Страж порога - Дмитрий Казаков

Антон подождал, пока гость оденется, и протянул руку:

— Надеюсь, что мы еще увидимся в этом мире!

— И я надеюсь, — эхом отозвался Сергей, пожимая узкую ладонь.

Астролог лишь грустно улыбнулся в ответ.

Братья начнут биться друг с другом,

родичи близкие в распрях погибнут;

тягостно в мире, великий блуд,

век мечей и секир, треснут щиты,

век бурь и волков до гибели мира;

щадить человек человека не станет.

Старшая Эдда, «Прорицание вельвы», 45.

Темные безликие фигуры наступали со всех сторон. Сергей отчаянно махал руками, пытаясь отогнать призраки, но они не останавливались. Наплывали беззвучно, словно облака.

В момент между сном и явью, когда уже понял, что видит лишь очередной кошмар, но еще не проснулся до конца, его ушей коснулся очень далекий детский плач. Тонкий, на самом пределе слышимости.

В изумлении Сергей распахнул глаза и прислушался. Тишина. Как и положено. Детей, способных плакать так, у соседей нет. Так что звук этот не может быть ничем иным, как мороком.

Разбивая тяжелые, словно мокрые, мысли, отчаянно заверещал будильник. Преодолевая сопротивление рыхлого и какого-то чужого тела, Сергей встал и поплелся в ванную. Хоть сегодня и суббота — встать надо раньше, предстоит поездка на вокзал.

С неба, затянутого серым прохудившимся одеялом, сыпался снег, говоря о том, что зима все-таки наступила. По календарю она пришла уже пять дней назад, но морозы задерживались, и земля была голая, черная.

Перрон оказался пустынен. Поезд на Мурманск вряд ли пользуется большой популярностью в декабре. Лишь у одного из вагонов стояла небольшая кучка людей, среди которых Сергей еще издалека заметил Степана. Тот возвышался, словно пожарная каланча. Шапку, несмотря на холод, не надел, и снежинки превращались в блестящие капли на соломенных волосах.

— Всем здравствуйте, — сказал Сергей, подходя.

— Доброе утро! — радостно ответил Степан и смутился, поняв, что сказал не совсем то.

Рядом с ним обнаружилась Майя. На морозе щеки ее раскраснелись, и девушка выглядела особенно привлекательной. Она улыбнулась наставнику, и Сергей, несмотря на все события последнего времени, не смог сдержать ответной улыбки.

Зато Виктор выглядел мрачным. Он вместе с Жанной стоял чуть поодаль, и в глазах его, пасмурных словно небо, не отражалось ничего.

— Привет, — сказала Жанна. — Как ты?

— Не очень, — со вздохом отозвался Сергей. — Ни ночи без кошмаров.

— Чего же тогда не едешь с ними? — женщина указала подбородком на уезжающих, которые как раз выбирались из вагона, судя по всему, устроив вещи.

— Не знаю, — пожал плечами Сергей. — Не могу же я территорию бросить. Ведь сколько сил положено на очищение, а загрязнится все за пару недель.

— Понятно, — кивнула Жанна. — Что же, пора прощаться!

За оставшиеся до отхода поезда пять минут Сергей успел пожать с десяток рук, улыбнуться женщинам, и заверить тех из отъезжающих, кого он неплохо знал, что никуда не денется, будет жить на том же месте и ждать звонков и писем.

— Ну вот и все, — сказал Степан, когда поезд с грохотом скрылся вдали. — Дай бог им удачи.

— Удача нужна слабому! — скривил губы молчавший до сих пор Виктор. — А сильный и без нее обойдется!

— Уехали бы и вы, — сказал Сергей ученикам. — Вон Артем, я тоже был ему наставником, а он уже в поезде.

— Мы не хотим, — Степан обменялся с Майей улыбками. — Нам и здесь неплохо, клянусь менталом! Пусть вокруг мрак, главное — чтобы в сердце было светло!

— Твоими бы устами… — начал было Сергей, но его прервал Виктор.

— Хватит лясы точить! — сказал он сурово. — Нам еще работать сегодня.

— И что вы будете делать? — сразу встрял с расспросами любопытный Степан. — Может, и нас возьмете?

— Нет, — проговорила Жанна жестко. — Рановато вам еще ассенизаторское ремесло осваивать. Еще на вас хватит грязи!

Степан сразу увял, словно цветок без воды. Майя пристроилась к нему, зашептала что-то на ухо, и когда они подошли к станции метро, на лице молодого мага уже вновь цвела улыбка.

— Нам — направо, вам — налево, — сказал Сергей перед развилкой в подземном переходе.

— Пока-пока, — замахал руками Степан, а Майя просто кивнула.

Когда ученики скрылись в тоннеле, Жанна произнесла со вздохом:

— Хорошая пара. Уцелеть бы им!

Эскалатор полз вниз беззвучно, словно диковинная река, застывшая ребрами волн, а в душе Сергея неведомо откуда появилось дурное предчувствие. Словно укололо в сердце маленькой иголочкой.

Вокруг все было спокойно, а вот внизу, на платформе…

— Назад! — сказал вдруг Виктор жестко, а сам шагнул на ступеньку вниз, так, чтобы первым ступить на мраморный пол.

Жанна напряглась, подняла руки к лицу. На одном из ее пальцев ярко сверкнул тусклый обычно перстень из меди, очень старый, с изображением вставшего на дыбы зверя — то ли барса, то ли пантеры…

Эскалатор закончился, и тут же магов атаковали. Бритоголовые мальчики в кожаных черных куртках, вроде бы бесцельно слонявшиеся по платформе, мгновенно построились в боевой порядок и двинулись в сторону Виктора. В руках юнцов обнаружились ножи и велосипедные цепи.

Клепки на куртках отразили свет ламп, на миг заслонив Сергею зрение. Когда он смог оглядеться, то увидел Виктора, непостижимо быстро перемещающегося среди фигур в темном. Раздался щелчок, и он распался на два одинаковых экземпляра, и уже в четыре руки продолжил бой…

«Дубль! — с восхищением подумал Сергей. — Он выделил дубля!».

Бритоголовые не ожидали подобного отпора. Они неловко промахивались, сами попадали под удары и один за другим падали на серовато-белый, словно грязный снег, пол.

Сергей перевел взгляд влево, в сторону Жанны. Та стояла, воздев руки, а агрессоры, выбравшие ее целью, замерли неподвижно, вытаращив глаза, словно скованные невидимыми цепями.

— Зверь! — вдруг заорал один и брякнулся на пол, извиваясь полураздавленным червяком. Из губ его, враз посиневших, полезла белая пена.

Остальные разом бросились бежать. На бегу один из удирающих подлетел, словно от мощного удара в спину, и упал. Мрамор под ним окрасился багровым. На миг платформу огласило низкое хриплое рычание, рев охотящегося хищника…

Лишь Сергея никто не замечал. Бритоголовые словно нарочно избегали его, и он так и простоял весь бой неподвижно, выполняя безопасную, но не совсем почетную роль наблюдателя…

Просто сделать ничего не успел.