Позволь мне верить в чудеса - Мария Акулова

Аня вложила свою руку в мужскую, вздохнула прерывисто, он же даже не кивнул толком — просто прикрыл на мгновение глаза, а потом потянул, помогая подняться. Предложение принято. Дальше неизвестность.

Высоцкий не заходил в дом, не подгонял Аню, не стучался ни в окна, ни в двери, позволяя девушке сделать все самой.

Она же… Вернулась в дом, закрыла за собой дверь (была мысль даже на замок, но в последний момент Аня смогла сдержаться), а потом… Повернулась к ней — той самой двери — спиной, прислонилась… И сползла на пол.

Только сейчас, приняв его предложение, Аня поняла, насколько на самом деле боялась, что ей придется переночевать сегодня здесь одной, трясясь от страха, что вернется вдруг обретенный сосед, вспомнив, что котлеты-то он так и не доел. Что проснувшись посреди ночи, Аня услышит звук бульдозера, готового снести дом вместе с ней…

Что произошедшее сегодня — еще не все сюрпризы, которые приготовил для Ланцовых этот день.

И пусть Высоцкий тоже вселял в Аню страх, но он однозначно проигрывал страху перед неизвестностью, который накрыл с головой чуть ранее, когда он скинул ее звонок.

Аня понимала, что рассиживаться времени у нее нет. Высоцкий — не образец терпеливости. Поэтому дав себе не больше минуты, она поднялась, набрала бабушку, как та просила. Сказала, что Корней Владимирович приехал и… Обещал им помочь. Да, снова соврала, потому что Высоцкий и не думал ничего обещать, но за эту ложь не было стыдно ни секунды, ведь только она, Аня не сомневалась, позволит Зинаиде заснуть спокойно.

Сама же девушка на спокойный сон не надеялась. Она вообще не надеялась ни на что. Действовала на автопилоте — забрасывая в небольшую дорожную сумку вещи первой необходимости, документы и деньги, оглядывая еще одним испуганным взглядом свою комнату…

Было страшно от мысли, что если Вадим сказал правду — уже завтра она может перестать существовать вместе со всеми вещами — с кроватью и шкафом, с гитарой, комодом, телевизором, спрятавшимися на подоконниках за занавесками фиалками.

Стоило подумать об этом, как перед глазами тут же появилась картинка, на которой вместо дома — развалины, и где-то сбоку, в груде обломков кирпичей и досок, черепки глиняного цветочного горшка… Мотнув головой, Аня застегнула замок на сумке, набросила ее на плечо, потушила в спальне свет, прикрыла дверь…

Шла по дому, стараясь не смотреть вокруг, а только под ноги. Боялась, что с каждым новым взглядом на одну из любимых вещей страшных картинок перед глазами будет все больше и больше.

Когда девушка вышла на порог, Высоцкий стоял на том же месте, смотрел в экран телефона. На секунду поднял взгляд, а потом снова опустил, позволяя Ане замкнуть дверь, преодолеть ступеньки…

Аня делала шаг за шагом, закусывая губу, с горечью думаю, а есть ли еще смысл закрывать дом или…?

Когда Высоцкий протянул руку к ее сумке, Аня вздрогнула. Он явно это заметил, задержался на девичьем лице взглядом чуть дольше, чем это требовалось, но ничего не сказал. Дождался, пока она отдаст, кивнул в сторону калитки.

— Все взяла? — спросил, направляясь к ней первым.

— Да. С-самое необходимое. И то, что бабушке завтра утром надо…

Аня ответила, идя следом за мужчиной, который… Ведь не приехал бы, если был всему виной, правда?

Внедорожник Высоцкого моргнул фарами. Сам он открыл багажник, отправляя туда собранную Аней сумку, девушке же кивнул в сторону пассажирского. И пусть Ане хотелось сначала выяснить все, а уж потом куда-то ехать, но она чувствовала, что настаивать на выяснениях сейчас не стоит. Она вообще вряд ли в положении, позволяющем на чем-то настаивать… Поэтому так же молча села, пристегнулась прежде, чем Высоцкий займет место водителя и снова, теперь уже вряд ли с усмешкой, но скорей всего с раздражением, будет наблюдать за ее бездарными попытками попасть в паз.

Аня не крутилась, не пыталась поймать взглядом дом в последний раз. Смотрела перед собой, когда Корней выруливал с их улочки на широкую дорогу. Не тешила себя иллюзиями — понимала, что ее напряжение наверняка очевидно для Высоцкого, но изо всех сил старалась его скрыть. А ему… Кажется, было совершенно все равно. Высоцкий оставался абсолютно безучастным.

Они ехали молча не меньше десяти минут. Корней смотрел на дорогу, Аня — на то, как огни фонарей отражаются в лобовом стекле машины. Это действовало на девушку гипнотически, даже успокаивающе в сочетании с тихим, еле уловимым, но каким-то небывало уютным урчанием автомобиля.

— Рассказывай…

Когда Корней произнес одно слово, Аня снова вздрогнула из-за неожиданности. Бросила на мужчину настороженный взгляд, потом опустила его на свои пальцы, сжимавшие колени…

— Что рассказывать? — спросила глухо. Будто ей действительно было нечего рассказать.

— Все. С самого начала. — По сухим, отрывистым репликам Высоцкого сложно было предположить, что он взялся за благое дело, что действительно хочет ей помочь. Складывалось впечатление, что он очень зол. И будто зол он на нее… И пусть Аня ни за что не рискнула бы напрямую спросить — так ли это, но из-за собственного предположения еще сильней захотелось поежиться.

— Замерзла? — Высоцкий это заметил, пусть так ни разу толком и не глянул на нее.

Аня сначала замотала головой, а потом попыталась ответить как можно уверенней:

— Нет. Не замерзла.

— А трясешься почему?

Да только диалог на этом, к сожалению, на нет не сошел.

— Я не трясусь.

Аня снова попыталась сказать без сомнений, будто удивленно даже, но Высоцкий отреагировал неожиданно. Сначала хмыкнул, потом потянулся к левой, лежавшей на колене руке. Только из-за испуга Аня не отпрянула в очередной раз, а позволила поднять ее в воздух…

И тут уж все стало очевидно без ответов. Пальцы подрагивали так, будто Аня пробежала марафон без подготовки. Благо, издеваться Высоцкий не стал. Так же неожиданно, как взял — отпустил руку, позволяя той опуститься на место.

— Я жду, Аня.

— Чего вы ждете? — Корней сказал, как Ане показалось, уже мягче, чем все разы до этого. Видимо, дрожь пальцев произвела на него достаточное впечатление, чтобы хотя бы тон чуть смягчить. Да только это помогло не сильно, ведь Аня продолжала ощущать слишком сильное напряжение, исходящее от мужчины. Будто пружина настроения Высоцкого постепенно сжималась… И грозила в любой момент выстрелить, что есть мочи.

— Подробного рассказа о том, что произошло сегодня. Если у тебя есть предыстория — то ее тоже. Если у тебя есть вопросы — то и их. Но начать хотелось бы все же с рассказа.

Аня услышала ожидаемый ответ, снова опустила взгляд, глубоко вдохнула…

— Сначала скажите. Ваш помощник… Вадим… Сказал, что вы были в курсе всего, что… Что вы согласовали… Это правда?