Наследник для Сурового - Алиса Франц

— Суровый всегда красиво одевал девок, которые у него не на одну ночь. На несколько. Этот комплект стоит целое состояние. Жаль только, что моя Дина так и не успела поносить его… Сгорела. Тебе к лицу, Настя. Очень к лицу. Я беру его.

Слова Рашидова пробивались ко мне словно через толстую вату. Я с трудом понимала, что он говорит. Как будто не ко мне были обращены его слова. Он что-то говорил, но я не понимала его слов. Перед моими глазами беззвучно шевелились губы Рашидова, а я видела только то фото, то самое фото, а в голове звучал разговор Сурового и Руса, подслушанный мной.

— Спасибо, Настя. Ты чудесно справилась. Можешь упаковать комплект, а я приму оплату от клиента, — справа послышался голос Елены.

— Расплачусь картой. Девушка может не снимать комплект. Это мой подарок.

Елена удивилась, но профессионализм взял верх, она приняла карту для оплаты. Слова Рашидова прозвучали как гром среди ясного неба.

— Я не могу принять такой подарок от незнакомого человека.

— Можешь. Примешь. Это подарок не для тебя, а для Сурового. Передай ему привет!

Рашидов взял свою карту и вышел, а я едва держалась на ногах.

— Мне бы кто-нибудь такое подарил, — вздохнула Оксана, так ничего и не поняв.

Я сама с трудом понимала, что это было. Знала лишь одно — в словах Рашидова был намёк и угроза. Не для меня, а для Сурового, которого он винил в гибели своей дочери. Я стала лишь гонцом…

Ничего не видя перед собой, я вошла в небольшое служебное помещение, служившее кухней. Там во время перерыва мы отдыхали и пили чай. Я без сил опустилась на диван, достала телефон и позвонила Суровому. Он едва успел сказать мне:

— Да, Настя.

В ответ я всхлипнула.

— Приедь, пожалуйста…

Больше ничего не помню. Я так и сидела на диване, словно впав в ступор, в безжизненное пространство, которое разрушилось лишь при появлении Сурового. Он резко шагнул внутрь комнаты и она мигом стала казаться меньше чем есть.

— Что случилось?

Суровы присел передо мной на корточки и ласково сжал мои колени большими, горячими ладонями.

— Рашидов передавал привет. Он купил это и приказал оставить на себе.

Моя рука взметнулась вверх, но пальцы замерли над дорогими украшениями, так и не прикоснувшись к ним. Я не осмелилась дотронуться до них, словно они были ядовитой змеей, готовой ужалить и поразить смертельно опасным ядом.

— Сними. Сними их с меня, пожалуйста…

Я и не заметила, как перешла на «ты». В голове шумело, мой голос прерывался рыданиями.

— Сейчас. Сиди, маленькая. Я всё сделаю…

Я закрыла глаза, доверившись умелым и сильным пальцам Сурового. Он быстро снял с меня украшения, небрежно швырнув их на стол, потом укрыл мои плечи своим пиджаком и подхватил на руки.

Я обхватила его руками за шею и спрятала лицо на мускулистом, горячем плече, окончательно наплевав на то, что подумают девочки из торгового зала.

Мне хотелось как можно скорее покинуть ювелирку. Я была благодарна Суровому за то, что он понял меня, почти без слов.

Он бережно усадил меня в машину на заднее сиденье и сел рядом, опустив мою голову на свои колени. Укрыл плечи сильной рукой.

— Куда? — голос Заура.

— В загородный дом. Надо усилить охрану. Рашидов оборзел…

— Кажется, пора с ним расстаться?

В ответ Суровый не сказал ничего.

***

— Думаю, вопрос с твоей работой решён. Я не могу рисковать твоим здоровьем и нервным состоянием, — произнёс Суровый.

Мы приехали домой, я сразу же залезла в тёплый душ, а оттуда перебралась в постель, под одеяло. Суровый измерял мою спальню широкими шагами, изредка смотря на меня.

Предложение Сурового было логичными и правильным. Я не хотела бросать работу, ведь у меня только начало получаться. Но так же я понимала, что слишком сильно переживаю и не смогу работать, как прежде. Теперь я всегда буду опасаться визитов Рашидова или кого-нибудь другого, кому Суровый перешёл дорогу.

— Я побуду дома несколько дней. Если можно.

— Нужно. Охрана отличная. Тебя не потревожат.

— Что ему надо? Почему он выбрал именно меня? — спросила вслух и неожиданно призналась: — Я слышала твой разговор. Как-то ночью ты говорил с гостем, называл его Рус.

— Я знаю, что ты подслушивала, маленькая шпионка.

— Откуда?! — я густо покраснела.

— У меня в доме полно камер видеонаблюдения. Так что я заметил на записи, как ты стояла и прислушивалась.

— Мне стыдно…

— Да уж. Шпионаж тебя не красит. Но зато ты теперь знаешь, что у Рашидова много причин ненавидеть меня, помимо того, что он мой конкурент. У него не хватает сил выдавить меня с рынка, не хватает решимости убрать меня. Рашидов может лишь мелко пакостить. Но не следует сбрасывать его со счетов. Он опасный и подлый человек. Решил давить на тебя, посчитав, что так легче удастся запугать тебя и вывести из равновесия меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ему удалось напугать меня.

— Он попытался сделать это. Удар направлен не на тебя, а на меня. Он не может достать меня сам и пытается действовать через других. Тебе неприятна эта ситуация. Но ты в безопасности. Поверь… Больше он тебя не потревожит.

Суровый был довольно ласков в разговоре со мной. Но он не стал говорить на тему договорного брака, явно не желая слышать моё мнение по этому поводу.

Да и кто я такая, чтобы он считался со мной?!

Суровый

Рашидов наглядно продемонстрировал Суровому, что не забыл о своей дочери и не собирается забывать. Покупка комплекта украшений, точь-в-точь такого же, какой был на Дине в момент её гибели, был знаком.

Суровый, даже если бы хотел, не мог изменить прошлое. Он встречался с дочерью Рашидова. Но это были одни из тех временных отношений, которых у него было несчесть. Он баловал Дину, не больше и не меньше всех прочих.

Дина была раскованной и досталась Суровому уже не девственницей. Он терпеть не мог измены и не связывался с теми, кто сидит на наркоте. Как только он узнал, что Дина в клубах глотает таблетки и втягивает белые дорожки кокаина, он сразу же с ней расстался.