Обмануть себя - Наталья Рощина

Сверху кто-то стал спускаться по лестнице. Белов понял, что может оказаться в глупом положении. Он не подумал, что случится, если он нажмет кнопку звонка. Рука сама потянулась к маленькой коричневой точке — раздался звонок. Вадим придал своему лицу спокойное выражение, мысленно желая, чтобы в квартире никого не оказалось. Но чуда не произошло. Дверь открылась, и у Вадима перехватило дыхание. В первый момент он едва поверил своим глазам. Напряжение и нарастающее волнение было тому виной — рыжие волосы Марины привели Вадима в замешательство. Он не видел ничего, кроме этого рыжего пятна, разрастающегося и размывающего все остальное. Ничто больше не имело значения. Вадим пришел в себя и заметил огромные округлившиеся зеленые глаза Марины. Она смотрела на него, борясь с желанием юркнуть за дверь и запереться на замок. Она не могла понять — что этот мужчина делает здесь? Именно об этом Марина и спросила.

— Что вам нужно?

— Вместо приветствия звучит здорово. Приятно, что вы меня сразу узнали, — прячась за привычный ироничный тон, ответил Вадим. Правда, сразу спохватился, ведь дверь могла снова закрыться. Поскольку Вадим ничего не планировал, он соображал на ходу, как вести себя дальше. — Извините, пожалуйста. Боюсь, моя просьба покажется странной, но не отказывайте сразу, хорошо?

— Что вам нужно? — Марина повторила свой вопрос другим тоном. Ушел страх, остались усталость и нетерпение.

— Можно мне зайти?

— Зачем?

— Для меня это очень важно…

— Чепуха, — Марина нервно провела рукой по волосам. Она собралась было закрыть дверь, но что-то такое промелькнуло во взгляде Белова, после чего она молча показала, что он может войти.

— Спасибо, — тихо сказал Белов и шагнул внутрь.

— Проходите в комнату, — Марина пропустила нежданного гостя вперед. Он вошел, осторожно ступая, словно боясь разбудить спящего звуками скрипучего пола.

В комнате ничего не изменилось. Вадим удивился, до чего точно он помнил обстановку, каждую мелочь. Тот же плед, стол, черно-белый телевизор, обои, пожалуй, немного выгорели, даже запах. Вадим был уверен, что улавливает тонкий, едва уловимый аромат духов, когда-то подаренных им Алисе. Он настолько четко почувствовал его, что покачал головой — наваждение.

Открытый балкон выходил во двор. Вадим подошел и поправил гардину. Теперь только эта прозрачная ткань отгораживала их от внешнего мира. Мира, которого словно и не существовало. Все казалось призрачным, нелепым, нереальным: его приход, ее разрешение войти. Оглянувшись, Белов увидел, что Марина внимательно наблюдает за ним, сложив руки под грудью. Такие худенькие руки, и она сама такая стройная, даже слишком. Бледное лицо с огромными глазами, пристально смотревшими на него. Он почувствовал себя настолько неловко от этого взгляда, что не смог его выдержать. Тяжело опустился на единственный стул, забыв о правилах хорошего тона. Ему было не до этикета.

Марина удивленно подняла брови. Происходящее больше напоминало нелепый сон, в котором у нее есть возможность высказать обидчику своей подруги все. Сколько раз она делала это, просыпаясь в слезах. Хотя что это могло изменить? Алиса избегает общения, сторонится всего, что напоминает ей о прошлом. Ей нет дела до чьих-либо страданий, потому что своих хватает с головой. Марина чувствовала, что Алиса утопает в них и некому протянуть ей руку помощи. Разве можно что-то исправить? О чем говорить, какие вопросы задавать? На что повлияют ее эмоциональные обвинения? Неожиданная встреча. Теперь он так близко, прячет глаза и с трудом подбирает слова, чтобы объяснить свой приход сюда.

Белову действительно было не по себе. Он ругал себя за то, что поддался минутному порыву и вернулся в прошлое. Здесь время словно остановилось. Еще мгновение — откроется дверь и на пороге появится Алиса… Но вместо нее на диван присела невысокая хрупкая женщина с невероятно яркими рыжими волосами, рассыпавшимися тонкими прядями по плечам. Что она могла думать о нем? Наверняка все зависело от того, насколько Алиса посвятила ее в подробности их романа. Кажется, Марину Лиска считала самой преданной подругой, готовой ради нее на все. Значит, его приход для нее — приход наглого подлеца, обманщика, предателя. Это черным по белому написано на ее лице, презрительно сжатых губах. Белов несмело взглянул на хозяйку, сразу же пожалев об этом: казалось, она хочет испепелить его.

— Долго мы так будем сидеть? — спросила она, закинув ногу за ногу. Обтянутые ярко-зелеными лосинами, они показались Вадиму неестественно худыми.

— Мне нужен хотя бы ее телефон, — неожиданно для себя произнес Вадим. Вообще говорил не он, кто-то другой, сидящий глубоко внутри, заставлял произносить какие-то звуки.

— Интересно, — растягивая слово, Марина закусила губу. — Мне кажется, при желании за год она могла его вам дать. Если этого не произошло — простите, ничем не могу помочь.

— Вы не понимаете, о чем говорите! — устало откинувшись на спинку дивана, сказал Вадим. — Вереница ошибок должна закончиться. У меня никогда не было девушки на один день, ночь. Все было очень страстно, от всего сердца. Полюбил — женись, строгое правило, которое срабатывало три раза. На Алисе я сломался. Я никогда не чувствовал ничего подобного, но больше не хотел перемен. Она просто должна была быть в моей жизни — без обязательств, уз брака, самых невинных обещаний. Я и сейчас не знаю, к чему бы мы пришли… Я остался ни с чем. Везде разлад. Жизнь одна, а мы размениваемся на ненужные доказательства собственной значимости. Кому и зачем это нужно?

— Действительно, зачем? — Марина покачала головой. Она внимательно слушала его откровения, боясь оборвать эту полную нескрываемой горечи речь. — Как странно, что вы вообще решили зайти ко мне. От такой внутренней боли не помогают никакие средства. Дайте времени вылечить вас. А здесь вам делать нечего — бессмысленная трата времени. Да и нервы свои же пощадите, если прошлое вам так дорого, как вы пытаетесь мне внушить.

— Не обвиняйте меня ни в чем. Не надо. Я сам делаю это более изощренно, — Белов закрыл глаза, провел ладонью по мягкому ворсу пледа. Ощущения вернули его в те дни, когда этот старый скрипучий диван был для него с Лиской самым райским местом на земле. Сколько нежных, страстных слов слышали эти стены, сколько стонов утонуло, приглушенных мягким движением ладони… — Я хочу говорить о ней. Я не делал этого с того самого дня, как мы поссорились. Я не мог найти слова, чтобы выразить тот трепет, который охватывал меня при одной мысли о ней. Так было, поверьте. Три месяца между небом и землей. Дома — реальность, семья, молчаливый упрек жены, а с Лиской… Скажите, откуда она узнала, что я женат?

— Вы думаете, я должна знать?

— Да, ведь вас она считала самой близкой подругой.

— Все в прошлом, Вадим.

— Не для меня.

— Хорошо, я отвечу, — зеленые глаза Марины сверкнули вызывающе. — Она бы еще долго доверчиво поглощала все новые порции лжи, но на то я и преданная подруга, чтобы раскрыть глаза. Надо отметить, что я дала вам достаточно времени, чтобы самому расставить все на свои места.