Бесценный дар собаки. История лабрадора Дейзи, собаки-детектора, которая спасла мне жизнь - Клэр Гест

Дело не только в приучении щенка к людям обычным способом. Наши собаки-поводыри должны быть знакомы с магазинами, школами, кафе, церквями – любым местом, куда может понадобиться пойти их новым владельцам. Щенкам не разрешается носить наши особые попонки до тех пор, пока они не будут полностью подготовлены к работе. Когда же они начинают выходить за пределы станции, и мы позволяем им идти свободно на поводке-рулетке, становится ясно, что для них началась специальная тренировка.

Среди тех, кого я должна поблагодарить за помощь – местные супермаркеты, магазины, боулинг-клуб и рестораны на территории Милтон-Кинс и за его пределами, которые позволяют нам приводить наших щенков. Юридически они не обязаны это делать до тех пор, пока собаки не приходят с клиентами, которым необходим специальный уход. Это парадоксальная ситуация, уже описанная как принцип курицы и яйца: важно брать собак в те места, куда клиент может пойти, иначе они никогда не научатся правильно вести себя там и не будут достаточно обучены, чтобы мы могли передать их клиентам.

Я также очень благодарна тем людям, которые живут не настолько близко от нас, чтобы помочь с воспитанием собак, но обеспечивают нам финансовую поддержку, оплачивая тренировку одного из щенков.

Помимо наших замечательных воспитателей щенков, у нас есть постоянные патронатные воспитатели для собак-биодетекторов, которые работают над обнаружением рака, по крайней мере, с ними собаки живут постоянно до конца своей жизни.

***

Когда закончилась вторая часть исследований по раку, за пару месяцев до того, как мы покинули старое здание в Уэсткотте, мы вдруг обнаружили, что наши собаки-биодетекторы остались без работы. У всех, кто работает у нас в этой области, упало настроение, хотя мы каждый день и были заняты подготовкой собак для больных диабетом. Снова выяснилось, что профессиональные медики полны решимости игнорировать те возможности, которые мы предлагали. Поздно ночью я задалась вопросом, а вдруг все напрасно? Возможно, я зря трачу время множества людей, пытаясь доказать, что собаки могут обнаруживать рак и спасать жизни? Почему мы столкнулись с такой каменной стеной со стороны профессиональных медиков, которым мы хотели помочь? Это удручало меня, но в глубине души я чувствовала, что мы были правы, продолжая идти вперед и не позволяя их скептицизму помешать нам.

Нашей самой большой проблемой было получение образцов для тренировки собак, поскольку мы не принимали участия в совместных исследованиях. Мы потеряли поставки от Bucks Healthcare NHS Trust. Тем не менее нам снова удалось поймать удачу за хвост: мы начали программу сотрудничества с организацией, готовящей собак-биодетекторов в Италии. Эта организация проводит исследования по той же схеме, что и мы. Теперь они работают под нашей эгидой. Мы дали им разрешение на использование нашего названия. Они были счастливы предоставить нам образцы. Мы у них в неоплатном долгу: без этих образцов мы не смогли бы проводить демонстрации, а это могло серьезно сказаться на нашей способности собирать средства.

Мы также разместили просьбу предоставить образцы на Facebook и на нашем собственном сайте: «Если, к сожалению, вам только что был поставлен диагноз рака простаты, мочевого пузыря или почки, не могли бы вы предоставить нам образец мочи?» Откликов было много, но большинство из обратившихся уже начали лечение. Мы нашли несколько людей, мочу которых мы могли использовать, а также дополнительный ресурс: людей с подозрением на рак, который впоследствии не подтвердился. Все эти доноры также внесли значительный вклад, помогли пережить трудные времена и прийти к тому, что мы представляем из себя сейчас.

Мы никогда не прекращали обучение собак-биодетекторов и начали проводить больше дней открытых дверей, чтобы о нас узнали люди. Для меня и моей команды это было обычное дело – наблюдать за собакой, которая безошибочно вынюхивает образец с раком. Люди, которые никогда не видели этого раньше, часто выходили со слезами на глазах, глядя на то, что собаки делают просто так – за лакомство или пару минут игры или беготни за мячом.

В первые дни мы проводили дни открытых дверей каждые шесть-восемь недель, приглашая каждый раз около десяти человек. Но к 2012 году начали проводить их каждые четыре недели, приводя по тридцать или сорок человек. Собаки знают, что у них есть аудитория, но это им не мешает, похоже, они даже ценят эти странные аплодисменты!

Тем временем обучение собак, предупреждающих клиентов о приближении приступа болезни, шло в гору, и мы решили расширяться. Я была разочарована, когда в одну из двух других частей здания въехал еще один арендатор, но, к счастью для нас, он не продержался там слишком долго. Вскоре мы смогли захватить эту территорию. У нас был долгосрочный договор аренды на среднюю часть здания, но в отношении этой новой мы могли позволить себе только краткосрочную аренду, поэтому вели переговоры об ипотеке, чтобы выкупить здание.

***

К этому времени мы уже сменили название на благотворительный фонд: в августе 2011 года мы перестали быть организацией «Собаки – детекторы рака» и взяли название «Медицинские собаки-биодетекторы». Мы все чувствовали, что это название более точно отражает весь объем нашей работы.

Затем до нас дошли некоторые новости, которые взбодрили меня и других сотрудников. Компания «Ройал Канин», производитель продуктов питания для собак, которая всегда была так щедра в своей поддержке, согласилась спонсировать отдельный проект, касающийся обоняния собак. Мы занялись исследованием того, насколько низким может быть порог чувствительности их обоняния, при какой концентрации они способны уловить амилоуксусный эфир (немного напоминает бананы), а также изучали и другие вопросы, например, как собаки сигнализируют о своем решении.

Человеческий нос не может распознать запах даже при соотношении один на тысячу.

Мы посмотрели, все ли собаки работают на одном и том же уровне, и влияет ли на ее способности окружающая среда. Мы также хотели узнать, что происходит, когда собака ошибается при обнаружении запаха – это искреннее заблуждение или просто случайное отбрасывание образца, вызванное тем, что животное не уверено, является ли запах тем, который нужен, или нет. Эта часть работы меня особенно интересовала, поскольку, по моему мнению, запах рака в моче довольно слабый, и мы требуем, чтобы собака работала на высочайшем уровне. Я хотела знать, что делает собака, когда задача становится особенно трудной? Сможет ли она каким-то образом подсказать нам, что она не уверена в результате, или она просто отбросит запах и будет реагировать так, как будто ничего не было?

Мы провели невероятно ценное исследование. Оно позволило нам разработать первую в мире систему обучения, помогающую собакам работать над решением задачи на самом высоком уровне. Согласно всем традиционным методикам обучения, собаку следует вознаграждать, когда она найдет то, что нужно. Например, при обучении искать наркотики собака идет, чтобы помочь обыскать дом и получает награду в той комнате, где находит наркотики. В другой комнате, где нет наркотиков, она не получает никакого вознаграждения. Но я считаю, что и там собака работала так же усердно, чтобы убедиться в том, что комната чиста, как и в том помещении, где были найдены наркотики. В нашей работе по обнаружению рака мы уже дрессировали собак задом наперед. Собаки, натасканные на наркотики и взрывчатку, начинают обучение, зная целевой запах, но нам пришлось учить собак находить ингредиент, который мы не можем выделить. Теперь мы знали, что надо награждать собак, когда они сообщают нам, что этого ингредиента в образце нет, а также когда он там есть. Моя любимая метафора о том, как мы обучаем наших собак, заключается в том, что людям надо представить себе, что мы хотим научить их находить красные цветы в картине Моне, но они не знают, что они ищут. Они могут набрести на правильный ответ методом исключения: это не красный цвет мы ищем, а красный цветок. Сами цветы могут быть разных сортов, некоторые с небольшими лепестками, некоторые с меньшим количеством лепестков, но общим для них фактором является то, что все они красные. Человек должен игнорировать все остальное и просто сказать нам, когда он находит красный цветок, но он также должен быть в состоянии сказать с уверенностью, что на той или иной картине нет красных цветов.