Звездный ветер - Дарья Гусина

— Да! Да! Да! — вопил он. — У меня сейчас случатся множественные оргазмы! Изголодавшиеся! С нетерпением ждущие брачной ночи, но целомудренные милашки! Вся страсть в поцелуе! Такой напористый жених и изнемогающая от желания невеста! Ах, я заплатил бы миллион цоло… будь у меня миллион цоло… за право съемки вашей брачной ночи! Потом бы продал за десять миллионов! Верю! Верю! Все, все дети мои! Отдыхаем! Спускаем эротическое напряжение. Пока полностью не спустили, сцена: жених, встав на одно колено, дарит невесте кольцо. Это была ваша помолвка! Помолвка это была ваша! Где кольцо? — Грег переводил взгляд с недоумевающего Томаса на растерянную Малгожату. — Как не подготовили? Все ищем кольцо! У кого есть колечко?

Грег обежал всех собравшихся, не забыв взглянуть на руки Боба. Тот смутился и покраснел. Почему-то даже Айви не запаслась перстеньком, хотя всегда носила украшения.

— Давайте снимем сцену с колечком завтра, — предложила Малгожата. — Ребята устали. Откроется ярмарка, прикупим чего-нибудь из местного. Будет символично.

— Ладно, — подумав, решил Грегуар. — И подготовьте парню гардероб. Значит так, такие штаны с потертыми коленями — бедра, пах подчеркнуть, чтоб волосы на животе было видно … и кожаный ремень, рубашка… рукава закатать, верхние пуговицы расстегнуть, нижние тоже! И шляпу! Чтоб все время ходил в шляпе!

— Я не фермер, я солдат, — сквозь зубы процедил Томас.

— Это у себя дома будешь в камуфляже разгуливать, а у нас народная милиция именно так и одевается! Ладно, ладно, — стилист театрально вздохнул. — Я знаю, что ты гибридник, и вы тяжело переключаетесь. Всего семь дней! И прошу, ребят, выньте кор-платы, это я вам советую, как человек, не стремящийся раствориться в мейнстриме. Не все тут любят «пробужденных». Можно нарваться на наших очень бравых, — Грег скривился, — защитников с Палисадоса.

— Я не могу вынуть кор-плату, — сказал Томас, недобро ухмыльнувшись. — И если кто-то против моей… модификации, готов лично с ним пообщаться.

— Брутальный парень, — Грег вздохнул, глаза его подернулись дымкой.

Я заметила, как Боб с нескрываемой злостью пожирает Кавендиша глазами. Так-так-так, тут кто-то ревнует.

Внутри действительно было жарко, и никто не удивился тому, что я первой сбежала из студии на воздух. Малгожата собиралась показать нам наши шатры. Роузи, уговорившая ее подыскать ей спальное место нормальной длины, вышла за мной. Взгляд Роузи меня расслабил. В нем были сочувствие и… немой вопрос. Пришлось ответить.

— Ну и что? — буркнула я, пожимая плечами. — Подумаешь!

Роузи продолжала сверлить меня глазами. И я скуксилась и всхлипнула.

— Я думала, все прошло.

— А оно не прошло. И поцелуй это показал, — понимающе кивнула Роузи. — Скажи, ведь это было волшебно?

— Да, — призналась я. — Но на нас все смотрели.

— Однажды наступит момент, когда никто не будет смотреть. Обещай, что ты его не упустишь, — Розуи запустила руку в корзинку и извлекла из нее огромный носовой платок с вышивкой в уголке. — На, вытри глаза и оставь себе. Тебе еще пригодится.

— Спасибо. Тут инициалы, — шмыгнув носом, сказала я. — Эм и Си.

— Да, милая, нечто из прошлой жизни. А ты вот, Миа, живешь сейчас. Разве все так плохо? Ты молодая и красивая. Чего ты боишься? Просто скажи ему.

— Ага, а он… он не киборг, а какой-то… дамский угодник!

— Ты что-то имеешь против гибридников?

— Нет! Я имею против Ванессы!

— Глупости, — Роузи фыркнула. — Всем понятно, что он ее послал. Она же тощая, как вобла. Скажи ему, не бойся.

— О чем?

— О том, что он тебе нравится. Что каждый его небрежный жест, каждое вкрадчивое движение, каждый взгляд в твою сторону выбивают воздух из легких. Что запах его кожи сводит с ума. Что ты не понимаешь, в какой момент и почему это началось, ведь вокруг много других мужчин, но только он способен заставить твое сердце на миг остановиться. Что от поцелуя кружится голова… Тебе повезло, у тебя был поцелуй. Есть… женщины, которые за одно только прикосновение к любимым губам готовы отдать многие годы жизни. Любовь…

Роузи говорила медленно, глядя вдаль, туда, где пламенело закатом местное солнце. Я поняла, что Роузи испытала то, о чем говорила, и что вряд ли ее история любви закончилась хэппи-эндом. Я снова всхлипнула. Роузи прижала меня к груди. У нее был вполне достоверный бюст, теплый и дышащий. Я не очень разбираюсь в модификациях, но это была уютная, очень материнская грудь.

— Миа, Миа, — со вздохом сказала Роузи, гладя меня по голове. — Не жди милостей от судьбы. Иначе потом можно и пожалеть.

— Не буду, — обещала я.

Миа

Я давно подозревала, что Роузи… подозревает. Я ловила на себе ее задумчивые взгляды, когда украдкой поглядывала на Томаса, наивно полагая, что соблюдаю отличную конспирацию. Я думала, ей все равно, оказалось — нет. Я считала, что она, как раньше, следит за мной, чтобы подтвердить свой давешний вывод: «Миа Лейнер, двадцать лет, женский пол — слишком молода, чтобы в чем-то разбираться». А она все понимала и просто мне сочувствовала. Как женщина. Миа Лейнер не умеет общаться с противоположным полом. Миа Лейнер пожалела травмированного киборга, прямолинейного и резкого. Миа Лейнер почти с первого взгляда влюбилась в травмированного киборга, который оказался не таким уж прямолинейным и резким. Хотела быть к нему поближе, придумывала всякую ерунду, чтобы ее не заподозрили. А потом обиделась, пыталась добавить в список «игнорировать», почти добавила, еще раз обиделась, оскорбилась. Почувствовала, что это значит, когда все внутри пылает и хочется без всяких условий и жеманства остаться в объятьях мужчины, и пусть делает с тобой все, что захочет… и то, чего хочешь ты… тоже… желательно.

Все из-за нашей странной, дурацкой, неожиданной эмпатической связи. С тез пор, как во мне открылся дар вибранта, я чувствую людей: нежную и искреннюю Айви, вечно сомневающуюся в душе, но внешне решительную Марию, трепетного Феба, который в критических ситуациях тверд характером, как гранит. Я неплохо чувствую Эла, гораздо хуже Итиро и совсем не ощущаю Роузи. Они киборги. Кавендиш тоже гибридник. Тогда почему эмоции Томаса проходят внутрь меня, особенно сильные? Но они у него все сильные. Он так живет, каждый день, словно последний. Я знаю, что у него решительное сердце, что он чего-то очень сильно боится, однако умеет радоваться простым вещам и верить в лучшее. Что кто-то когда-то разбил его сердце. Как я это поняла? Очень просто — по маленьким реакциям на наши разговоры и поступки.

Я знаю, о чем он думал, когда мы целовались. Это не могло не заставить меня откликнуться. Вообще-то юным девам такие эмоции вредны, у них от такого крышу может сорвать. И дело-то в том, что я не знаю, нужно ли мне все это. Кажется, я поспешила со своим обещанием Роузи. Это ведь не один из ее любимых сериалов о любви. Окажись на моем месте другая девушка, испытал бы Томас те же чувства? Возможно. При всех своих качествах, он парень, у них душевное родство и всякое там «лишь ты одна» вторично, а первично то, что Грег хотел подчеркнуть фермерскими штанами. В конце концов, Дейву достаточно было увидеть хорошенькую мордашку, как он тут же загорался — это я и без способностей вибранта видела и чувствовала.