Мы - это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом - Виктория Уильямсон

Нужно много времени и контактов с музыкой, чтобы создать качественное музыкальное воспоминание; зато потом оно будет крепким и долговечным, как и всякий дом хорошей постройки. Причем от слушателя практически не требуется усилий, в отличие от строительства. Ум трудится за вас, а вам нужно только слушать.

Мы запоминаем музыку по-разному. Некоторые композиции требуют больше времени (повторных прослушиваний), тогда как другим удается относительно быстро внедриться в нашу память. На скорость и точность запоминания новой музыки влияют личные предпочтения.

Логично, что легче запоминается то, что мы считаем «хорошей музыкой», а не «плохой»: между памятью и эмоциями в мозгу существуют прочные связи. Музыка, которая нам нравится, сильнее повышает активность ЦНС, а значит, больше захватывает наше внимание и увлекает, что, в свою очередь, связано с лучшим запоминанием. Положительное настроение также позволяет лучше, чем негативное, запомнить новую музыку.

Стефани Сталински и Гленн Шелленберг{306} продемонстрировали силу отношений между музыкальной памятью и симпатией. В ходе исследования 55 добровольцев оценили, насколько им понравились 24 новых музыкальных отрывка, каждый примерно по 15 секунд. За этим следовал 10-минутный перерыв – они заполняли анкеты, а потом выполняли тест на память: каждый участник слышал всего 48 композиций – 24 из первого этапа эксперимента и 24 новые, но похожие на первые. Участник решал, слышит он каждый музыкальный отрывок впервые или нет.

Результаты четко показали: хотя наша память на новую музыку довольно слаба, люди запомнили короткие мелодии достаточно хорошо для того, чтобы исследователи смогли оценить воздействие симпатии. Музыкальные отрывки, которые нравились участникам, запоминались значительно лучше мелодий, оценивавшихся как нейтральные или плохие.

Исследователи пошли дальше. Они задались вопросом: что будет, если перерыв сделать длиннее – ведь именно так чаще и бывает в действительности. 24-часовая отсрочка дала такой же результат: понравившуюся музыку помнили лучше. Этот эффект сохранился и тогда, когда пробовали различные ситуации слушания, и даже когда сообщили участникам о предстоящем тесте на память и попросили их попытаться запоминать музыку, создавая при прослушивании зрительные воспоминания.

Логично, что мы запоминаем полюбившуюся мелодию со временем, так как явно предпочитаем чаще ее слушать. Но это исследование демонстрирует, что наша начальная реакция на музыку оказывает измеряемое воздействие на то, насколько хорошо помним услышанное даже после одного прослушивания.

Еще: вокальную музыку мы помним лучше, чем инструментальную. Майкл Вайсс и его коллеги рассуждали, что мы, возможно, больше настроены на запоминание вокальной музыки, чем инструментальных звуков, так как голосовые звуки имеют для людей большее биологическое значение{307}. Они проверили память людей на мелодии, исполнявшиеся голосом или на различных инструментах: и знакомых (фортепиано), и менее знакомых (маримба, банджо).

Для исследования, проведенного в Канаде, было отобрано 32 незнакомые народные мелодии из Великобритании и Ирландии. Их исполнила певица, выпевая все ноты на слоге «ла». Затем исследователи создали инструментальные версии вокальных вариантов, идеально соответствующие по высоте, длительности и амплитуде. Каждый участник прослушал 16 этих мелодий – по четыре для каждого типа звука, затем прервался на заполнение анкеты и, наконец, выполнил тест на память.

Вокальные мелодии запоминались лучше инструментальных; последние по показателям не отличались друг от друга. Звуки фортепиано запомнились не лучше звуков маримбы, так что можно исключить простой эффект знакомства со звуком. Авторы заключили: как и симпатии, вокальная музыка может вызывать у слушателей более высокую активность ЦНС и внимательность – эффект, за которым может стоять биологическая склонность предпочитать человеческий голос музыкальным инструментам.

Все указанные эксперименты демонстрируют, что на запоминание новой музыки влияют многочисленные факторы; несомненно, еще многие из них предстоит обнаружить и зафиксировать. Эти аспекты, включая нашу реакцию в результате симпатии и очевидную тягу к вокальной музыке, способствуют тому, что в итоге формируются прочные и долговечные музыкальные воспоминания.

Я то и дело повторяю, что музыкальные воспоминания очень прочны, но где же доказательства?

Один показатель эффективности музыкальной памяти – исследование «треньканья». Кэрол Крумхансл{308} изучала процессы, лежащие в основе музыкальной памяти, проигрывая людям ничтожно малые образцы музыки: отрывки в 300 и 400 миллисекунд – так называемые треньканья. Если вы включите любимый аудиоплеер и проиграете всего одну секунду композиции, то поймете, как мало можно услышать в треньканье, длящемся около трети этого времени.

Крумхансл воспроизводила для участников треньканья музыки из периода от 1960-х по 2000-е гг. и просила их вспомнить исполнителя и название, а также десятилетие выпуска композиции, ее стиль (более широкая и надежная категория, чем жанр) и эмоциональное содержание. Но ведь это невозможно, правда?

Добровольными участниками исследования Крумхансл были люди, учившиеся музыке довольно долго (приблизительно 10 лет). Их можно было назвать более-менее заядлыми слушателями музыки (в среднем около 20 часов в неделю); но это были молодые люди и уж точно не опытные музыканты, авторы музыки или музыкальные критики. В общем они выслушали 28 музыкальных треньканий, взятых из песен, которые занимали первые места в чартах журналов Rolling Stone, Billboard и Blender. Почти 30 процентов участников утверждали, что смогли распознать песни, услышав подобное треньканье, и в этой группе 95 процентов правильно узнали название и исполнителя.

Лучше всего узнавались звуки из песен Бритни Спирс Baby One More Time и Ареты Франклин Respect. Высокие показатели узнавания были также у композиций Every Breath You Take группы Police и Imagine Джона Леннона. Меньше всего узнавались Wonderful World Луи Армстронга, Viva La Vida группы Coldplay и Beautiful Day в исполнении U2.

Участникам, опознавшим треньканья, также хорошо удавалось определить десятилетие выпуска; это предполагает, что информация быстро вспоминалась или логически определялась наряду с названием и исполнителем. Даже когда участники не узнавали песни, им часто удавалось определить эмоциональное содержание и стиль. Затем Крумхансл попробовала провести похожий эксперимент с треньканьями на 300 миллисекунд. Как и ожидалось, точность снизилась, но осталась выше 10 процентов.