Становление - Дмитрий Янтарный

— Неправильный ты дракон, Дитрих, неправильный, — покачал головой Алдор, — тебе бы сейчас о девчонке своей думать, о чистом небе над головой, о дорогах, которые перед тобой открыты… а вместо этого ты уже стремишься объять все горести и печали этого мира. Не нужно. Ты ещё успеешь взвалить на себя эту ношу. Сейчас же просто живи и радуйся жизни. А время испытаний ещё придёт.

— А вы знаете, почему я неправильный дракон? — внезапно спросил Дитрих. И с удовлетворением заметил, что честный орк смутился от такого вопроса.

— Кое-что знаю, — наконец, признал Алдор, — но я не знаю всей картины… и не от меня ты об этом должен услышать. Так что не скажу, и не проси.

Дитрих не стал настаивать на ответе. Понимал, что если Алдор не стал говорить сразу — уговаривать бесполезно. Что ж, значит, пришло время задать отцу новые вопросы. Тот явно знает куда больше, чем говорит.

* * *

Через неделю Дитрих возвращался обратно. Он сердечно простился с орчатами, которых теперь, вероятно, увидит не скоро, если вообще увидит. Те тоже остались довольны от знакомства с драконом, и Дитрих понадеялся, что это чудо для них обернётся добротой и душевным теплом в будущем.

Сейчас же он возвращался в замок. Он соскучился по семье, по братьям, сёстрам, по отцу и матери. Но больше всего он соскучился по Меридии, которую ему так страстно хотелось увидеть.

И, когда он уже подлетал к Сиреневому острову, его посетила шальная мысль. А не прокрасться ли ему в замок незамеченным? А что, чем не идея? Устроить стражникам внеочередную проверку. Поймают — молодцы, не поймают — Мефамио ближайшие пару месяцев будет чем потыкать их носом. Воззвав к Сирени, Дитрих скрылся от глаз всех и каждого. Самая лучшая маскировка, его личная разработка. Даже отец такую, наверное, не сразу раскусит.

Приземлившись и приняв меньшую ипостась, Дитрих поспешил в гостиную на третьем этаже. До сих пор его никто не заметил, и это не могло не радовать. Однако, когда он был уже на лестнице, ведущей на третий этаж, то услышал голоса родителей…

— Это может стать проблемой, дорогая, — говорил Уталак, — Энгефиан силён и духом, и телом. Он уже долгое время оказывает знаки внимания Меридии. Его намерения более, чем прозрачны. И если он выиграет турнир — то сделает ей предложение. И от него нельзя будет так просто отмахнуться.

— Но как же Дитрих? — недоуменно спросила Ланире, — он ведь сам выбрал Меридию ещё в яйце. И она его столько ждала… И он к ней тянется… почему это вообще случилось?

— Наверное, в этом-то всё и дело, — печально сказал Уталак, — человеческая любовь, так же, как и пара дракона — это не верёвка, на которую можно вешать любые грузы и тяжести, мол, это же любовь, всё выдержит. Это всегда отношения, тонкие и нежные, особенно в самом начале. А если они безответны… Каждому живому существу свойственно перегорать. Чувства Меридии истончились от чрезмерного ожидания, и теперь она в отчаянии открылась другому.

— Сознательно открылась другому? — неверяще ахнула Ланире, — при том, что её драконья сущность дала ясный сигнал…

— Будь снисходительнее, дорогая. Всё далеко не так просто, — успокаивающе сказал Уталак, — не будем забывать: тридцать лет ожидания. Для старых драконов срок, может, не такой уж и большой. Для молодых же, которым нет ещё и ста лет… Вполне возможно, что она этого совсем не хотела. Я даже готов допустить, что она сама вообще не поняла, как это случилось. Но она дала Энгефиану надежды, и теперь…

Слушать дальше Дитрих не стал. По-прежнему под сенью своей маскировки он двинулся прочь. Он встретил Лиалу и Вилера, но те его не заметили. Дитрих не стал себя раскрывать, хотя и очень скучал по своей семье. Но появились вещи, которые срочно требовалось обдумать. Минуту спустя Дитрих был у себя в комнате. Подойдя к окну, он, наконец, позволил себе предаться размышлениям.

Так вот почему Меридия улетела! Она сравнивала его и Энгефиана? Нет, глупость какая-то. На удивление Дитрих не чувствовал ревности, наоборот, в нём всё так же царило полное и безоговорочное доверие к Меридии. Но она сейчас стала жертвой обстоятельств. Если дракон выиграет Турнир и потребует её себе в жёны — принцесса подчинится. Даже несмотря на то, что она принцесса. Нет, с болью подумал Дитрих, даже наоборот: именно потому, что она принцесса. Ведь с неё и других королевских драконов берут пример все их подданные. Но что же тогда делать? Надо что-то предпринять, как-то помешать, не допустить…

И ответ пришёл сам собой. Он сам примет участие в этом турнире. И в следующую секунду юный дракон испугался этой мысли. Да кто он такой? Принц, неделю как вставший на крыло. Да его засмеют! Может, всё-таки есть другой выход? Ведь его семья — королевские драконы, неужели они не помогут…

Нет. Опять те же грабли! Именно потому, что драконы, и в особенности потому, что королевские — не помогут. По большому счёту, среди его расы замуж насильно никто никого не гонит — слишком уж бережно драконы относятся к своим детям. Особенно после ужасных событий Убийцы драконов. И от проклятия Цветов. Дитрих совсем недавно узнал, что оказался одним из тех счастливчиков, что не чувствует боли от враждебных Цветов. Таким качеством обладали единицы. Немногим больше драконов не принимали в себя один Цвет. Большинство драконов стандартно отвергало два Цвета — и завсе эмоции, с ними связанные, приходилось расплачиваться болью. Вдобавок к такому проклятию ещё и силой выдавать за нелюбимых — драконы не смогли заставить себя причинить детям такую боль.

Но Турнир Клыка и Когтя — это нечто совсем иное. Основано это мероприятие было как раз в честь падения Убийцы драконов — и потому традиционно его победителю оказывались все возможные почести. И потому он должен…

Нет, не выиграть турнир. Дитрих не был без меры честолюбив и трезво оценивал свои возможности. Вот через пятьдесят лет, когда его тело окрепнет, станет сильнее духовная связь с Цветами, возрастёт общая выносливость… вот тогда можно будет и на Турнире задать всем перцу. Но сейчас — ему будет достаточно выбить с Турнира Энгефиана. Или проиграть ему, но ослабить до такой степени, чтобы он уступил следующему сопернику. Дитриха устроит и такой вариант. Значит, решено. Нет, он не отступится так просто. Последние сомнения развеялись в тот момент, когда в день становления на крыло она одним лишь взглядом наполнила его силами. Нет, только она — и больше никто. И пусть весь мир пропадёт пропадом…

В этот момент Дитриха остро охватило унижение. Он только сейчас понял, каким видела его Меридия всё это время. Дорогая, я скоро вырасту, я скоро прилечу, мы скоро будем вместе… Скоро, скоро, скоро… Хватит! Настала пора действовать. Она ещё увидит, каким он стал.

Руки тем временем сами заканчивали приготовления. Хотя заключались они всего лишь в том, чтобы закрепить кошель с золотом. Одежда ему не нужна — дракон при обороте имеет такую привилегию, как сохранение того комплекта одежды, которая была на нём в момент превращения. Поэтому в вещах он не нуждался. За деньги ему предоставят пищу и кров. А через три дня…

Дитрих стоял у окна, и в этот момент ему стало страшно. Как же так? Неужели он сбежит? Бросит свой клан? Нет, не бросит, здраво ответил рассудок. Но позволит им остаться в неведении. Если он проиграет — а даже такую вероятность нельзя исключать, — его семья без труда предоставит доказательства того, что не была в курсе этой затеи. После чего принцу в самом худшем случае сделают публичный выговор и отправят под домашний арест. А вот если выяснится, что семейство было в курсе… Это было чревато куда более серьёзными последствиями.