Новая методика обольщения - Холли Габбер

Курт по лошадиному помотал головой:

— Не могу… Как-то это… пошло, скверно. Я бросил ее младшую сестру, унизил девушку… И что теперь? Сказать: «Привет, Сандра, ну вот я и освободился. Очередь за тобой». Не могу. А Лора будет ежедневно устраивать ей сцены с битьем посуды? Сандра и так, бедняжка, натерпелась в своей жизни… Я, кстати, до сих пор не знаю, что случилось с их родителями. Таинственная история.

Дорис покосилась на него и вновь поставила ногу на колесо коляски.

— Вообще-то… Не обижайся, но я от приятельницы многое узнала о семье Драгич, — еще когда ты крутил с Лорой. На всякий случай. Их мамочка жива здорова. Экзальтированная была особа — неудавшаяся певица. Она сбежала из дома с каким-то типом лет пятнадцать назад и больше не объявлялась — за все эти годы только пару раз позвонила, чтобы справиться о судьбе дочерей. Представляешь? А их папаша страховой агент, когда это случилось, начал пить — все больше и больше. Он бросил работу, жил за счет старшей дочери, ну а потом его, мертвецки пьяного, сбила машина. Говорят, удар оказался не сильным, и любого другого спасли бы с легкостью, но его сердце и сосуды уже были в таком состоянии… Так что неудивительно, что сестры не хотят вспоминать про своих родителей. Думаю, для них это кошмар, о котором они желали бы навсегда забыть… Алисия, не бери в рот, грязные руки! Иди сюда. Дать тебе попить?

Малышка подошла к матери, положила испачканные ручки ей на колени и прожгла Курта папочкиным убийственным взглядом. Он даже вздрогнул.

— Надо же, как твоя дочь смотрит… Я думал, этот взгляд вырабатывается путем долгих тренировок, а он, оказывается, врожденный.

Дорис фыркнула, вынимая из коляски бутылочку с соской:

— Моя дочь… Иногда мне кажется, что Алан родил ее самостоятельно, — как Зевс Афину. У Алисии даже его гримасы. Ты папина дочка, да, маленькая? Пей, пей… Держи бутылочку сама… А Алан большой оригинал. Другие зовут своих детишек зайчатами и котятами, а он называет Алисию Угольком — правда, правда. Надо же было такое придумать… Когда Алан думает, что я занята своими делами и не обращаю на него внимания, он берет Алисию на руки и тихо спрашивает: «Ты любишь папу, да?» — а этот Уголек улыбается и тыкается головой ему в плечо. По-моему, она все понимает…

Подергивая себя за бороду, Курт рассеянно смотрел, как смуглое существо в панамке тянет воду из бутылочки, крепко сжимая ее, игрушечными пальчиками.

— А если, чертов математик все же имеется? Слушай, Дорис, скажи честно: Алан тебя ни у кого не отвоевывал?

— Только у прошлого. Как человек, склонный к аналитическому мышлению, он усердно находит соперников не только в настоящем, но и в прошлом, и в будущем. Порой это утомляет… Ты ведь не хуже меня знаешь, Алан сверх всякой меры жесткий и категоричный человек. Смею добавить: он еще очень эмоциональный и взрывной человек, в нем столько всего намешано… Его чувства агрессивны — в том числе и любовь. Мирно сосуществовать с ним непросто. Но я знаю наверняка: я единственная женщина, которая ему нужна. Это база, основа, все остальное — так, обрамление. А Сандра, как мне кажется, та женщина, которая нужна тебе. Вы из разных миров, но ведь это не помешало вам за сутки найти общий язык? Ты без конца ее жалеешь, даже если к тому нет повода, а ты хоть осознаешь, насколько важен момент сострадания? Чувственную составляющую я даже не рассматриваю: насколько я понимаю, она царит надо всем… Мое мнение таково, Курт: добровольно отказываться от этой женщины — вселенская глупость, которая может сломать и твою, и ее жизнь. Но еще немножко надо подождать.

— Сколько?

Дорис пожала плечами:

— Я же не астролог, Курт. Впрочем… Ты мне доверяешь?

— Больше, чем астрологу. Скорее, как оракулу.

— Тогда я сама скажу тебе в нужный момент, что он наступил.

* * *

Недели через полторы после этого разговора Алан попросил Курта (если только его ультимативное распоряжение можно было назвать просьбой) посетить двухдневный цикл семинаров, организованный университетом Бентли. Проходить очередное мероприятие должно было не в самом городе, к которому Курт теперь боялся даже приблизиться, а милях в шестидесяти от него — в соседнем Грейвенхерсте. Услышав это название, Курт содрогнулся: гения сцены из тамошнего театра он ненавидел куда больше, нежели закомплексованного учителя. Алан посмотрел на него удивленно:

— Что вы так скривились? У вас с этим городом связаны неприятные воспоминания?

— Да, одно… Хотя я там никогда не был.

— Вот и поезжайте, — злорадно отчеканил Алан. — В свое время Марджори Кидд гоняла меня без всякой жалости. Я мотался из города в город, как какой-нибудь коммивояжер. Ну а теперь поедете вы, Курт, а я посижу дома, с семьей. В данном случае я даже не буду вам сочувствовать: Грейвенхерст — дивное место, почти курорт. Озера, природа… Четверг и пятницу можете, конечно, вычеркнуть из своей жизни, но если гостиница окажется приличной, останьтесь там и на выходные, развейтесь. Сидеть безвылазно в Эшфорде — занятие скучное. И бесперспективное, уж поверьте.

Алан оказался прав: смиренно внимая, речистым коллегам весь четверг, Курт почти физически ощущал, как этот день плавно вычеркивается из его жизни. Правда, само участие в процессе его увлекало, но упиваться (подобно другим прибывшим) прохладой кондиционеров внутри четырех стен, было невыносимо: обожавший жару Курт больше всего мечтал вырваться наружу и оценить томные красоты Грейвенхерста в полуденное пекло. Мечты остались мечтами — свободу он получил только к вечеру. Добредя минут за двадцать до центра города, Курт огляделся и направился сквозь дрожащее горячее марево к маленькому книжному магазинчику, где наверняка продавались открытки с видами окрестностей. В дверях он налетел на какую-то хрупкую женщину в каскетке с огромным козырьком.

— Извините, — пробормотал Курт, посторонившись.

Женщина подняла голову: из-под козырька на него взглянули ультрамариновые глаза инопланетянки.

— Сандра?! О господи… Откуда ты здесь взялась?

Уже задав вопрос, Курт запоздало подумал: ответ ему, видимо, известен. А ведь она говорила, что история с актером осталась в прошлом. Острое внезапное разочарование, пронзившее Курта, позволило ему за долю секунды в полной мере понять шефа, ревновавшего жену к прошлому: в конце концов, именно оттуда и произрастало настоящее. Неужели случайная встреча в захолустном магазинчике Грейвенхерста произошла лишь для того, чтобы он еще раз убедился в напрасности собственных любовных иллюзий? Всецело пасть духом Курт не успел: Сандра (которая, похоже, могла не только ощущать присутствие привидений, но и читать чужие мысли) поторопилась возродить почти угасшие надежды.

— Нет, нет, я не собиралась идти в театр… Нет. Я приехала на пару дней. Сыну одной моей здешней приятельницы исполняется двенадцать лет. Я в свое время с ним занималась: ставила технику игры. Очень способный мальчик: слух почти абсолютный, но пальцы не разработаны. Он потом болел — ну, это не важно… Я ей позвонила, чтобы поздравить, а она меня пригласила — причем так искренне, радушно: я просто не могла отказаться… Занятия в школе кончились, я свободна. Торжество состоится завтра, уже собрался полный дом гостей. Бабушки, дедушки… Меня, конечно, запрягли в работу — помогаю по мере сил, чем могу. Все хорошо, только у них живет такой противный жирный кот — я хотела его погладить, а он меня оцарапал…