Скажи маркизу "да" - Тесса Дэр

– Анисовые нотки? В портере? Кто тебя этому научил?

– Я сама всему училась. Впервые задумавшись о пивоварне, я приказала кухарке заказать по бочонку всех возможных видов пива. А еще до этого, готовясь к роли маркизы, я прошла инструктаж по выбору вин и теперь воспользовалась своими знаниями. У пива и вина есть кое-что общее… – Клио налила немного пива в свой стакан и понюхала. – Это хороший сорт. Солодовый. С добавлением какао. Попробуй.

Она протянула стакан Рейфу, и он сделал глоток. Жидкость имела вкус портера без всяких «ноток» и «добавлений». Да, превосходный портер, но… просто портер. Солодовый, конечно же. Но ведь в любой портер добавляют солод. Что же касается какао и «анисовых ноток»… Ничего подобного он не ощутил.

– Не понимаю, как ты все это чувствуешь… – пробормотал Рейф.

– Думаю, все мы, сестры Уитмор, имеем кое-какие способности. Например, Феба – непревзойденный математик. Дафне же достаточно бросить взгляд на трехдюймовый образец кружева, и она сразу скажет, где, в каком сезоне и кто именно эти кружева изготовил. – Клио пожала плечами и сделала небольшой глоток. – А я сейчас чувствую запах лаванды, растущей за полем с хмелем.

– Но Дафна и Феба не скрывают свои таланты, – заметил Рейф.

Клио наполнила пивом два стакана и с усмешкой сказала:

– Я ведь и так позор семьи. Пышка! Так что не мне проявлять способности к вкусовым ощущениям. Меня и так постоянно дразнят. – Она подвинула к Рейфу стакан. – Но мы, кажется, пришли сюда, чтобы поговорить не обо мне, а совсем о другом…

Рейф кивнул.

– Да, верно. Но это – долгая история…

– А у нас большой торт, так что ничего страшного. – Она протянула ему вилку. – Но прежде чем мы начнем разговор, хочу заметить: я знала, что у тебя есть тайна, которая тебя мучит.

Рейф невесело хохотнул.

– После сегодняшней ночи это больше не будет тайной.

– Может и так. Но повторяю, я знала о существовании какой-то тайны. А вот другие твои женщины, наверное, ничего не знали.

– Конечно, не знали. Другие женщины и не могли ничего знать.

– Что ж, вот и хорошо. – Клио ткнула вилкой в торт, выковырнула из начинки ягодку и отправила ее в рот. Проглотив лакомство, тихонько застонала и непроизвольно закрыла глаза. Когда же она их открыла, Рейф заявил:

– Ты снова это делаешь.

– Что именно? – Она отправила в рот кусочек торта.

– Издаешь тортовые звуки.

– Ох, извини. Я даже не заметила. – Клио едва заметно улыбнулась.

– А я заметил. Я всегда все замечаю. Особенно… если это касается тебя. Такой уж я ублюдок.

– Жаль, что ты так говоришь. – Она отложила вилку и уперлась локтями в стол. – Знаешь, я много думаю о тебе, Рейф, и мне больно сознавать, что ты такого ужасного мнения о себе.

Он усмехнулся и пожал плечами.

– Что ж, с этим ничего не поделаешь. Я ведь с самого детства считался в семье паршивой овцой. Пирс-то был слеплен по образу и подобию отца, а я – нет. Я плохо учился и не преуспел в прочих джентльменских занятиях. У меня не было друзей в высшем обществе. Я всегда был огромный и грубый, а не красивый и утонченный. – Рейф сделал глоток пива. – Старый маркиз прямо-таки раздувался от гордости за Пирса, а на меня не обращал внимания. Иногда я даже думал, что я не его сын.

– Конечно, ты его сын! – воскликнула Клио. – Как ты можешь в этом сомневаться?

– Потому что он в этом сомневался. Он не желал меня признавать и часто повторял, что я – не его сын, а отродье самого дьявола.

– Неужели твой отец так говорил?! – возмутилась Клио.

Рейф стал постукивать вилкой по столу.

– «Мой сын не может» – даже не знаю, сколько раз я слышал от него эти слова. Он всегда был мною недоволен, что бы я ни делал. «Мой сын не может» бегать с мальчишками-простолюдинами. «Мой сын не может» вылететь из Итона. «Мой сын не может» участвовать в кулачных боях. – С этими словами Рейф с силой воткнул вилку в торт – так что зубья лязгнули о тарелку. – Отец не мог меня понять. Честно говоря, я и сам себя не понимал. В раннем детстве мне больше всего хотелось, чтобы он меня любил. Я хотел, чтобы отец мной гордился, как Пирсом. Конечно, мне следовало хорошо учиться и не драться с мальчишками, но я не мог с собой совладать. С самого раннего детства я был слишком беспокойным, вспыльчивым и импульсивным. Теперь-то я научился сдержанности. Правда, до сих пор иногда бывает, что я сначала говорю, а потом думаю.

– Например, «Клио, мне кажется, я умру от желания»?

Он покачал головой.

– Нет-нет. Например: «Я не хочу быть твоим сыном. Мне не нужно ни пенса из твоих денег. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся».

Клио замерла с вилкой у рта.

– Такие слова трудно взять обратно, – пробормотала она.

– Когда речь о моем отце, то просто невозможно.

– Что же у вас с ним случилось?

– Я попросил его купить для меня офицерский патент, но отец и слышать об этом не хотел. Тем не менее он решил, что я должен как-то зарабатывать себе на жизнь. И знаешь, что он выбрал для меня? Церковь! Вероятно, решил, что церковь добьется успеха там, где не преуспел он. – Рейф сжал кулак и в задумчивости посмотрел на него. – Но такая идея не пришлась мне по душе.

Клио невольно рассмеялась.

– Могу себе представить…

– Разумеется, я отказался, он разъярился. И мы поругались. Это была самая крупная наша ссора.

«Мой сын не может быть никчемным бездельником. Мой сын не может бездумно проматывать то, что ему дано». Именно тогда Рейф нанес самый сильный и необдуманный удар в своей жизни. «Я не хочу быть твоим сыном», – заявил он.

– И сразу все стало ясно, – продолжал Рейф. – Как только те слова сорвались с моих губ, я понял по его глазам, что перешел черту и обратной дороги нет. Он велел мне убираться из дома. С тех пор мы стали друг другу чужими. У меня больше не было дома, не было наследства, не было семьи.

– Слишком суровое наказание за юношескую дерзость.

Рейф пожал плечами.

– Может и так. Но я же сам напросился… К тому же я был рад уйти. Ты ведь знаешь, как это бывает… Когда ты слишком долго лишен чего-то, то начинаешь себя убеждать, что тебе этого вовсе не хочется.

Клио отправила в рот очередной кусок торта.

– Итак, ты ушел. А затем, чтобы не умереть от голода, стал биться на ринге?

– Да, именно так. И это – самое лучшее, что только могло со мной случиться. Я научился дисциплине и получил шанс добиться успеха собственными силами. Должен признаться, что это была отличная месть. Старик был ужасный сноб, и мне нравилось выступать под его именем в таком вульгарном виде спорта.

Рейф отпил еще пива. А Клио с аппетитом ела торт.