Нефтяной король. Секретная жизнь Марка Рича - Дэниел Амманн

Рич нанял суда, забиравшие нефть из иранского порта Бендер-Аббас в Персидском заливе. В NIOC считали, что танкеры доставляют нефть на завод в Кению. Там ее переработают и отправят в материковую Бурунди, где топливо поможет развиваться бурундийской экономике и стране в целом. На деле все было иначе. «Мы заработали огромные деньги, — сказал мне мсье Ндоло, сидя в своем кабинете в одной из европейских столиц. Он откинулся на спинку кресла и глубоко затянулся. — Обычно за нефть нужно заплатить в течение 30 дней, — объяснил он. — А у нас был целый год, и все это без процентов».

Для Рича речь шла о двух хороших сделках в одной. Его компания покупала нефть по официальной цене ОПЕК (которая обычно ниже цены спотового рынка), а также зарабатывала на отсрочке платежа, поскольку ее клиенты платили по обычным правилам. В начале 1980-х гг. процентная ставка по кредитам была сумасшедшей — 18 % (в феврале 2009 г. она составляла 3,25 %). Эти 18 % Рич мог добавлять к своей цене продажи, поскольку лишь небольшая часть иранской нефти попадала в Бурунди. Большую ее часть Marc Rich + Co. продавала на спотовом рынке. Обе стороны от души посмеялись за столом переговоров, заключая эту потрясающе выгодную сделку — именно такую, как любил Рич. «Нам нужна была бурундийская нефть, а Бурунди были нужны деньги. Обе стороны получили огромную прибыль, — признался мне мсье Ндоло. Он перешел с французского на английский. — Африканцы умеют вести дела».

В Анголе, богатой нефтью стране Юго-Западной Африки, произошел один из самых больших парадоксов холодной войны. В 1975 г., вскоре после обретения независимости от Португалии, Ангола погрузилась в пучину жестокой гражданской войны, которая продолжалась 27 лет. Это была опосредованная война между капиталистическим Западом и коммунистическим Востоком. Марксистское правительство, контролируемое Народным движением за освобождение Анголы (МПЛА), захватившим власть после установления независимости, финансировалось Советским Союзом и Кубой. Их противники из повстанческого Национального союза за полную независимость Анголы (УНИТА) получали финансовую и идеологическую поддержку США и ЮАР.

Американская компания Gulf Oil (в настоящее время Chevron) добывала нефть в южной части Атлантического океана, у берегов небольшого ангольского эксклава Кабинда. После захвата власти марксистами большинство иностранных нефтедобывающих компаний вместе со своими специалистами ушли из страны, а их производственные мощности были национализированы. Однако Gulf Oil осталась, признала власть МПЛА и продолжала сотрудничать с марксистами. Таким образом, американская компания приносила МПЛА существенную часть всех доходов, и это сделало производственные мощности в Кабинде основной мишенью для повстанцев УНИТА. Они стремились уничтожить главный источник доходов правительства и постоянно атаковали эксклав.

Вот почему кубинские войска, посланные в Анголу Фиделем Кастро для поддержки МПЛА, оказались в Кабинде. Солдаты коммунистической Кубы защищали имущество капиталистической компании Gulf Oil со штаб-квартирой в Питтсбурге, штат Пенсильвания, от атак повстанцев УНИТА, финансируемых Соединенными Штатами.

В 1976 г. марксистское правительство создало государственную нефтяную компанию Sonangol. У нее было эксклюзивное право на производство и продажу ангольской нефти, но явно не хватало обученного персонала. Большинство специалистов-нефтяников, за исключением работников Gulf Oil, покинули страну. Чтобы продавать нефть самостоятельно, ангольским властям нужен был опытный независимый посредник. Именно такого помощника они нашли в швейцарском Цуге. «Мы стали эксклюзивным агентом Анголы на весьма продолжительный срок», — объяснил мне Рич за чашкой кофе в своем офисе. Тот факт, что Sonangol на самом деле была совместным предприятием Анголы и Марка Рича, неизвестен широкой публике до сих пор. И снова это была ситуация, когда выигрывают обе стороны. «Ангольцы хотели приобрести опыт на международном нефтяном рынке», — говорит Рич. Ну а он не искал ничего необычного — просто хотел заработать деньги, как он умел и любил делать. Вы что-то даете и что-то получаете.

Совместное предприятие привело к довольно любопытному положению дел. Американская нефтяная компания Exxon (теперь Exxon Mobil) обратила внимание на успехи Gulf Oil в Анголе и тоже захотела поучаствовать в африканской нефтеторговле. Управленцы Exxon договорились о встрече с представителями Sonangol. Они ничего не знали об участии Marc Rich + Co. в делах ангольской госкорпорации. Менеджеры сидели в переговорной комнате, ожидая встречи с чернокожим марксистским функционером. Можно представить себе их чувства, когда в комнату с дружеским «привет, как поживаете?» вошел Пинки Грин.[200]

Рич обеспечил марксистскому государству то, чего само оно никогда бы не смогло приобрести и потому не вышло бы на нефтяной рынок: доступ к международным банкам. Компания Рича виртуозно решала финансовые проблемы, что давало ей конкурентное преимущество. Один из лучших экспертов в сырьевой торговле в Африке в разговоре со мной сказал: «Когда речь идет об Африке, ваш успех в бизнесе зависит не только от цены, которую вы готовы заплатить, но и от того финансового решения, которое вы способны найти для клиента. Если вы изыщете финансовое решение, вы победите всех конкурентов. Тогда вы — король».

Общее дело Marc Rich + Co. и Sonangol продолжалось до 1983 г. К тому времени ангольцы достаточно освоились в нефтеторговле, чтобы основать собственную торговую компанию. Она и взяла на себя задачу, которую решала фирма Рича. Совместное предприятие с Ричем позволило Анголе занять второе место по производству нефти среди африканских стран. «Они ничего не знали об этом рынке. Безусловно, это мы учили их, начиная с самых азов. Потом они смогли скопировать то, что делали мы, — сказал мне один из управляющих Рича. — Именно мы вручили им ключ от знания».

10 февраля 1989 г. в ямайском отделе Marc Rich + Co. в Цуге обстановка была напряженной. Только что в Кингстоне премьер-министром избрали харизматичного политика Майкла Мэнли. Его социалистическая Народная национальная партия одержала внушительную победу, и люди Рича стали готовиться к худшему. «Мы ждали, что люди Мэнли позвонят нам и запретят возвращаться на Ямайку», — вспоминал один из трейдеров. Майкл Мэнли был героем европейских левых. Бывший профсоюзный функционер, он использовал антиимпериалистическую риторику против США и восхищался коммунистической Кубой, видя в ней пример для своей страны. Одной из главных тем на выборах был вопрос о том, как Ямайка распорядится своими природными ресурсами. Этот остров в Карибском море — один из мировых лидеров в добыче боксита, сырья для производства алюминия. О сотрудничестве Ямайки с Марком Ричем Мэнли отзывался весьма критически.

Рич был наиболее известен как нефтетрейдер, но, как мы уже видели, его компания торговала и другим сырьем — от алюминия до цинка. Бокситы, оксид алюминия и алюминий приносили ему около четверти всех доходов. Уже несколько лет компания Рича Clarendon работала напрямую с ямайским правительством, а теперь Народная национальная партия Мэнли обещала свернуть всякие дела с Ричем и пересмотреть правительственные контракты с его фирмой. Плакаты на митингах изображали Марка Рича с руками, обагренными кровью. Его поносили как типичного эксплуататора и «иностранного паразита».