Почти идеальные люди. Вся правда о жизни в «Скандинавском раю» - Майкл Бут

Иногда, правда, случается, что изоляционизм выходит норвежцам боком. Вся остальная Скандинавия умирала от смеха, когда в 2011 году в Норвегии кончилось сливочное масло. Повальное увлечение новомодной диетой, предписывавшей его употребление в огромных количествах, резко сократило запасы продукции собственного производства. Импортные молочные продукты облагаются в Норвегии безумными пошлинами, поэтому цены на сливочное масло взлетели до небес. Началась ажиотажная скупка впрок, за которой производственные мощности норвежского монополиста Tine не смогли угнаться. Вскоре норвежцы стали приглашать своих датских знакомых заглянуть в гости с чемоданом-другим датского сливочного масла Lurpak.

«Стыд и позор, – фыркает представитель Партии прогресса по аграрным вопросам Тургейр Тредаль. – Последний раз мы получали продовольственную помощь от соседних стран во время Второй мировой войны».

«Лучше уж я буду заурядным гражданином ЕС, которому хватает хлеба с маслом, чем неприлично богатым норвежцем с хлебом без масла, – насмешливо писал в то время один шведский журналист. – Трудно удержаться от иронии при виде безумно богатой маленькой страны, которая не в состоянии обеспечить своих жителей такой элементарной вещью… Наши шафранные булочки с маслом покажутся еще вкуснее при мысли о норвежцах, которым приходится готовить на маргарине».

Это неприкрытое злорадство наглядно демонстрирует, как под покровом гармоничного добрососедства трех братских скандинавских народов могут таиться острая неприязнь и зависть. Норвежцы тем временем продолжают упорствовать в своем протекционизме. Недавно они вызвали возмущение Копенгагена, явочным порядком обложив датские сыры ввозной пошлиной в размере 262 процентов. Наверное, это одна из форм расплаты за годы колониального угнетения…

В Скандинавских странах популярны анекдоты про норвежцев, которые всегда выглядят деревенскими дурачками – примерно как ирландцы в английских анекдотах или поляки – в американских. Эти расистские, унизительные и неполиткорректные шутки осуждаются прогрессивной мировой общественностью и не заслуживают повторения.

Вот один из моих любимых анекдотов.

Швед, датчанин и норвежец оказались на необитаемом острове. Швед нашел волшебную ракушку, которая выполняет одно желание, если ее потереть. «Хочу домой, в свой большой комфортабельный дом с Volvo, видео и модной мебелью из IKEA», – говорит швед и немедленно исчезает. «Хочу домой, в свою уютную копенгагенскую квартирку, сидеть на мягком диване в обнимку с сексапильной подружкой и упаковкой пива», – говорит датчанин и исчезает. Норвежец долго думает, после чего трет раковину и говорит: «Как-то здесь скучновато одному. Хочу, чтобы эти два друга вернулись».

Следующие две шутки любезно предоставлены моим сыном. То, что он принес их из своей датской школы, подтверждает широкое распространение анекдотов про норвежцев. Кстати, моя жена-датчанка говорит, что это относительно новое явление. Когда она была школьницей, роль балбесов в анекдотах играли жители датского города Орхус. А мой норвежский друг вспоминает, что они рассказывали анекдоты про шведов. Понятно, что в 1970-х никакого норвежского нефтяного богатства еще и в помине не было. Может быть, рост популярности анекдотов про норвежцев пропорционален росту их благосостояния?

Полицейский встречает на центральной улице Копенгагена норвежца с пингвином на поводке.

«Немедленно ведите его в зоопарк!» – требует полицейский.

«Сей секунд!» – отвечает норвежец.

На следующий день они снова встречаются, и у норвежца опять пингвин на поводке.

«Я кому говорил отвести его в зоопарк?» – говорит полицейский.

«Я и отвел, – отвечает норвежец. – Ему вроде понравилось. Сегодня вот думаю в кино с ним сходить».

И еще один в том же духе.

Норвежец покупает билет в кассе кинотеатра. Через пару минут он возвращается и покупает еще один. Так происходит несколько раз подряд, пока кассирша не спрашивает: «Почему вы все время покупаете новый билет?» Норвежец с отчаянием в голосе: «Потому что каждый раз вон тот мужик на входе в зал рвет мой билетик пополам!»

Я спросил Эриксена, не обижаются ли норвежцы на датчан из-за норвежских анекдотов? «Да нам-то что! – рассмеялся он. – Это же несчастная маленькая плоская страна. Им просто завидно… На самом деле мы датчан очень любим – для нас они такие космополиты, такие все hyggelig. У них и флаг hyggelig. Они его даже на упаковках используют, чтобы лучше продавалось. В Норвегии флаг – почти святыня. Если бы кто-то решил прилепить его на банку с ветчиной, это вызвало бы бурю возмущения».

Думаю, что норвежцы вовсе не такие дураки, какими их любят выставлять датчане и шведы. Качать нефть из глубин Северного моря – дело совсем не простое. За последние годы Норвегия утвердилась в роли лидера ооновского рейтинга Индекс Человеческого Развития – притом что этот индекс оценивает страны без учета их материальных богатств. Как бы то ни было, это означает официальное признание Норвегии лучшей страной в мире или вроде того. Кроме того, это самая политически стабильная и гендерно равноправная страна в мире. Между прочим, в Норвегии меньше заключенных, чем в любой другой европейской стране: сидят за решеткой всего 3500 граждан, а в сравнимой по числу жителей Шотландии их в два раза больше.

По части анекдотов норвежцы тоже способны дать сдачи. Они не упускают случая, например, поглумиться над датским языком. Норвежцы считают собственный язык единственным подлинно скандинавским. Он был важным элементом национального движения XIX века, одним из способов борьбы с датским влиянием. Примерно тогда же норвежцы предприняли радикальный шаг, утвердив в качестве второго государственного языка nynorsk (нюнорск), или новонорвежский, основанный на деревенских диалектах. Он ближе к древнескандинавскому и старым норвежским диалектам, чем основной норвежский язык bokmal (букмол), который, по сути, представляет собой искаженный датский. Нюнорску не удалось вытеснить букмол, но тем не менее он является официальным языком для чуть более 10 процентов жителей страны, в основном ее западной части.

На самом деле датский язык все чаще становится темой анекдотов по всей Скандинавии. Главная претензия к нему со стороны шведов и норвежцев – его растущая неразборчивость. С течением времени датчане все чаще смазывают и глотают слова и употребляют все больше кнаклаутов[65].

Один из самых смешных среди виденных мной по телевизору скетчей был показан двумя норвежскими комиками в передаче Uti Var Hage. Его можно найти на YouTube на английском языке под названием «Danish Language», где у него больше трех миллионов просмотров[66].

Артисты изображают двух датчан, которые пытаются понять друг друга. «Датский язык превратился в бессмысленный набор гортанных звуков», – говорит в начале скетча один отчаявшийся «датчанин». Он заходит в скобяную лавку: «Я уже не помню, как здороваться по-датски. Я не понимал ничего из сказанного, поэтому просто повторял за ним. Надо было делать хоть что-то, и я выпалил слово Kamelasa. Мне пришлось купить то, что он мне дал, хотя это было совсем не то, что мне нужно». Скетч заканчивается криком души продавца: «Если ничего не делать, датское общество погибнет! Хочу обратиться к Организации Объединенных Наций и всему мировому сообществу: пожалуйста, помогите нам!»