Боевой вирус - Сергей Зверев

Она попыталась поднять ноги и выбраться на карниз самостоятельно, но мешало длинное покрывало хиджаба. Узкий наручник впился в кисть ее руки так, что любое движение доставляло дикую боль. Кроме того, вряд ли ненадежный куст смог бы долго выдерживать такую нагрузку. Алексеева громко закричала.

Впрочем, внимание всех трех охранников и так было приковано к ней, однако все они застыли на месте. Первым опомнился Алборз. Он громовым голосом приказал ближайшему стражу помочь девушке. Тот было замялся, но повторный окрик строгого начальника заставил его действовать. Мелкими шажками охранник приблизился вплотную к опасному месту. Он чуть присел и попробовал вытащить Анахит вверх, ухватившись одной рукой за свободную материю покрывала. Ничего не получилось: ему просто не хватало сил для такого действия. К тому же девушка продолжала от страха судорожно дергаться всем телом, рискуя увлечь «спасателя» в пропасть.

Попытавшись, больше для вида, еще несколько раз, охранник закричал Алборзу, что не может вытащить Анахит. В ответ тот достал из-за пазухи пистолет и взвел курок. Мгновенно наступила тишина. Замолчала даже Алексеева. Момент был самый критический: в кого намеревается выстрелить главарь?! Однако Алборз со своего места увидел еще один вариант спасения Анахит. На метр ниже карниза и чуть в сторону из скалы торчал обломок размером тридцать на сорок сантиметров. Этого вполне хватало, чтобы установить на нем две ступни. Девушка из своего положения не могла никак туда дотянуться, а охранник мог. С этого уступа можно было подтолкнуть Гюльчатай снизу. Это и приказал сделать Алборз своему подчиненному. Тот быстро сообразил, что даже одно слово несогласия или секундная заминка спровоцируют выстрел, и начал медленно и осторожно перебираться на уступ.

Плотно прижимаясь телом к скале, он сумел утвердиться обеими ногами на маленькой площадке и начал поворачиваться к Анахит. Теперь надо было максимально далеко вытянуть вдоль скалы руку, чтобы девушка, наступив на нее одной ногой, смогла самостоятельно выбраться на карниз. Что произошло потом, не было видно никому. Только губы Гюльчатай беззвучно зашевелились, вероятно, от страха, а тело охранника еще дальше вытянулось вперед, потеряло устойчивое равновесие и начало неудержимо падать вниз. Его истошный вопль эхом разнесся по горам. Обеими руками он вцепился в черное покрывало Анахит, но тонкая материя легко разорвалась, и, продолжая кричать, обреченный страж полетел со скалы! Через секунду послышался глухой удар, крики мгновенно оборвались, а безжизненное тело, еще дважды подпрыгнув на пологом подножье, замерло в корнях большого саксаула.

Ствол пистолета в руках Алборза медленно переместился вниз, туда, где удерживаемая стальной цепочкой, висела Анахит. Неожиданно девушка легко вытянула в сторону ногу почти до шпагата, оттолкнулась от выступа, с которого только что упал охранник, и, уцепившись с кошачьей ловкостью свободной рукой за край карниза, подтянула свое тело вверх. Затем, опершись на одно колено, она грациозно выпрямилась и громко крикнула в сторону своего главного стража:

— Вот что можно сделать, освободившись от неудобного хиджаба!

До Алборза не сразу дошел смысл этих слов. Он глянул на Анахит, спокойно стоящую на узком каменном карнизе в короткой свободной кофте и легких темных брюках, потом перевел взгляд вниз. Тело разбившегося охранника почти полностью было закрыто куском черной материи. Несчастный так до самого конца и не разжал пальцев, в которых, падая, намертво зажал сорванный им с Гюльчатай хиджаб. Наконец Алборз понял, что произошло, еще раз посмотрел в глаза Анахит, засунул пистолет за кушак халата и, ни слова не говоря, резко взмахнул рукой: вперед, за мной!

Гюльчатай тоже посмотрела вниз. «Ты заслужил эту смерть! За Джнди!»

Остаток пути троица без приключений преодолела за четыре часа. С ровной площадки последней возвышенности Алборз внимательно осмотрел расстилающееся внизу плато. Он даже вытащил из потайных глубин своего халата складную подзорную трубу. «Интересно, что он пытается разглядеть? — недоумевала Гюльчатай. У нее было прекрасное зрение, но, кроме каменистого песчаника и редких островков колючей, иссушенной солнцем растительности, она не видела ничего. — Наверное, ищет какой-то опознавательный знак».

Похоже, что пристальное созерцание панорамы принесло бандиту ожидаемое удовлетворение. Даже глубокие морщины на его суровом лице, казалось, разгладились, а в вечно мутных глазах появился неожиданный блеск. Алборз распахнул на груди воротник халата и долго шарил грязной пятерней среди «зарослей» жестких черных волос. Наконец, он извлек наружу серебряную цепочку с ключом и подозвал к себе Анахит.

«Ну, что, час пробил? Мог бы снять наручник и с безжизненного тела, а то вдруг убегу? Лови потом, отстреливай. Значит, отстегнуть кейс — не главное. А-а-а, ты явно хочешь повернуть меня спиной к своему напарнику! Что ж, давай попробуем!»

Гюльчатай приблизилась к присевшему на плоский камень в углу площадки Алборзу, слегка наклонилась и протянула ему левую руку с прикованной цепочкой. Ей не надо было оглядываться: каждой клеточкой своего напряженного тела, каждым нервом она ощущала все перемещения противника позади себя. Она, казалось, слышала биение его сердца, обоняла исходящий от него запах, осязала невидимые колебания воздуха, струящиеся от его движений… Возможно, так и было на самом деле, потому что изогнутый клинок персидского кинжала кханджарли, зажатый в руке подкравшегося сзади охранника, вместо того чтобы разрубить шейные позвонки девушки, с негромким низким свистом пролетел в миллиметре от ее нежной шеи, рассекая шелковый платок, наброшенный на голову и плечи.

Одновременно с грациозным уклоном Анахит рубящим движением свободной правой руки нанесла сильнейший удар по кисти незадачливого убийцы. Тяжелый кинжал вылетел из поврежденной руки и с громким лязгом ударился о камни. Молодой бандит взвыл от боли и упал на одно колено, обхватив сломанное запястье ладонью другой руки. В таком положении он стал особенно уязвим для следующего разящего выпада Гюльчатай.

Девушка, не обращая внимания на то, что ее рука с пристегнутым кейсом продолжает оставаться в лапах Алборза, слегка развернула вверх свое склоненное тело и что есть силы ударила носком правой ноги чуть ниже подбородка охранника. Остроносая туфелька Анахит произвела катастрофические разрушения: она вдребезги разбила мужской кадык и вогнала его остатки глубоко внутрь трахеи, сделав невозможной любую попытку дыхания. Кровь хлынула потоком одновременно из горла и разорванной шеи противника. С громкими хрипами он повалился на землю.

Однако, как ни молниеносны были все действия Гюльчатай, Алборз оставил ключ в замке наручника и сунул освободившуюся руку за кушак, где хранил пистолет…

Если бы бандит тут же нажал на курок, стреляя прямо через плотную ткань халата, девушка никак не смогла бы ему помешать. А промахнуться в жертву, которая находится на расстоянии полуметра, да еще удерживаемую за руку… Это все равно что самоубийце не попасть себе в голову! Но Алборз потерял мгновения, вытаскивая пистолет. Впрочем, даже в такой ситуации Гюльчатай не успевала ни вырваться, ни закрыться, ни вообще предпринять какие-либо контрмеры. Она успела лишь увидеть дуло оружия, направленное ей прямо в живот, и осознать, что чуть-чуть опоздала…