Что нового, киска? - Александра Поттер

Компания понимающе захихикала. Дилайла невозмутимо улыбнулась. На этот раз она знала то, чего не знали они. Никки поднесла стакан к ярко накрашенным губам и сделала большой глоток. Интересно, она будет смаковать или выпьет залпом?

То, что произошло дальше, Дилайла не забудет никогда. Впрочем, как и рассерженные гости, которые, к несчастью, оказались рядом с Никки, когда она допила эту самую «Маргариту». За считанные минуты цвет ее лица изменился кардинально: она позеленела. Без всякого предупреждения она извергла содержимое своего желудка на страстно целовавшихся Зэка и Амелию, забрызгав всю честную компанию и блюдо с закуской. Началось светопреставление, а веселью пришел конец. Никки продолжало выворачивать наизнанку, пока ее несли вниз по лестнице и отправляли домой на такси, водитель которого с трудом сдерживал раздражение. За каких-нибудь четверть часа все было кончено, но, как справедливо сказал Энди Уорпол, прославиться можно и за пятнадцать минут. У Никки получилось.

Дилайла приходила в себя после первого скандала с Чарли – истеричных воплей, ругани, размахивания руками и испепеляющих взглядов. Все началось с того, что Чарли обвинил ее в пренебрежительном отношении к Никки. Она, в свою очередь, обвинила его в заигрывании с Никки. Чарли обозвал Дилайлу ревнивой самкой, она его – наглым мерзавцем. Чарли разъярился. У него вздулись вены на шее, он швырнул стакан, разбившийся вдребезги, и так хлопнул дверью, что та чудом не слетела с петель. А Дилайла два часа спустя сидела на диване, сморкалась в бумажные салфетки, смотрела видео и уничтожала шоколадные конфеты из огромного пакета.

Все шло совсем не так, как ей бы хотелось. Нет, она не чувствовала себя несчастной жертвой, но ее жизнь вовсе не была похожа на волшебную сказку, о которой она мечтала, уходя из «Эскарго», от Ленни и от однообразия будней. А Чарли оказался совсем не тем Прекрасным Принцем, каким виделся ей поначалу. Во всяком случае, после сегодняшней ссоры.

А началось все так чудесно: она до полудня нежилась в постели, потом ходила по магазинам, до глубокой ночи развлекалась вместе с Чарли в ресторанах или на вечеринках. Но теперь, когда прошло два месяца, эта жизнь утратила новизну, и Дилайла почувствовала… скуку. Как оказалось, не работать – не очень-то весело, если весь день предоставлена самой себе, а компанию тебе составляет только кредитная карточка. Еще менее радостно из вечера в вечер наблюдать, как твой возлюбленный пьянствует с приятелями. Дилайла очень быстро поняла, что идти куда-нибудь с Чарли – это значит идти вместе с его друзьями. Поначалу ее это устраивало: хотелось познакомиться с интересными людьми, сделавшими блестящую карьеру и ведущими шикарную жизнь. Вот только вскоре выяснилось, что они вовсе не такие уж и интересные. О чем бы они ни говорили, в конце концов из всех тем оставалась одна – они сами. Дилайла уже перестала считать, сколько раз пыталась изображать живой интерес, когда очередной мужчина с трехдневной щетиной на лице и в темных очках рассказывал ей о своих планах написать сценарий. Или оказывалась за столом в ресторане рядом с очередной полупевичкой-полуактрисой и мучительно тосковала, когда та излагала ей свое впечатляющее резюме. И все они ели и пили без тени смущения за счет Чарли. Чарли покупал шампанское, платил за всех по счету, а потом приглашал всю компанию к себе домой. Вопреки всякой логике Чарли и сам не имел ничего против. Наоборот, он с удовольствием демонстрировал свою щедрость – и так каждый вечер. Когда Дилайла наконец набралась смелости и высказала свое мнение, Чарли резко оборвал ее и сказал, что она ведет себя как надоевшая ворчливая подружка. Может, так оно и было. Дилайла так и не смогла понять, кем она является для Чарли.

Вздохнув, Дилайла прикончила конфеты и придвинулась к Фэтцо, который изо всех сил жевал, стараясь отлепить кусочек шоколада, приставший к небу. Дилайла была сыта по горло сладким и одинока. Ей сейчас так не хватало сумасбродной Вивьен с ее любимым белым вином и с «Мальборо лайтс». К сожалению, сейчас Вивьен была недоступна: она уехала за город набираться сил после процедуры рассасывания жира. Но хотя она была недосягаема во плоти (сколько бы этой плоти ни оставалось после операции), по крайней мере, ее можно было услышать, спасибо мобильному телефону.

Дилайла набрала номер Вивьен. В трубке послышался неясный шум, потом раздались стоны, потом тихое хрипение. Дилайла в тревоге прижала трубку к уху.

– Это ты, Вивьен?

Молчание. Затем сопение.

– Я.

– Вивьен, что с тобой? У тебя все в порядке?

Пауза. Словно ей трудно говорить.

– Да.

Дилайла нахмурилась. Что-то в немногословности Вивьен наводило на мысль о неприятностях.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. – Судя по голосу, Вивьен была не в лучшем настроении. Да и было от чего. Операция оказалась болезненнее, чем думала Вивьен. Хирург «забыл» предупредить, что процедура будет такой безжалостной. Вивьен к этому оказалась абсолютно не готовой.

– Все прошло успешно?

Вивьен сделала паузу, чтобы поправить надувное резиновое кольцо, на котором она с трудом сидела.

– Значит, так. До отсасывания жира хирург сравнил мою задницу с «авоськой, наполненной кашей».

Дилайла содрогнулась.

– А с чем он сравнил ее после процедуры? – робко спросила она, не вполне уверенная в том, что хочет это знать.

– С двумя шариками мороженого.

Дилайла подавила смешок. Вивьен говорила жутко серьезно.

– Ну а у тебя как дела? – спросила она, не заметив иронии подруги.

– Хвалиться нечем. Я поругалась с Чарли, – со вздохом призналась Дилайла.

– А что случилось?

– Он привел домой компанию приятелей, и представляешь, я от всех этих вечеринок дошла до ручки, ну и налила в стакан одной девицы жидкость для мытья посуды. У этой девушки была жуткая рвота, – разоткровенничалась Дилайла и вдруг испугалась. Она до сих пор не могла поверить, что сделала это. Налить в коктейль этакую отраву! Что на нее вдруг нашло?

На том конце провода Вивьен аж взвизгнула.

– Жидкость для мытья посуды? Какого черта ты делала на той вечеринке? Мыла тарелки? Он что, нанял тебя обслуживать его вечеринки или ублажать его гостей?!

– Нет, я вроде хозяйки была, – мрачно пробормотала Дилайла, вспомнив, как все веселились, а она торчала на кухне, чувствуя себя прислугой.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, но мне почему-то кажется, что это не единственный веселый вечерок за последнее время? Вообще-то я не ожидала от тебя такой выходки. Что с тобой случилось?

Дилайла не ответила. Она не находила в себе сил признаться, что сделала это нарочно. Тогда идея показалась ей блестящей. Прошло двенадцать часов, и теперь самой Дилайле ее поступок казался чудовищным. Да, Никки вела себя гадко, и Дилайла разозлилась, но все равно это было чересчур. Ревнивица решила отомстить. Дилайла даже застонала от раскаяния. Общение с Чарли и его друзьями превратило ее в психопатку.