Укрощение строптивых - Светлана Успенская

А потом он положил свою руку на ее ладонь и уже не отнимал ее.

— Поедем ко мне, — предложил он, влюбленно глядя ей в глаза.

У нее не хватило духа сказать «нет». Что дурного в том, что она посмотрит, где он живет? Она только на минуточку поднимется к нему.

Объятия на заднем сиденье автомобиля были упоительны. Но все же не стоило форсировать отношения: отсроченное наслаждение куда острее и желаннее.

Осталось ждать всего-то пару месяцев. Он так ничего и не узнает…

Оторвавшись от его губ, она опасливо покосилась на каменный затылок шофера. Тот был, казалось, всецело занят дорогой. Шел моросящий дождь, дворники мягко жужжали, размазывая по стеклу водяные брызги, фонари светились розовым сквозь туман, и все это создавало ощущение блаженного уюта.

Алена не запомнила дорогу, она плохо ориентировалась в ночном городе. Машина бесконечно петляла по улицам, стремясь вырваться из тесных объятий Центра на простор окраинных микрорайонов.

Его прикосновения становились все смелее и смелее, сильная рука пробиралась вверх по бедру, осторожно сдвигая ткань платья. Алена закрыла глаза от ужаса и потому не заметила, как автомобиль свернул в темные, плохо освещенные закоулки промзоны, въехал в огороженный трехметровым забором двор, посреди которого находился алюминиевый ангар, и остановился.

— Уже приехали? — слабо прошептала она. — Так быстро…

Он помог ей выйти из машины. Холодный дождь сеялся с неба. Ледяная капля, попав за шиворот, скатилась по спине, отрезвляя ее.

— Пойдем, ничего не бойся! — улыбнувшись так, точно он приглашал ее во дворец, Илларион шагнул к приоткрытой двери ангара, за которой слышались негромкие мужские голоса.

«Ноги… Ноги аккуратнее, крышкой придавишь!» — «Ну и тяжелая, черт…» — «Проверь, дышит ли».

Алена испуганно сделала шаг назад.

— Нет, я… — только и успела сказать она, как вдруг ее шею ужалила быстрая рассерженная пчела.

Тело неожиданно обмякло. Она упала бы в лужу, натекшую возле входа, если бы сильные руки не подхватили ее на лету.

— Ну, давай, грузи быстрее, — проговорил тот, кого звали Илларион.

— Скоро следующую привезут.

И бесчувственное тело Алены с запрокинутой головой внесли в освещенные двери ангара.

* * *

Сделка обещала быть очень, очень удачной! Ольга Витальевна уже давно присматривала участок земли, где можно было разместить небольшой цех по производству насосов. Все, что предлагали до сих пор, ее не устраивало. Обычно участки находились вдали от удобных подъездных путей или за Кольцевой автодорогой.

И вот утром ей позвонили по объявлению и предложили купить склад в хорошем районе. Ольга Витальевна задумалась. О, это было идеальное предложение!

Недалеко от офиса фирмы, все необходимые коммуникации, удобный подъезд…

— Ваше предложение меня заинтересовало, — сказала Ольга Витальевна в трубку. — Если цена будет невысока…

Цена оказалась невысокой. Почти даром по нынешним временам.

Вот тут-то Ольга Витальевна почему-то засомневалась.

— А почему так дешево? — удивилась она.

— Хозяин сел, — тяжело вздохнула трубка. — Надо избавиться от имущества, пока следователи не докопались. Потому в наших интересах сделку провернуть как можно быстрее.

Такой шанс ни в коем случае нельзя было упускать! Такой шанс дается один раз в жизни. Незнакомец небрежно произнес:

— Если вы сомневаетесь, у меня уже есть желающие…

— Нет! — Ольга Витальевна привыкла брать быка за рога. — Я хочу сейчас же осмотреть место. Приготовьте документы для ознакомления.

— Хорошо, — согласился незнакомец. — Приезжайте, я жду вас. — И назвал адрес.

— Еду! — кивнула Ольга Витальевна. Она сказала секретарше, чтобы шофер подавал машину, вызвала охранника и достала из сейфа задаток.

— Буду через часа два, — бросила она секретарше. — Приготовь к моему приезду текст договора для новой сделки.

Больше в офисе она не появилась. Ни в тот день, ни вообще. Вместе с ней исчезли ее личный шофер и охранник с пудовыми кулаками и пистолетом в кармане. Сгоревшую машину нашли через неделю на заброшенной подмосковной свалке.

Секретарша пыталась по телефону разыскать Андрея Андреевича, но тщетно — тот находился в очередном походе по Забайкалью.

Таким образом фирма «Насос трейд» оказалась обезглавленной.

* * *

К исходу апреля у Лизы уже набралась толстенькая пачка стихов. Ее произведения высоко ценились друзьями и поэтом Вишняковым, но этого казалось мало. Ей хотелось услышать оценку профессионала, какого-нибудь заслуженного мэтра, увенчанного лавровым венком, Государственной премией и всеобщим признанием.

Однажды Вишняков, уходя, деловито засунул под мышку пачку листков, аккуратно отпечатанных и собранных в папку.

— Согласился посмотреть, — хмуро поведал он и назвал такое громкое имя, что Лиза обрадованно всплеснула руками.

— Учти, обычно он не смотрит начинающих! — предупредил Вишняков и надулся от ощущения собственной значительности. — Согласился только потому, что я попросил.

Лиза обрадованно повисла у него на шее. Вишняков снисходительно похлопал ее по спине и ушел.

Через неделю раздался телефонный звонок.

— Любарский, — представился вальяжный голос, в котором звучала непреходящая уверенность в том, что простые смертные обязаны трепетать при звуках славного имени. И Лиза послушно затрепетала.

— Я просмотрел вашу подборку. — Голос мэтра звучал равнодушно, но не холодно. — Пожалуй, в ней есть предмет для обсуждения…

Лиза не знала, что в устах мэтра эта невыразительная фраза означает высшую похвалу.

— А вы действительно дочь того самого Дубровинского?

— Нет, я его однофамилица, — ни секунды не раздумывая, Лиза отреклась от отца. Нестерпимо было думать, что интерес к ее стихам подогревался тем, что фамилия у всех на слуху.

— .А вы хорошенькая, — игриво заметил мэтр, кокетливо модулируя голосом. — Мне показывали вашу фотографию.

— Да… Я… — Лиза неожиданно смутилась, чего с ней отроду не случалось.

Сколько раз Вишняков сплетничал о Любарском! Хохоча и прихлебывая спиртное, он живописал, как старая жирная жена гения, страдающая астмой, частенько бьет своего супруга палкой, а тот, когда ему удается сплавить ее в больницу, водит к себе на квартиру девиц, соблазненных его славой и возможностью похвастать таким неординарным знакомством.

Однако Лиза совершенно не желала входить в число этих пошлых девиц.

Слава ей была не нужна, ее и так все знали, бессмертие ей, как она считала, было уже обеспечено гениальными «инсталляциями», а насчет знакомства… Дочери самого Дубровинского, на равных общавшейся с мировыми знаменитостями, не пристало хвастать дружбой с человеком, известным лишь жидкой стайке заумных литературоведов.