Легенды и рыцарские предания Бретани - Льюис Спенс

Здесь необходимо рассказать историю Абеляра. Достаточно будет упомянуть лишь то, что он был одним из самых выдающихся ученых и диалектиков всех времен. При жизни Абеляра его слава разлетелась по всей Европе. Влюбившись в Элоизу, племянницу Фульберта, каноника Парижа, он пробудил в ней ту же всепоглощающую страсть, которая привела к их обоюдному бесчестью и оскоплению Абеляра разгневанным дядей. Он и его Элоиза были погребены в одной могиле в Параклете. История их любви была увековечена величайшими поэтами и художниками.

Древнюю бретонскую балладу, посвященную возлюбленным, называли «наивной и ужасной», говорили о том, что в ней «практики друидов неестественным образом сочетаются с христианскими предрассудками». В ней говорится о том, что Элоиза была жестокой и кровожадной колдуньей. Вот каким образом в легенде может быть усилено и искажено падение человека! Так как эта баллада крайне важна для изучения бретонского фольклора, я привожу здесь крайне свободный ее перевод, в котором в то же время я попытался сохранить атмосферу оригинала.

ГИМН ЭЛОИЗЫ

О Абеляр, мой Абеляр,

Двенадцать лет прошло с тех пор, как мы впервые поцеловались.

Нет любви, подобной той, которую испытывают к барду:

Тот, кто любит его, живет как в золотом тумане!

Ни слова ни на французском, ни на латыни,

Я могла говорить только по-бретонски,

Когда обвивала руками шею своего возлюбленного

И слышала гармонию греческого,

Поступь латыни, радость французского,

Доблесть еврейской речи

И пока жажду ее моя душа утоляла

В любовной науке, которой он меня учил.

Спутанный и связанный том Евангелия

Открыт для меня так же, как и моя душа,

Но все разбавленное водой вино Рима

Слабо, кроме магического кубка.

Мессу я читаю, как и любой священник,

Могу отпустить грехи умирающему или похоронить покойного,

Но мне дороже разбудить Зверя

Или смотреть на золото в красной печи.

Волк, змея, ворон, сова,

Демоны моря, поля, потока,

Я могу бежать или лететь в их гадком облике,

На мой призыв они приходят из моря или из леса.

Я знаю песню, при помощи которой можно поднять море,

Можно разбудить ветер или сотрясти землю,

Можно ужасно затемнить небеса,

Можно пробудить знамения при рождении принца.

Первое темное снадобье, которое мы глотнули,

Было сварено из жаб и глаза ворона,

Убийство в меде, когда ускользнула луна

С неба в зловонный туман внизу.

Я знаю колодец, глубокий, как сама смерть,

Мрак, где я отбираю густолиственный папоротник,

Семя которого вместе с семенем золотого вереска

Я смешиваю после того, как познаю мистические знания.

Я собрала в сумерках девять мер ржи,

Еще девять мер и сварила

В серебряном горшке, пока судорожно

Свет звезд боролся с дождем.

Я искала змеиное яйцо, с помощью которого можно обрести силу,

В лощине, глубоко скрытой от ночи и дня:

Ее показали мне в ужасный час,

Когда дети ада вышли, чтобы поиграть.

У меня есть три духа в облике змей;

Младшей из них – шесть раз по два десятка лет,

Вторая поднялась из нижних озер,

А третья когда-то была языком герцога Сатаны.

Плоть диких птиц – не их пища,

Другая их судьба;

Я хорошо кормлю их кровью младенцев,

Этих драгоценных змей моей души.

О Сатана! Подари мне три спокойных года,

Но три коротких года, чтобы мой возлюбленный и я

Смогли выполнить твою жестокую, загадочную волю,

Затем мы с радостью расплатимся и умрем.

Элоиза, злое сердце, берегись!

Подумай об ужасном дне ярости,

Подумай о своей душе; воздержись, воздержись!

Путь, на который ты встала, – это путь смерти!

Ты, малодушный священник, иди, уходи отсюда прочь!

Не боюсь я столь страшной судьбы.

Иди сосать молоко невинности,

Оставь меня пить вино ада!

Сложно переоценить значимость для фольклора такой баллады, как эта. Она, естественно, не обладает никакой исторической ценностью. В нашем распоряжении нет доказательств того, что Элоиза была бретонкой, но подобные фантастические ошибки настолько хорошо известны тем, кто изучает баллады, что он способен с легкостью не принимать их в расчет при определении ценности текста.

В этом странном сочинении несчастная аббатиса предстает перед нами в образе алхимика и колдуньи и нисходит до самого низменного и отвратительного колдовства. Она умеет менять свой облик и тому подобное. Она обладает властью над сверхъестественными силами, знает прошлое, настоящее и то, что будет. Она обладает достаточным знанием друидов для того, чтобы найти ценное змеиное яйцо, получить то, что было основной целью кельтского мага. Обстоятельства, описанные в балладе, очень похожи на те, о которых говорится в поэме, где уэльский бард Талиесин рассказывает о своем магическом опыте, своих перевоплощениях, знании темных таинств природы.

Нант магов

Поэт предположил, что свои магические деяния Абеляр и Элоиза осуществляли в Нанте. Нант действительно был классической столицей колдовства. На одном из островов в устье Луары располагалась древняя школа, в которой обучали друидесс. Поверья об этих людях ходили среди жителей города вплоть до середины XIV века. К примеру, тогда был зафиксирован следующий случай: епископ диоцеза принял буллу об отлучении местных колдунов от церкви и приговорил их вечно гореть в аду с колокольчиком, книгой и свечой.

Вполне понятно, что, по мнению поэта, несчастная Элоиза была одной из участниц темного союза жриц, базировавшегося на одном из островов на Луаре. По мнению бретонцев, знание, которое она получила от своего одаренного возлюбленного, привело ее к гибели. Ведь простой народ, живший в герцогстве в период написания баллады, вряд ли видел разницу в изучении риторики и философии, с одной стороны, и чтении колдовских книг и пользовании прочими магическими приспособлениями – с другой.

Спор о происхождении легенды о короле Артуре был острым и продолжительным. Ученые первой величины, «главные спорщики», как назвал их Натт, настаивали на том, что она возникла в Уэльсе, Англии, Шотландии или Бретани. Я считаю, что нет смысла подробно пересказывать в данной книге все их аргументы, поэтому мы посвятим себя изучению вопроса о том, по какому праву Бретань претендует на название родины историй об Артуре. Мы постараемся сделать это как можно более сжато, остановившись лишь на нескольких легендах, описывающих деяния короля Артура и его рыцарей на Бретонской земле.