Хранитель драконов - Робин Хобб

Седрик на миг сжал губы, а потом заговорил о том, что уже некоторое время вертелось у него в голове:

— Ты помнишь, что сказал нам Бегасти Коред во время последнего нашего приезда в Калсиду? Что торговец, который привезет калсидийскому герцогу хотя бы маленький кусочек тела дракона, станет богатым до конца дней своих.

— Бегасти Коред? Тот лысый купец, у которого воняет изо рта?

— Лысый, баснословно богатый купец, у которого воняет изо рта, — поправил его Седрик, усмехнувшись. — Тот самый, что сколотил свое состояние, не торгуя всем подряд в больших количествах, а, по его собственным словам, продавая нужным людям в нужное время что-нибудь очень маленькое, но чрезвычайно ценное.

Гест испустил мученический вздох.

— Седрик, эти истории ходят уже полтора года. Все знают, что герцог Калсиды стареет и, вероятно, умирает. Он мечется, пробуя любое шарлатанство в надежде найти лекарство от смерти.

— И у него есть на это деньги. Гест, если ты отправишься в Дождевые чащобы с Элис, то получишь превосходный шанс подобраться поближе к драконам и тем, кто за ними присматривает. Элис поддерживает связь с этими людьми: я это знаю, потому что часто отправлял ее послания и приносил обратно десятки писем. Если она поедет, то обязательно доберется до Кассарика и отправится прямиком на драконьи земли. Она подойдет к этим тварям так близко, как только вообще возможно. — Понизив голос, он добавил: — Несколько упавших чешуек. Флакончик крови. Зуб. Кто знает, что ты можешь привезти оттуда? Но мы точно знаем, что любой трофей будет стоить целого состояния. — Седрик выпустил из рук сложенную рубашку, и она упала на пол. Присев на кровать Геста, он тихо произнес: — С такими деньгами человек может уехать куда угодно. Жить так, как ему нравится, и быть выше любых упреков. Если у тебя достаточно денег, это можно купить. И тебя будут уважать, невзирая ни на что.

Он словно смотрел вдаль, сквозь стены комнаты, на что-то незримое и грезил наяву. Голос Геста выдернул его в повседневную действительность:

— Ты что, не слышал ни слова из того, что я сказал? Мне нравится жить именно здесь и именно так, как я живу. Никто меня не упрекает. Ради чего я должен рисковать своим благополучием? Глупости! Я не имею никакого желания перевозить куски драконьих тел. Вот за это меня уж точно упрекнут!

— Мы возили и продавали предметы не менее странные за куда меньшие деньги!

Седрик хотел еще сказать о том, что могли бы означать эти деньги для него — и для них обоих. О жизни далеко от Удачного, которую ничего не стоило бы купить. Но промолчал. Гест или не мог, или не желал взвесить такую возможность, невзирая ни на какие доводы.

— Ты говоришь об уважении? Сейчас меня уважают! А что будет, если люди узнают, что моя жена в одиночку отправилась в Дождевые чащобы? Начнут гадать, что ей там понадобилось! И так все жалостливо качают головами, потому что она никак не родит мне ребенка. А если она будет одна бродить по Дождевым чащобам, какие сплетни тогда посыплются с их языков?

— О, ради Са, Гест! Она не единственная женщина в Удачном, которая не может зачать! Почему, как ты считаешь, это место называют Проклятыми берегами? Здесь не в каждой семье есть даже наследники родового имени, не говоря уж о большем! Никто не думает о вас ничего плохого, разве что сочувствуют вам! Посмотри на других горожан! Ты не одинок. А что касается путешествия, я уже сказал тебе, как все можно уладить: отвези ее сам. Или найди ей спутника, если уж не можешь позволить себе сопровождать ее. Это так легко!

— Что ж, отлично! — вскричал Гест. Как это водилось за ним, спор с Седриком мгновенно обернулся вспышкой гнева. — Я позволю ей ехать. Я позволю ей отправиться в Дождевые чащобы и ублажить свою несчастную душу грезами о драконах и Старших. Я позволю ей черпать монеты из моего кошелька, который она, видимо, считает бездонным. И ты прав, дорогой мой Седрик. Я без всякого труда найду ей подходящего спутника. Ты не раз говорил, каким замечательным другом она была тебе! Так что ты, конечно же, будешь рад поехать в Дождевые чащобы вместе с ней. Очевидно, тебе наскучило быть секретарем у такого бесчестного и эгоистичного человека, как я. Так послужи Элис. Побудь ее секретарем. Веди для нее записи, таскай ее мешки. Выискивай в грязи драконьи чешуйки. Это на целый месяц избавит меня от необходимости видеть тебя! А я намерен отправиться в поездку по собственным делам. И кажется, мне придется для этого поискать себе более приятного компаньона.

С таким видом, будто вопрос решен, Гест прошел через комнату и снова уселся за письменный стол. Взяв перо, он принялся изучать лежащие на столе бумаги, словно напрочь позабыл о существовании Седрика.

На миг Седрик лишился дара речи. Потом выдохнул:

— Гест, не может быть, чтобы ты это серьезно!

Но друг не ответил, и Седрик с неотвратимой ясностью понял, что он был совершенно серьезен.

* * *

Семнадцатый день месяца Всходов, шестой год Вольного союза торговцев

От Эрека, смотрителя голубятни в Удачном, — Детози, смотрительнице голубятни в Трехоге

От Совета торговцев Удачного Советам торговцев Дождевых чащоб в Трехоге и Кассарике

В послании — расследование по поводу недавних слухов и предположений относительно здоровья и благополучия молодых драконов и их ценности в качестве живого товара или предметов торговли (со ссылками на наш изначальный договор с Тинтальей).

Детози, я был рад встрече с твоим дядей Бэйдоном. Он с похвалой отзывался о тебе, к тому же располагает немалыми познаниями о голубях. Я послал с ним два мешка превосходно высушенного желтого гороха, чтобы он передал их тебе. По моим наблюдениям, от этого корма оперение птиц становится пышнее. Надеюсь, слухи о том, что драконов придется убить из-за вспыхнувшей среди них болезни, ложны.

Эрек

Тимара всегда чувствовала себя не в своей тарелке, встречаясь с незнакомыми людьми. Они обязательно окидывали ее взглядом с ног до головы и тут же осознавали, что ей не следует жить на свете. Тем более тяжело было стоять одной перед собранием самых уважаемых торговцев Дождевых чащоб и отвечать на их вопросы. Торговцев было восемь, большинство — мужчины, уже достигшие средних лет, все в официальных одеждах. Они восседали в массивных креслах из темного дерева за длинным столом.

Прием кандидатов шел в роскошной палате. Это был Зал торговцев Дождевых чащоб, здание старинное и настолько близкое к земле, что больше походило на джамелийский особняк, чем на обычный для Дождевых чащоб дом. Пол под ногами, стены и потолок — все было сделано из толстых досок. Тимара никогда не видела такого тяжелого и прочного строения. Им с отцом пришлось проделать долгий путь вниз, чтобы попасть сюда. Отец ждал ее снаружи. Такое громоздкое сооружение могло быть построено у основания нижней и прочной ветви. Тимара все время чувствовала мощь окружавших ее стен, но вместо ощущения защищенности возникала тревога — девушке не давала покоя мысль, что здание в любой момент может рухнуть вниз. Сам воздух в зале казался застоявшимся и неподвижным.