Славянская мечта - Артем Шампанский

– Саша, – Лина неожиданно обратилась к Кроликову, сердце которого замерло, – это ты догадался насос подключить?

Кроликов, с перекошенной улыбкой удивленно посмотрел на товарищей по учёбе. Его взгляд красноречиво вопрошал: «Представляете? Она даже не заметила, что меня вчера не было!»

– Это я подключил вместе с Генкой, – вмешался Виктор, сосед Кроликова по общежитию, – Сашка, наверное, вместе со всеми воду ведрами носил.

Эти слова полностью ошеломили незадачливого романтика. Оказывается, не только Лина, никто из его группы так и не заметил отсутствие товарища. Он почувствовал себя маленьким, ничтожным человечком, до которого никому нет дела. И без того скрытный и застенчивый Кроликов ещё больше замкнулся в самом себе, втайне мечтая о магическом превращении, похожем на перевоплощение гадкого утенка в красивую белую птицу.

И этот день настал. В какой-то степени волшебство осуществилось, если, конечно, превращение в «белую ворону» можно считать чудом. Через много лет, уже имеющий определённый вес в областном здравоохранении, Александр Александрович Кроликов был приглашён на празднование юбилея известного нейрохирурга Навроцкого. Приглашение он принял с определённой неохотой, так как не очень любил посещать подобные мероприятия. Александр Александрович считал, что народ давно утратил понятие культуры проведения банкетов, так сказать, традиций совместного поедания пищи. Современным трапезам, по его мнению, не хватало какой-то торжественности, манер, красивых нарядов, изысканных блюд, да что там говорить – к концу застолья даже лиц нормальных не увидеть. Соберутся в каком-нибудь второсортном ресторане, набьют брюхо шашлыками, нажрутся водки и начинают орать что мочи, хвастать друг перед другом своими идиотскими историями. Однако отказывать человеку, с которым связывала многолетняя работа, не очень корректно, поэтому в назначенное время Александр Александрович появился на банкете и занял одно-единственное свободное место в середине стола.

Получилось так, что напротив расположился криминальный авторитет середины девяностых Гена Куций – личность печально известная и одиозная. Стоит, правда, отметить, что в мире людей, живущих по законам, не прописанным в уголовном кодексе, не все считали Гену авторитетом, можно даже сказать, совсем не считали. В своё время Гена сам себя провозгласил крестным отцом немногочисленной группировки, состоявшей из его дружков по спортивной секции и промышлявшей мелким разбоем. Самовыдвиженцем на роль вора в законе Гене пришлось стать в смутное время начала девяностых, когда вокруг новоиспечённых бандитов-обирал витал легкий аромат бесшабашного романтизма. Время, когда даже дети мечтали стать рэкетирами, а не космонавтами. Но, как ни странно, Куций долгое время не разделял взгляды своих товарищей, пополнивших ряды всевозможных «бригад». Несмотря на заманчивые предложения со стороны друзей-спортсменов, ставших на скользкий путь быстрой наживы, Гена долгое время сторонился этой псевдоромантики. Но, как вскоре оказалось, ненадолго. Спортом Гена занимался с юных лет благодаря своему тренеру-отцу, в прошлом прославленному боксеру. Правда, ему не удалось стать таким же знаменитым, как папа, помешали частые травмы, получаемые в одном и том же месте – в районе носовой кости. Из-за частых переломов его нос приобрел довольно необычную форму, как будто Генину голову использовали вместо боксерской груши и «забили» нос глубоко вовнутрь черепной коробки. В итоге над верхней губой, в том месте, где должен находиться нос, из маленькой приплюснутой шишечки в разные стороны торчали две огромные ноздри, сам нос как таковой отсутствовал. Ещё один небольшой штрих к портрету – мощный, тяжёлый, волевой подбородок.

В общем, у людей, знакомившихся с Геной, сомнений по поводу его любимого вида спорта не возникало. Не добившись больших успехов на ринге, Куций решил пойти по стопам отца и стать тренером. Именно по этой причине Гена пытался не замарать свою репутацию участием в бандитских группировках. Но быстрые деньги, появившиеся у своих недавних партнеров, иностранные автомобили, раболепие толпы, основанное на страхе, сделали своё дело – Гена Куций решил податься в рэкетиры. Естественно, роль обыкновенного «быка» не к лицу амбициозному сыну знаменитого тренера. И по совету друзей Куций отважился создать собственную клику из тех, кто недавно забросил спортзал и не нашел себя в жизни. К этому времени борьба за сферы влияния между уголовными формированиями только набирала обороты. Все чаще стали появляться сообщения о бандитских разборках со смертельным исходом. Крупный бизнес изрядно штормило, а посему соваться туда, так сказать, играть в большую игру, Куций не собирался, понимая, кто может стоять за нефтетрейдерами, финансовыми учреждениями и так далее. Но и в мелком тоже все было непросто. Торговцы на рынках, таксисты и другие мелкие предприниматели уже находились под «крышей» бывших спарринг-партнёров Куцого. Дабы избежать недоразумений со своими вчерашними дружками, Гена решил найти для «опеки» что-нибудь малоприметное, но процветающее. Подходящая незанятая ниша очень скоро нашлась – небольшие торговые ларьки, появляющиеся в местах большого скопления людей и на остановках общественного транспорта. Куцого устраивало здесь абсолютно всё: и скудненький ассортимент – сигареты, жвачки и презервативы, которые вряд ли привлекут внимание серьёзных взломщиков; и хозяева – в основном из первых «челноков», подзаработавших деньги еще на «совдеповских» рынках, отчаянно пытающихся перерасти в юную буржуазию. Такие будут платить дань тихо и безропотно, а в случае сопротивления можно и пожаром припугнуть. Расчет оказался верным, немногочисленные киоскеры не стали спорить с рэкетирами и без лишних слов согласились оплачивать сомнительную «крышу». Так началась тихая, почти неприметная, преступная деятельность несостоявшегося тренера по боксу. Со временем доходная часть предприятия неожиданно резко пошла вверх, превышая даже самые смелые прогнозы.

Количество так называемых мини-маркетов или мини-шопов, как кому угодно, увеличивалось с фантастической прогрессией. Бригаде Куцего с огромным трудом удавалось отслеживать график платежей «благодарных» торговцев. Нахлынувшие деньги тут же вывернули наизнанку сущность Гены с сотоварищами – дешёвые пижоны, утопающие в роскоши (по критериям людей, вышедших из Советского Союза). Малоподержанные черные BMW, фирменные спортивные костюмы, золотые украшения в виде колец, браслетов и, конечно, цепочек – тонких, толстых, с крестиком, с иконкой. По количеству украшений, надетых одновременно, ребята уверенно занимали промежуточное место между зажиточными женщинами востока и новогодними ёлочками. Последняя деталь: самый главный атрибут преуспевающего человека того времени – большой, чёрный мобильный телефон. Парни, считающие себя по-настоящему крутыми, носили мобилу исключительно в руке, как бы подчёркивая свою принадлежность к привилегированной касте. Появляясь в общественных местах, эти напыщенные индюки, по-другому не скажешь, каждым жестом выдавали из себя баловней судьбы, хозяев жизни, крутых техасских ковбоев или даже, скорее, чикагских гангстеров. Тогда им и в голову не могло прийти, что их имидж – это плохая пародия на цыганских баронов из Румынии конца восьмидесятых. Все это выглядело глупо, неуместно, а порой вызывающе на фоне постоянных войн между другими группировками. И только благодаря уважению среди бывших друзей по спортшколе, Гене удавалось избегать посягательств со стороны обозлённых завистников.