Ворг. Успеть до полуночи - Гай Юлий Орловский

Когда вернулся человечий облик, с опозданием вспомнил, что мои штаны остались лежать возле бочки. Я вздохнул: придется опять явиться перед принцессой в чем мать родила.

Уловив едва заметный сладковатый запах, я развернулся к левому коридору. В ту же секунду передо мной возникла крупная фигура стражника.

– Ты кто такой? – выдохнул он, выхватывая меч.

Я моментально ощетинился, клыки вылезли, что пасть не закрыть, когти превратились в острые крючки. Шерсть встала дыбом по всему позвоночнику, из глотки вырвался глухой рык.

Страж побелел, но не отступил.

– Ворг… – прошептал он. – Великая трясина, живой ворг!

– Живой, – прорычал я исподлобья и кинулся на стражника.

Он успел увернуться. Я ударился о стенку, тут же резко развернулся и присел, оценивая движения противника. Тот дернулся было в сторону моста, но, увидев стойку, понял – не успеет. Тогда страж вскинул меч и прыгнул сверху. Пока уворачивался, понял, это был лишь маневр, чтобы отвлечь от кинжала снизу. Я вовремя заметил тусклый блеск, лапа метнулась вперед, что‑то хрустнуло. Сзади раздался лязг металла и болезненный хрип.

Я вывернулся и запрыгнул стражнику на спину, пока тот не пришел в себя. Когти царапнули по броне, она не металлическая, а из панцирей каких‑то тварей. Страж завертелся, пытаясь скинуть на пол, но я уже нащупал незащищенное место на шее.

Еще несколько секунд продолжалась борьба, он пытался дотянуться мечом и кинжалом, я изгибался и уклонялся. Лишь один раз удалось поцарапать бок, но это мелочь – заживет, как на собаке.

Страж захрипел, когда сдавил ему горло, руки беспомощно задергались. Оружие с громким звоном ударилось о пол, я вжал голову в плечи и опасливо покосился по сторонам. Но коридоры пустые. Затем тело обмякло, страж медленно осел на камни и замер.

Я осторожно опер его на стену, словно тот спит, спрятал оружие под зад. Покривился. Не очень убедительно, но красоту некогда наводить.

В голове мелькнула мысль о насущном. Быстро стянул штаны со стража, наспех просунул ноги в штанины. Оказались маловаты, швы давят и врезаются везде. Я снова поморщился, оттягивая неудобные складки.

Сладковатый запах Изабель, который уловил еще в начале моста, привел к новой лестнице. На этот раз подъем освещен целым рядом свечей под потолками, ступеньки чистые, видно, что подметают, возможно, даже моют. Значит, тут жилая часть или хотя бы обитаемая.

Поскрипывая тканью на штанах, добрался до очередной развилки. Коридор вправо ведет на кухни, оттуда разливается одуряющий запах пареного, жареного и другого съестного, от которого просыпается ворговский аппетит, но живот не в восторге.

Из того, что налево, тянет сладковатым запахом. Теперь он стал гораздо ощутимей, к нему примешался еще один, посторонний. Я сделал два коротких вдоха и прикрыл веки. Перед глазами возникла расплывчатая картинка: человек в доспехах, в руках оружие, одежда нестираная, стоит возле дверей в покои принцессы.

Пришлось громко выдохнуть воздух, чтобы освободиться от запаха немытого абергудца. Поглядев по сторонам – не привлек ли внимание, – я двинулся по левому коридору.

Пока шел, наткнулся на двух служанок. Вовремя успел спрятаться за выступом в стене. К счастью, именно в этом месте выгорели сразу три свечи.

– А принцессу все же стоит переодеть, – сказала служанка с широкими бедрами, проходя мимо.

Она оказалась так близко, что чуть не задела рюшами колени. Волосы спрятаны в чепчик, но черные кудряшки все равно выбиваются.

– По‑моему, ей и так хорошо, – проговорила вторая.

Эта костлявая, как нежить. Она на секунду повернула голову, я мысленно выдохнул – слава богам, человек. Подбородок острый, нос длинный и скулы четко очерчены – но вполне живая.

Та, что посочнее, всплеснула руками и закудахтала:

– Ну куда это годится? Принцесса должна носить платья, а не кожаные брюки. Где это видано? Да и зачем ей такое?

Костлявая пожала плечами.

– Не знаю, – ответила она. – Лорду виднее.

Когда они скрылись за углом, я снова двинулся по коридору, пока не добрался до поворота. Осторожно выглянул.

Деревянная дверь с ручкой‑кольцом, возле нее дежурит страж в броне. Не такой крупный, как встретил в коридоре, но оружием обвешан, как праздничный столб.

Чтоб не поднимать лишнего шума, я постучал по стене когтем и прижался к выступу. Стражник настороженно прищурился и выставил перед собой двурогое копье. Я снова постучал.

– Кто тут? – спросил он глухим голосом.

Я промолчал и постучал в третий раз. Охранник не вытерпел и двинулся с места. Осторожными шагами приблизился к углу и очень медленно стал заглядывать за выступ.

Недолго думая, я выскочил и ухватил его за голову обеими руками. Шея стража хрустнула, он беззвучно дернулся и повис у меня на руках. Я опустил тело на пол, на глаза попалась связка ключей на поясе.

Пришлось расстегивать ремень, чтобы снять. Сердобольный охранник специально прицепил, чтоб отделялось трудно.

Несколько секунд возился, подбирая нужный ключ, наконец, замок лязгнул, и дверь открылась.

Я потянул воздух, ноздри затрепетали от сладковатого аромата принцессы.

Ступив в полумрак комнаты, я быстро огляделся. На столе в середине покоев поднос с едой, пахнет сильно, значит, свежая. Шторы наполовину прикрывают окна с толстыми решетками. Стены завешены коврами, пол тоже застелен. Все от сырости. На широкой кровати спиной ко мне сидит Изабель.

Рыжие локоны аккуратными кольцами лежат на спине, узкие плечи мерно поднимаются и опускаются. Ее переодели. Похоже, именно об этом говорили служанки – талия обтянута темной кожей, видать, и штаны такие же.

– Я сказала, есть не буду, – произнесла она ледяным тоном. – Придется отправить меня домой, в противном случае заморю себя голодом. Так и знайте.

Я чуть улыбнулся – эта точно заморит. Секунду смотрел на изящные изгибы, даже залюбовался. Потом тряхнул головой и сказал:

– Все рвешься на тот свет?

Изабель подскочила как ужаленная и резко обернулась. Глаза округлились, как у рогатой жабы, что видел в городе, губы раскрылись, она выдохнула:

– Лотер!

Обогнув кровать, девушка кинулась мне на шею.

Я не ожидал от принцессы таких бурных проявлений, особенно после того, как робела от одного только моего присутствия. Смог только легонько похлопать ее по спине. Она неподвижно висела, обхватив меня тонкими руками. Сладковатый дразнящий запах навсегда врезался мне в память. Едва удержался, чтобы не понюхать волосы.

Наконец она разомкнула объятия и опустилась на пол. Все это время я держал в воздухе хрупкое тельце.

– Надо уходить, – сказал я чуть охрипшим голосом.