Живое и мертвое. Третья сила. Книга 3 - Алексей Гравицкий

— Налево, потом направо, вниз по лестнице, направо, налево, прямо, — проговорил он монотонно, без единой эмоции. — Еще раз здесь увижу — будет плохо.

Повторять дважды не пришлось. И маршрут, проговоренный безликой скороговоркой, врезался в память как клеймо.

«Дикие, — думал Пантор, сбегая по лестнице, — дикие, грубые, непонятные».

Маг-врачеватель не живет с приемным сыном в бедной лачуге. Помощники шерифа не стреляют по прохожим среди бела дня. Секретарши губернатора не смеются над посетителями. И охранники не обещают неприятности ищущим выход визитерам своего хозяина. Так не бывает. Это дикость. Не зря Север называют Диким.

Дверь распахнулась почти беззвучно. В глаза ударило яркое, особенно после темных коридоров, солнце. Щурясь, Пантор вышел на площадь. Остановился, подслеповато озираясь. Глаза постепенно привыкали к яркому свету. Пустая площадь была залита солнцем. Дома, что выходили сюда фасадами, казались мертвыми. Жил там кто-то? Или нет? Наверное, жил. Ведь и в губернаторском доме было полно народу, а со стороны, мрачный, запыленный и безжизненный, он ничем не отличался от своих соседей. Легкий ветерок поднимал пыль да гонял сухой комок перекати-поля. По другую сторону площади, привалившись к стене, сидел пропыленный забулдыга. Не то дремал, не то смотрел на кружащее по площади перекати-поле, не то украдкой разглядывал Пантора.

Маг отвернулся, озирая другие детали пейзажа. Когда обратил внимание на забулдыгу снова, тот уже стоял на ногах и рядом с ним был второй такой же. Теперь парочка абсолютно точно смотрела на него. Он поежился. Не то чтобы стало страшно, но ощущение было неуютным. Местные пропойцы явно не относились к тем людям, чье внимание приятно. А внимание это Пантор ощущал теперь, даже не глядя в их сторону. Пусть себе. Он им не мешает, и они — ему. Главное — не смотреть в ту сторону. На этой мысли взгляд, словно привязанный хитрой магией, сам собой потянулся туда, куда не стоило. Забулдыг было уже трое, и они не просто пялились в его сторону. Троица активно обсуждала что-то. Видимо, придя к какому-то общему решению, забулдыги вальяжно двинулись через площадь.

Пантор поспешно огляделся. Рядом никого не было. Значит, идут к нему. Зачем? Явно не для того, чтобы одарить или дать денег взаймы. Стараясь не суетиться, он снова завертел головой по сторонам. Никого. Кажется, права была секретарша губернатора. Вот только могла не издеваться, а сказать по-человечески. Что теперь делать? Вернуться?

Он представил себе, как входит обратно в здание, как ему навстречу будто из воздуха вырастает громадный охранник и без слов, не вдаваясь в объяснения, перерезает горло. Почему именно перерезает горло, Пантор сказать не смог, даже если бы его об этом спросили. Но фантазия вышла достаточно яркой, чтобы отбить всякое желание входить внутрь. Троица перешла середину площади и приближалась к Пантору быстрее, чем он соображал. Не будут же они нападать на него посреди города, средь бела дня, прямо у дверей дома губернатора? Или будут? Надо дать отпор. Он может. Надо только прислушаться к себе, услышать силу и дать ей выход. Тетка Кшишта считала, что в нем есть сила. А Кшишта просто так языком не трепала. Вот только силы он в себе не чувствовал. Забулдыги приближались, отчего вместо силы внутри креп страх. Трое на одного нечестно, но это вряд ли кого-то остановит. А с троими ему не справиться. Орландо, может, и справился бы, да где теперь Орландо. Значит, остается бежать или звать на помощь. Только бежать некуда, а звать на помощь… Теперь Пантор крепко сомневался, что здесь кто-то откликнется на такой призыв.

— Эй, — окликнул один из забулдыг. — Патроны есть?

Пантор помотал головой:

— Нету.

— Тогда, может, хоть накатишь нам по полстаканчика?

— Денег тоже нет, — развел руками маг.

— А если поискать? — подал голос второй из троицы. — А мы поможем.

Пантор напрягся, пытаясь почувствовать жжение и покалывание в пальцах, но его не было.

— Хоть ищи, хоть не ищи. Все равно нету, — буркнул он.

— А ты чего грубишь? — набычился первый и сделал шаг вперед.

Бежать поздно, мелькнуло в голове. А противопоставить нечего.

Пантор отступил на шаг назад. За спиной тихо скрипнуло. Забулдыги остановились, заулыбались подобострастно. Молодой маг оглянулся. У дверей стоял шериф. Пантор почувствовал неимоверное облегчение. Он готов был рассмеяться и расцеловать северянина в шляпе. Тот подошел ближе.

— Вы чего это, шакалы, последний страх потеряли? — рыкнул он на троицу, повернулся к улыбающемуся Пантору: — А ты чего тут ждешь, гость? Поехали. У меня и без тебя дел по горло.

Несмотря на ноющие от прошлой верховой прогулки мышцы, в седло маг взлетел с поразительной скоростью. И площадь покинул с облегчением. Шериф молчал. Ехал чуть впереди, указывая дорогу. Лошадь не гнал, видно, дела его были не такими уж срочными. Говорить с шерифом о произошедшем на площади, как и благодарить его за своевременное появление, Пантору отчего-то показалось неудобным.

Но и ехать в тишине было невыносимо.

— Куда едем? — спросил он.

— К Здойлю, — бросил шериф, не оглядываясь.

— А он кто?

Всадник в шляпе все же обернулся.

— Тебе же губернатор все рассказал, или нет?

— Ну… кое-что рассказал.

— Ну и все.

Шериф говорил не очень-то вежливо. Был задумчив и серьезен. Видимо, от губернатора ему досталось по полной.

— Он сильно злился? — спросил маг осторожно.

— Кто? — не понял шериф.

— Губернатор.

Шериф посмотрел искоса. Пантор приготовился к тому, что сейчас на него спустят собак за то, что лезет не в свое дело, но шериф отчего-то развеселился.

— Губернатор? Злился? На меня? Ты, видно, не понимаешь, кто здесь я и кто здесь губернатор. Губернатор — это власть номинальная. Власть, запертая в кабинете. Символ. А я — власть реальная. Губернатор — это иллюзия, я же — сила. Он полезен мне, я необходим ему. Он это понимает, так что злиться на меня он может только про себя и с улыбкой, чтоб я чего лишнего не заподозрил.

— Тогда почему он приказывает?

Шериф приподнял край шляпы так, что та сползла на затылок. На молодого мага посмотрел с усмешкой.

— Я тебе открою маленькую истину, гость. Если ты хочешь вертеть людьми, подари им иллюзию, что это они тобой управляют. Дай им почувствовать власть над тобой. Власть ослепляет, а вертеть слепцом — все равно что играть марионеткой.

И он пришпорил лошадь. Дальше ехали молча. Вскоре дома стали редеть, город заканчивался, и покидали они его с другой стороны, нежели въехали. Солнце клонилось к закату. Стук копыт несся по степи. Вздымались следом облака пыли. Еще пару недель назад, если бы Пантору сказали, что он едет к магу, он представил бы себе аскетичную башню или дорогой особняк. «Маг» в Объединенных Территориях звучало гордо, если не попадать в опалу. Тех, что подставлялись, ссылали на острова. Тех, кто жил в ладу с системой, ценили дорого. Может, потому что среди магов царило свободолюбие и мало кто из них стремился уживаться с системой. А уж из сильных магов таких любителей плясать под дудку Консорциума было вовсе по пальцам перечесть. Но те, кто с системой мирился, жил в достатке и почете. До недавнего времени это было единственно верно. По-другому быть просто не могло. Но после хибары Кшишты и небрежного отношения к магам со стороны губернаторской секретарши уверенность Пантора поколебалась. Однако к тому, что он увидел, готов молодой маг точно не был.