Недосягаемые - Виктория Вашингтон

взглядом. — Там серия «Сверхъестественного» вышла.

— Конечно, — проговариваю без раздумий, набирая сообщение маме, о том, что сегодня ночую у Люси.

Смотреть вместе этот сериал, уже вошло в привычку.

У Яна дома мне приходится сообразить что-то на ужин: это уже, кажется, входит в мои обязанности, в те дни, когда остаюсь у него с ночёвкой.

После первой такой экзекуции желудка Яна (показалось, что яичницу я слишком пересолила), пришлось экспериментировать дома, так что теперь мои кулинарные способности продвинулись к шкале «безопасно для пищеварения».

Сегодня решаю испытать судьбу и сделать картофельную запеканку в духовке. Когда я пробовала дома, получилось только один раз из пяти.

Конечно же, немного перебарщиваю с сыром, но старательно делаю вид, что так и нужно.

После ужина мы перемещаемся в гостиную, чтобы начать просмотр «Сверхъестественного».

— Ты уже точно решила насчёт педагогического? — спокойно спрашивает Ян, когда начинаются титры. — Не хочешь попробовать себя в другой специальности?

— Нет, я уже выбрала себе другую, — признаюсь с неловким стеснением.

— Какую? — он будто готов внимательно меня слушать.

— Ты смеяться будешь, — предполагаю, растягивая губы в улыбке.

— Если ты переведешься учиться в медицинский — люди моментально перестанут болеть и начнут следить за здоровьем, лишь бы не попасть к тебе на приём, — задорно смеется.

— Ты не угадал, — кратко и чётко.

— Фух, я уже переживать начал, — наиграно выдыхает, откидывая голову на спинку дивана. — А что тогда? Психолог? Они обычно выводят людей из депрессии, а ты будешь наоборот — вводить.

Отрицательно качаю головой, прекрасно понимая, что Ян упорно пытается меня разозлить, чтобы я, наконец-то, призналась, куда хочу перевестись.

Мы уже не один раз обсуждали то, что моя специальность совсем «не моя».

— Международные отношения? Хотя нет, тогда разрушатся вообще какие — либо отношения. Философия? Тоже промах: ты не похожа на старенького мужичка, который будет без остановки объяснять о смысле жизни. На химическом факультете ты, к чёрту, вселенную взорвёшь, с твоим-то везением, а на физическом — сломаешь ноги и руки будущим непослушным ученицам, — Ян совершенно не собирается останавливать свой монолог, но моих сил терпеть больше не остается.

— Актёрское или театральное, — громко заявляю с гордо поднятой головой.

В голове сразу звучат его давние слова.

«Знаешь, мне кажется, тебе нужно было не в педагогический поступать, а в театральное. Сердце подсказывает, что из тебя выйдет замечательная актриса, но пока тебе до этого, конечно, далеко»

И как же стыдно признаться в том, что именно после того случая я задумалась об этом.

Надеюсь, он давно забыл о том разговоре.

— Ммм, значит, прислушалась к моему совету? — с сарказмом и нагло ухмыляясь, протягивает Ян.

— Ты тут не при чём, не беси, — шиплю я, кидая в него подушкой, что лежит у меня под спиной.

— Ну, конечно, ни при чём, — иронично проговаривает, продолжая ухмыляться. — Ты ещё скажи, что не приревновала сегодня, тогда точно тебе поверю.

— Больно нужно. Это же не я пыталась завалить тебя вопросами по темам, которые мы будем проходить в конце года, — наиграно улыбаясь, щебечу елейным голоском.

— С чего мне тебя ревновать? — Ян злостно-настороженно окидывает меня взглядом.

— Заметь, я ничего не говорила про ревность, — не менее эмоционально заявляю.

Напряжение в комнате нарастает с каждой секундой, подобно раскалённой сковородкой с маслом, в которое попала вода. Взрыв неизбежен. Я четко ощущаю это каждой клеточкой своего тела.

47

Всё банально просто: во мне злость бушевала ещё с учебного дня и выплеснуть её казалось необходимым, иначе она разорвёт изнутри. А вот почему Ян так завёлся, я не то что не знаю, а даже не располагаю догадками.

К тому же, наше умение раздражать друг друга одним взглядом, постоянно берёт верх надо всеми адекватными суждениями и эмоциями.

— Не беси, — строго парирует Ян, смиряя серьёзным взглядом.

— Иди в задницу, — психанув, буквально шиплю и порываюсь с дивана, чтобы уйти домой.

Сердце начинает колотиться в груди в то же мгновение. Бешено. Безустанно. Ян резко притягивает меня за руку и прижимает к своему горячему телу. Я совершенно не успеваю среагировать и даже не сразу понимаю, что произошло. Осознавать, начинаю лишь тогда, когда его губы накрывают мои. Слишком. Слишком напористо, горячо, страстно. Чересчур крышесносяще.

Поддаюсь и отвечаю с ещё большим напором. Правда, куда ещё больше? Ощущаю болезненные укусы на собственных губах, а следом порцию очередных поцелуев. Легким движением он распускает мои волосы и зарывается в них рукой. Вторая ладонь бродит по моему телу и в какой-то момент, оказавшись под футболкой, начинает ласкать оголённую кожу талии.

Тело мгновенно покрывается приятными мурашками, а его прикосновения, будто разряды тока, проходят через моё тело, зарождая внизу живота приятное, тягучее напряжение.

Это чистейшее безумие. Его горячие губы на моей шеи и ключицах окончательно вытисняют из головы все здравые мысли. Невероятно яркие ощущения, вспыхивающие буквально фейерверками.

Сейчас было не до стеснений, потому что я нуждалась в нем не меньше, чем он во мне.

Впервые я сама стала инициатором следующего поцелуя. И от собственного напора голова закружилась ещё сильнее.

Прошло не больше минуты, прежде чем я ощутила матрас кровати под своей спиной. Теперь Ян оказался сверху, продолжая терзать мою шею своими губами, а я извивалась от нахлынувшего желания.

От нахлынувших ощущений я выгибалась и прижималась к нему ещё ближе.

Мы не оставались друг у друга в долгу, позволяя с каждой секундой переходить новую грань дозволенного.

Во время очередного поцелуя ощутила, будто он просит разрешения на большее, на что тут же дала своё согласие.

Глупо останавливать это безумие. Оно уже давно пропитало нас насквозь.

— Потерпи, — Ян встревожено посмотрел в мои глаза, почувствовав, как я забрыкалась от резкого дискомфорта и новых ощущений, и припал к моим губам в успокаивающем поцелуе.

Он точно не ожидал такого поворота: не удивительно, учитывая то, какие слухи обо мне ходили.

Ощущения граничили с болью и наслаждением. Но от одного осознания, что именно сейчас происходит, сердце громыхало пуще прежнего.

И не переставало колотиться, даже когда всё закончилось.

Ян буквально на секунду встревожено на меня посмотрел, а после, поцеловав в макушку, прижал к себе.

Даже если он больше не позволит быть рядом, даже если это больше никогда не повторится: я никогда не пожалею о том, что сегодня произошло. Это было слишком незабываемо и желанно, чтобы жалеть.

48

Совсем не ориентируюсь во времени, потому что просыпаюсь без будильника. Лишь ярко палящее солнце, лучи которые сдерживаются плотной занавеской, говорят