Сидни Шелдон. Если наступит завтра-2 - Тилли Бэгшоу

– Для успешного вора необходимо одно из двух: мозги или отвага.

– Не уверен, что понимаю.

– Самое громкое ограбление нашего времени совершено несколько лет назад на Каннском кинофестивале. Кража бриллиантов на восемьдесят миллионов долларов – в одну ночь, одним человеком, на мероприятии, где было полно знаменитостей и охраны.

– Я смутно припоминаю, что читал об этом. Как он это сделал?

– Сейчас расскажу, – ухмыльнулась Трейси. – Этот артист криминального жанра забрался днем в открытое окно, сунул столько драгоценностей, сколько мог, в спортивную сумку, размахивая при этом игрушечным пистолетом. Выпрыгнул в окно и сбежал, даже не воспользовавшись машиной. На бегу выронил драгоценностей миллионов на двадцать. Но восемьдесят миллионов так и не нашли. Отвага.

– И как это относится к Элизабет Кеннеди?

– Вопрос не в том, как я бы сделала это. Вопрос в том, как сделает это она. Элизабет умна. Но если именно она стоит за всеми ограблениями, о которых вы мне говорили, я сказала бы, что ее отвага так же велика, как и мозги. – Она села на стул и торжествующе улыбнулась. – Думаю, она собирается сделать это на балу. Ночью. В присутствии тысячи гостей и бог знает скольких копов. И спокойно выйдет оттуда.

Ее уверенность была заразительной.

Жан задал очевидный вопрос:

– И как она собирается это сделать? Сорвать чокер с шеи Бьянки?

Трейси рассмеялась:

– Конечно, нет. Я когда-то проделала такую же штуку в мадридском Прадо. Это довольно просто.

Жан вопросительно вскинул брови.

– Бьянка сама отдаст ей колье.

Зимний бал страны чудес в знаменитом Ботаническом саду Нью-Йорка считался среди манхэттенской элиты балом года. Достаточно гламурный, чтобы заставить модных дизайнеров и миллионеров из хедж-фондов добираться до Бронкса, он привлекал также международную толпу супербогатых гостей. Те, кто хотел других посмотреть и себя показать, летели со всего света к знаменитому зданию из стекла и стали с потрясающим пальмовым куполом, освещенным тысячами простых белых свечей. Снаружи задник из чистого белого снега и темного зимнего неба, усеянного звездами, обеспечивал идеальную декорацию для ослепительных платьев от-кутюр и роскошных драгоценностей.

Здесь собралась и старая, и новая гвардия: Шэрон Стоун в белом от Джамбаттиста Валли и сестры Фаннинг в одинаковых «Шанель»-мини с ярко-розовыми рюшами выглядели шикарно. Здесь были вице-президент и его жена, а также новый министр иностранных дел и глава администрации Белого дома Харви Голден. Тут теснились супермодели, дизайнеры, миллиардеры, генералы, писатели, художники, нефтяные магнаты. Официальной целью бала был сбор денег для бедных детей Нью-Йорка. В реальности, конечно, это была еще одна возможность для богатых детей города насладиться всеми преимуществами своего класса. Воздух был напоен благоуханием тропических цветов и дорогих духов, из кухни доносились ароматы белых трюфелей.

Но все перебивал запах денег. Поэтому Жан Риццо дышал с трудом. Пробившись через толпу фотографов «Вог» и других представителей прессы, он схватил бокал шампанского и смешался с гостями. Бьянка Беркли с мужем уже были тут. Буч громко беседовал с Уорреном Ганцем, титаном с Уолл-стрит, о преимуществах различных частных самолетов (Уоррен высказывался в пользу «Дассолт-Фокон-900» за тридцать три миллиона, в то время как Буч оставался верен «Эмбраер-Легаси-650»). Жан вспомнил о древнем «Вольво-760», который водил с тех времен, как ему исполнилось двадцать лет. Машина сейчас ржавела в Лионе, у дома Жана.

Он улыбнулся. Парни вроде Ганца и Беркли так далеки от народа!

Впрочем, возможно, Бьянка Беркли еще дальше от реальности. Стоя в нескольких шагах от мужа, в компании двух сайентологов на должностях агента по рекламе и помощника, она озирала все вокруг себя с отсутствующим видом. Красивая шея Бьянки была закована в изумрудное колье-чокер. Жан подумал, что оно ей не идет. Поразительно, как украшение может одновременно выглядеть безумно дорогим и потрясающе уродливым.

Но так или иначе, Бьянка надела колье, а это означало, что ограбление еще не состоялось. Счет пока в пользу теории Трейси.

Темные волосы Бьянки были стянуты в строгий узел. Она надела простое прямое платье, предназначенное служить фоном для колье. Эта красивая женщина выглядела такой же застывшей и неловкой, как магазинный манекен.

Элизабет нигде не было видно. Жан проделал три сложных маршрута по оранжерее Ботанического сада, передвигаясь от одной компании богатых тусовщиков к другой. Но так называемых Марты Лэнгборн или Рэндалла Бракмейера не было видно, несмотря на то что оба приняли приглашение. Впервые после ужина с Трейси Жана одолели сомнения. Что, если изумруды Бьянки – не цель грабителей, а просто ловушка, чтобы сбить его со следа? Он высокомерно предположил, что Элизабет – профессионалка и ведет сложную игру. Что, если она знала, что он, Жан, следит за ней? Именно такой игрой наслаждались подобные люди. Элизабет, Джеф Стивенс, даже Трейси. Трейси заявляла, что бросила аферы и грабежи ради сына, но насколько хорошо Жан ее знает? Эта женщина добывала деньги ложью и воровством.

Почему-то вдруг вспомнились слова босса: «Элизабет – это не след… Она всего лишь подозреваемая… Возвращайтесь домой».

Жан допил шампанское и взял еще бокал. Его тренированный глаз уже определил целую орду полицейских, работавших под прикрытием, федеральных агентов и частных охранников, лавирующих среди приглашенных. Может, Элизабет поняла, что слишком рискованно пытаться украсть колье, и в последний момент струсила? Возможно, отвага леди не так велика, как предполагала Трейси?

Неловкость Риццо росла.

«Где Элизабет, черт возьми?»

Агент ФБР поправила бретельку на переливавшемся серебром платье. При других обстоятельствах она распустила бы волосы на такой гламурной вечеринке. Но не сегодня. Здесь она на работе.

Жертвой намечена Бьянка Беркли. Вернее говоря, россыпь аляповатых зеленых камней у нее на шее. Стиснутая между двумя сайентологами, как мясо в сандвиче, Бьянка понятия не имела, в какой она опасности. Неужели эти макаки действительно внушили Бьянке, что с ними ей ничего не грозит?

Агент ФБР покачала головой, подумав: «Смешно, как легко можно довериться не тем людям».

Темный парик, который она надела, был неудобным. Голова под ним чесалась. Она не хотела его надевать, но был некий риск, что кто-то из сегодняшних гостей узнает ее по другой работе. Мир сверхбогатых и сверхпродажных был меньше, чем можно представить. Нечто вроде деревни, полной негодяев. Она узнала ряд других агентов и копов, кишевших здесь и пытавшихся смешаться с толпой. Смешной коротышка-канадец из Интерпола тоже появился. Тот, которого никто не принимает всерьез. Ходили слухи, что даже его коллеги во Франции порвали с ним всякую связь.

Она взглянула на часы. Восемь пятнадцать.

Нужно как можно быстрее подойти к Бьянке, или будет слишком поздно.