Призрачное эхо - Уилльям Риттер

– Думаю, что да.

По бокам от лодки плескались темные воды, в дымке вокруг нас двигались темные образы. Обратный путь до тисового дерева занял меньше времени, чем я предполагала. Здесь по-прежнему журчал впадающий в реку ручеек, а полумрак пронизывали солнечные лучи сверху.

– Харон? – обратилась к нему я.

– Да, Эбигейл Рук?

– Спасибо, что спросил. Не обязательно было делать это ради меня. Ты очень мил.

– Ты тоже очень мила, Эбигейл Рук. С удовольствием буду ждать нашей следующей встречи.

Он ловко направил лодку к причалу.

– Надеюсь только, что мне еще не скоро представится такое удовольствие.

– Я тоже на это надеюсь, – улыбнулась я, выбираясь на причал. – До свидания.

С этими словами я едва не оглянулась, но вовремя спохватилась и вместо этого подняла глаза вверх, к входному проему. Если Говард Карсон и следовал за мной, то не выдавал своего присутствия ни малейшим шорохом. Я поднялась по ступеням и ступила на светлый порог мира живых.

Глазам моим предстала картина, по сравнению с которой ад был не таким уж кошмаром.

Мое тело уже не лежало лицом вниз на холодной земле там, где я его оставила. Его вытащили на свет, и теперь оно сидело, прислоненное спиной к корням гигантского дерева. Над ним, с безумным блеском в глазах, склонился Оуэн Финстерн, держа в руке мой нож с ручкой из слоновой кости.

– Осторожнее! – требовательно крикнул он. – Прикрепите прижимную пластинку к подставке коллиматорной линзы.

Джекаби стоял за машиной изобретателя, которая была установлена почти на границе тени, и что-то настраивал в ней.

– Только без фокусов, – рявкнул Финстерн, прижимая серебристое лезвие к моей безжизненной шее. – Иначе девчонке некуда будет возвращаться.

– Вы не понимаете, что делаете, мистер Финстерн, – сказал Джекаби. – Прошу вас, успокойтесь.

– Я прекрасно представляю, что делаю. Включайте.

– Да как ты смеешь?! – воскликнула Дженни, парящая между мужчинами. – Она спасла тебе жизнь! Без нашей помощи ты уже давно был бы в плену у этих чудовищ! Они охотятся за тобой!

– Ну и пусть! – прорычал изобретатель. – Пусть приходят! Я ждал их еще с детства! Я говорю – включайте!

Джекаби двигался нарочито медленно.

– И к чему все это, мистер Финстерн? Чего вы хотите этим добиться?

– Того, что принадлежит мне по праву рождения, – ответил тот, продолжая прижимать нож к моей шее.

Кожа под лезвием побелела. Достаточно было одного легкого движения кистью, чтобы оставить обо мне лишь светлую память.

– Делайте, как я сказал!

Джекаби повернул выключатель. Механизм загудел.

– Так вы затеяли все это ради достижения могущества?

– Все в жизни делается ради достижения могущества, силы и власти. И это – единственная причина, по которой вы еще живы, неужели это до сих пор не ясно?

– О чем вы? – поморщился Джекаби.

– А вы так ничего и не поняли, да? Она рассказала мне о ваших возможностях. – Финстерн похлопал по моему безжизненному телу.

Стоя за порогом, я содрогнулась. Мне хотелось ударить его, но сейчас был наихудший момент для того, чтобы возвращаться в свое тело – прямо под нож.

– Она рассказала, как работает ваш дар, – продолжал он. – По вашим словам, они строят что-то очень мощное. Вы догадались, насколько мощное. Ну что ж, я прекрасно понимаю, каково это – пытаться работать с силами, которые нельзя пощупать или измерить. Вы – недостающий элемент, детектив. Им нужно ваше особенное зрение. Мы, остальные, работаем вслепую, но вы видите все, как при свете дня, верно? Энергия. Потенциал. Сила. Могущество. Вы можете наблюдать это и измерять, ведь так?

Джекаби поджал губы.

– Мертвый вы им без надобности. После вашей смерти им придется охотиться за следующим Ясновидцем. Как я понимаю, именно поэтому они следили за вами и пытались контролировать. Вы – ничего не стоящий контейнер с бесценной силой. – Глаза его сузились. – И я хочу получить эту силу.

– Не думаю, что захотели бы, знай вы лучше, в чем она заключается, – возразил Джекаби. – Это скорее бремя, нежели дар. Поверьте мне.

– Тогда передайте мне ваше бремя. Это как раз то, что делает моя машина. И никому сегодня не придется умирать, детектив. Я же не чудовище, что бы вы там ни думали обо мне. Вы переходите на ту сторону. Я активирую машину. Ваша душа спокойно ждет на той стороне, пока я поглощаю дар, вместо того чтобы дать ему упорхнуть неизвестно к кому. С вашей возможностью видеть я смогу завершить свою работу и занять место среди тех, кто оценит мой труд по достоинству. Все в выигрыше.

Джекаби ничего не сказал.

– Есть, конечно, и другой вариант, – продолжил Финстерн. – Она умирает, потом умираете вы. Потом я все равно забираю ваш дар. Выбор за вами.

Джекаби посмотрел в сторону порога и, похоже, наконец заметил меня, мою бестелесную версию. Его глаза встретились с моими, и в них читалось то же чувство беспомощности, что охватило и меня саму. Он всерьез думал согласиться на выставленные условия, я видела это в его взгляде. Несколько секунд спустя он тяжело повернулся к Финстерну и моему хладному трупу. Глаза мои дрогнули и открылись.

Да, это были мои глаза, хотя не те, которыми я смотрела в это мгновение. Я оставалась за эфирным барьером, когда мое тело сердито воззрилось на безумного изобретателя. Дженни же, как я осознала, нигде не было видно. Оуэн Финстерн, похоже, этого не замечал.

– Ну что же вы, продолжайте, – скомандовал Финстерн. – Переходите линию!

Махнув серебристым лезвием, он указал на расщелину в тисе, где стояла я, и, наверное, собирался добавить что-то еще, но тут труп под его ногами внезапно ожил.

Дженни с трудом справлялась с моими конечностями, ее движения были угловатыми и неуклюжими, но элемента неожиданности на данный момент оказалось более чем достаточно. Рванувшись, она буквально уронила себя в ноги Финстерну, и он рухнул на землю. Нож вылетел из его рук и шлепнулся в грязь.

– Не нужно было тебе угрожать моим друзьям.

Может, это и были мои голосовые связки, но слова, сорвавшиеся с моих губ, точно принадлежали Дженни. Вскочив, она ударила изобретателя кулаком в шею и уперлась коленом ему в ребра. Финстерн закашлялся, но отвел ее следующий удар. Однако Дженни вцепилась в его поношенное пальто, и оба они покатились по земле. В какой-то момент Финстерн оказался сверху и уже занес руку для удара, но Дженни успела схватить мой серебряный нож и нацелить его изобретателю прямо в сердце. Финстерн опустил руки, и оба медленно поднялись. Наблюдая за этой дракой между негодяем и самой собой, я невольно испытала прилив гордости. Дженни, похоже, все еще чувствовала себя немного неуверенно в моем теле, но ей вполне хватало сил, чтобы держать лезвие прижатым к груди изобретателя.