Паломничество в волшебство - Клиффорд Саймак

Наконец толпа дикарей осталась позади. Корнуолл догнал Сплетника: тот ковылял по проходу так быстро, как только мог, белая собачка вприпрыжку следовала за ним на трех лапах. Рядом с ней семенил Енот. Но вот проход закончился, и паломники выбежали на равнину, на которой в двух-трех милях от них, окруженное приземистыми горами, возвышалось великолепное здание. Джонс был прав: от красоты здания захватывало дух.

— Вы можете меня опустить, — заметил Джонс. — Благодарю за участие.

Корнуолл осторожно поставил его на ноги. Джонс мотнул головой, указывая на свою руку.

— Горит как в огне, — пожаловался он, — и свербит от плеча до самого низа. Моя машина вон там, впереди. Видите, справа? По-моему, в аптечке найдется шприц… Ради бога, не надо меня ни о чем спрашивать! Это такая волшебная игла. Вы мне поможете. Я покажу вам, что делать.

Навстречу путникам по лугу, что лежал между ними и чудесным зданием, двигались какие-то существа. Расстояние не позволяло различить, какие именно; заметно было только, что одно из существ намного выше других.

— Разрази меня гром, — буркнул Джонс. — В прошлый раз я тут все облазил, и мне не попалось ни единой живой души, а теперь извольте-ка — целая куча встречающих!

От группы неведомых существ отделилась крошечная фигурка. Чувствовалось, что ее переполняет радость: она пронзительно верещала и выкидывала всяческие коленца, делавшие честь ее ловкости.

— Мэри! — верещала она. — Мэри! Мэри! Мэри!

— Ой, — воскликнула девушка, — да это же Ловкие Пальцы! А я-то все гадала, куда подевался мой маленький дружок!

— Тот, который лепил с тобой «куличики»? — уточнил Корнуолл.

— Тот самый, — отозвалась Мэри.

Она опустилась на колени, и Ловкие Пальцы с разбегу прыгнул к ней в объятия.

— Мне говорили, что ты идешь, — всхлипнул он, — а я не верил, не верил! — Он извернулся и поглядел ей в лицо. — Ты выросла, — заявил он сурово. — А я не расту вообще.

— Я спрашивала про тебя в Доме Ведьмы, — проговорила Мэри, — и мне сказали, что ты пропал без следа.

— Я здесь уже много лет, — ответил домовой. — Мне столько надо тебе показать!

К тому времени к паломникам приблизились остальные существа. Большинство встречающих составлял маленький народец — домовые, тролли, эльфы и феи. Все они шумели, приплясывали на ходу, выражая так или иначе свою радость. Их сопровождал человек, вернее, подобие человека: фигура в длинном черном плаще с капюшоном, который закрывал лицо; Корнуоллу показалось даже, что лица у фигуры нет вовсе. Странного человека окутывала легкая дымка, словно он шагал сквозь туман, что стелился по земле для него одного. Подойдя к путникам, он остановился и произнес голосом столь же мрачным, как и его платье:

— Я Хранитель университета. Добро пожаловать в наши края. Сдается мне, у вас возникли неприятности с гарпиями. Порой они становятся донельзя наглыми.

— Ничего страшного, — сказал Хэл. — Мы с ними очень мило побеседовали.

— Мы не обращаем на них внимания, — продолжал Хранитель, — потому что гости к нам заходят редко. Твои родители, милая, — прибавил он, обращаясь к Мэри, — гостили у нас несколько лет назад, и с тех пор больше никого не было.

— Я заглядывал к вам на днях, — возразил Джонс, — а вы никак не отреагировали на мое появление. Если хотите знать мое мнение, вы нарочно старались меня убедить, что университет заброшен.

— Мы наблюдали за вами, сэр, — отозвался Хранитель. — Прежде чем открыться вам, мы желали узнать, что вы собой представляете. Но вы покинули нас в некоторой спешке…

— Вы сказали, что мои родители были здесь, — перебила Мэри. — То есть были и ушли?

— Да, — подтвердил Хранитель, — ушли. Я расскажу вам обо всем, но чуть-чуть попозже. Вы ведь не откажетесь разделить с нами нашу пищу?

— Теперь, когда вы упомянули о еде, — заявил Сплетник, — я почувствовал, что слегка проголодался.

Хранитель восседал во главе стола. Сейчас уже не оставалось никаких сомнений в том, что лица у него не было. Под капюшоном, там, где полагалось быть лицу, клубился туман, в котором время от времени сверкали алые искорки. «Может, — подумал Корнуолл, — они заменяют ему глаза?» К еде он не прикасался, просто сидел и поддерживал беседу, избегая, впрочем, говорить о сколько-нибудь важных вещах: расспрашивал, как проходило путешествие, рассуждал об урожае, жаловался на капризы погоды — в общем, вел обычные застольные разговоры. «По-моему, — подумал Корнуолл, — он весь состоит из тумана, этакий призрак, который вот-вот либо растает в воздухе, либо улетит по ветру».

— Не знаю, что и сказать, — прошептал на ухо Корнуоллу Плакси. — Я и слыхом не слыхивал, чтобы в Пустынном Краю обитало что-то подобное. Вроде бы привидение, а вроде — нет. Словом, он мне не нравится.

Угощение было не то чтобы изысканным, но обильным и хорошо приготовленным.

— Кушайте, кушайте, — уговаривал Хранитель. — Всем хватит.

Однако какое-то время спустя стало ясно, что путники насытились; тогда Хранитель сказал:

— Что ж, теперь вы услышите мои объяснения и зададите вопросы, которые у вас на языках.

— Мы хотели… — Тут же вылез Плакси. Хранитель взмахом руки заставил гнома замолчать.

— Лично ты хотел узнать, кто я такой, — проговорил он. — Я удовлетворю твое любопытство, ибо все равно должен это сделать. Представляясь вам, я назвался Хранителем. В каком-то смысле так оно и есть, но по роду занятий я — философ. Впрочем, тому, чем я занимаюсь, нет точного названия в вашем мире. Вас, мистер Джонс, пожалуй, больше устроит «специалист по философии», а вы, сэр Марк, пожалуйста, воздержитесь пока от расспросов…

— Я воздержусь, — отозвался Корнуолл, — если вы объясните мне вот что: откуда вам известны наши имена?

— Боюсь, правдивый ответ вызовет у вас недоверие ко мне, — вздохнул Хранитель, — но будь что будет: я могу читать мысли. Я проникаю в ваше сознание, могу забираться очень глубоко, но обычно, не желая оказаться невежей, предпочитаю скользить по поверхности. Только поверхностная информация: кто вы и откуда. Впрочем, пойди я наперекор собственным принципам и проникни туда, где хранится ваше сокровенное знание, вам не следовало бы смущаться и раздражаться. Я родом с другой планеты, и мои воззрения не всегда совпадают с вашими; к тому же я вам не судья. Годы научили меня уважать чужие взгляды…

— Будьте добры, — воскликнула Мэри, опасаясь, по-видимому, что ее кто-то опередит, — скажите, пожалуйста, что стало с моими родителями?

— Они вернулись домой, — ответил Хранитель.

— Без меня? Они не могли вернуться домой без меня!

— Ты возненавидишь меня и будешь, без сомнения, права, — сказал Хранитель. — Они ушли по моему настоянию. Я убедил их в том, что ты умерла.