А тот, против обыкновения, не хихикал, а внимательно смотрел на девицу, будто на любопытный экземпляр в коллекции любителя бабочек. Страшненькая такая, темная ночная бабочка, но редкая и интересная.

– М-да… – задумчиво протянул старый колдун, – такого я никогда еще не видал. Такого мощного заклинания, с таким длительным сроком службы. Ты до сих пор на нее воздействуешь. Впрочем, возможно, что действие заклинания усиливается ее естественным чувством благодарности, а оно ведь эмоционально сродни любви. Так что ничего удивительного. Хм… ничего удивительного! Вот это я сказанул… с тобой рядом все удивительное кажется не таким уж и странным. Слишком много странностей вокруг тебя, уже и приедается это блюдо! Ну что же, спасибо, милая. Кстати, Илар, возможно, мы сумеем помочь девочке. У меня есть заклинания, которые помогают изменять тело – омолаживать, изменять форму. Вот только к ним нужны кое-какие ингредиенты, которые очень трудно добыть. Очень трудно. Без этих снадобий сделать что-то трудно или вообще невозможно.

– Например? Что именно? – оживился Илар, глядя, с какой надеждой смотрит на Иссильмарона новая служанка. – Какие ингредиенты?

– Э-э… мм… – Колдун поднял брови и выразительно поглядел на дремлющего у его ног Быстрика. – Кровь. Ну да, да – чего уставились?! Кровь однорога! Величайший усилитель магии! В три раза более сильный, чем кровь голубоглазой черноволосой девственницы, рожденной в полную луну во время звездопада! Сильнее, чем кровь вислоухого нетопыря, – в двадцать раз! И сильнее, чем слеза семидневного младенца, рожденного в седьмой день седьмого месяца, – в тридцать пять раз!

– Интересно, кто это замерял? – пробормотал Илар, с некоторым замешательством сердито глядя на Иссильмарона. – Вот почему активно охотились за однорогами! Вот почему их истребляли!

– Еще слюна однорога, шерсть и… в общем, все что угодно. Однорог – древнее, очень древнее существо, обладающее гигантской магической силой, что Быстрик доказывал уже не раз. Любые части его тела, даже само дыхание, обладают огромной силой. Удивительно, что те невежественные придурки, что захватили Быстрика, не смогли догадаться, какой громадной ценностью обладают! Идиоты загнали его в бойцовую яму! Дебилы, ох дебилы! Они могли бы продать однорога за огромные деньги! Слава богам, среди этих моральных уродов не нашлось ни одного умного, образованного человека, иначе мы бы сейчас были лишены возможности лицезреть нашего четвероногого друга. И вообще были бы лишены возможности что-то лицезреть в этом мире! Мы бы до сих пор сидели в непроницаемой сфере и думали, как бы побезболезненнее сдохнуть! Но вышло так, как вышло. И слава идиотам! Иногда и от дураков бывает польза, и она не только в том, что они когда-нибудь удобрят своими телами бедную сельскую почву. Вот, кстати, иллюстрация того, как знания могут помочь сделаться богачом! М-да… хм… о чем это я? А! Уверен, наш юный друг не пожалеет немного своей крови, чтобы помочь друзьям.