Симфония для смертельного трона - Э. Дж. Меллоу

одном из возвышающихся сталагмитов Королевства Воров.

Качественные напитки, но по завышенной цене. Прекрасная музыка, но, судя по гостям в масках, навевающая на них скуку. А хуже всего – маленькие комнаты, вдобавок ко всему один уровень соединялся с другим с помощью еще более тесных винтовых лестниц. Здесь явно хотели создать интимную атмосферу, но у Зимри подобное вызвало лишь дискомфорт, поскольку эмоции окружающих давили на него. Он ощущал себя в ловушке.

Похоть, ревность и возбуждение смешивались вместе с вырвавшимися на свободу всплесками магии одаренных. Ощущений было так много, что вскоре Зимри был вынужден отступить на ближайший балкон. Уйдя подальше от вечеринки, он с облегчением вдохнул прохладный воздух скрытого в пещере мира. К счастью, площадка оказалась почти пуста, и именно здесь он нашел единственную приятную деталь сегодняшнего вечера: вид.

Глядя сквозь прорези своей бордовой маски, он любовался великолепием Королевства Воров. Впереди простирались мерцающие просторы, другие жилища были вырублены в уходящих ввысь скалах. Плетение соломенных крыш далеко внизу и разноцветные клубы дыма, поднимающиеся из района Тайн. Неподалеку мелькала сверкающая тропа района Созерцаний. Через все это, словно толстая темная жила, тянулся район Ставок, а вдалеке можно было разглядеть скопление мачт и кораблей, пришвартованных в порту. Еще дальше находился портал-водопад, через который можно было приплыть или отплыть в ту часть моря Обаси, которая не была обозначена на карте.

Взгляд Зимри остановился на устрашающем дворце из оникса в самом центре. Его башни, словно когти, тянулись к усеянному светлячками потолку.

Небо этого мира тускнело, приближалось Угасание Неба: затянутые дымкой звезды скоро должны были погаснуть, а затем возродиться в волне яркого сине-зеленого света. Возрождение Неба.

Мысль об этом явлении принесла Зимри беспокойство. Звезды медленно отсчитывали время до новой жизни, до которой оставалось всего две недели. Женитьба и, наконец, исполнение обещания, данного в детстве родителям. Возвращение их дома.

Но цена. Всегда была цена.

Жить без Арабессы и знать, что она все равно рядом.

Сотрудничать с ее отцом, который всегда беспокоился о своей старшей дочери.

Наблюдать за ее выступлением в роли одной из Мусаи, но никогда больше не искать ее после выступления и не кружиться с ней в водовороте страсти.

Острая боль пронзила грудь Зимри, и он оторвал взгляд от затухающего неба.

Однажды он потерял все и выжил.

И сможет сделать это снова.

Уже делает.

Вкрадчивый голос раздался в его голове:

«Ложь. Ты страдаешь. Прячешься».

Зимри горько усмехнулся.

«А разве в этом королевстве есть те, кто не прячется и не страдает?» – парировал он, а затем оттолкнулся от перил, на которые опирался. Несмотря на то, что Каттива хотела как лучше и старалась помочь ему найти отвлечение, чтобы «добавить немного сладости его кислому настроению», посещение этого места было явной ошибкой.

Однако Зимри резко остановился, знакомый голос привлек его внимание. Волнение возросло, когда на балкон вышла стройная фигура в пышном платье цвета мха с изящными рукавами. Цвет комнаты отразился от ее маски для глаз, украшенной черным жемчугом, когда она ответила двум своим спутницам:

– Не волнуйтесь, отсюда мне не сбежать, – сухо сказала она. – Пусть я мечтаю об этом, но у меня нет крыльев, чтобы улететь и найти компанию поприятнее этой. Я всего лишь хочу немного подышать воздухом, так что перестаньте суетиться, я скоро вернусь.

Стоило девушке повернуться, как их с Зимри взгляды встретились, и она замерла.

Зимри ощутил, как его накрыла волна тепла.

Словно некая сила заставила его отшатнуться, а затем устремиться вперед.

«Музыка нашего сердца», – тоскливо протянули его дары.

Пусть ее лицо было скрыто, полумаска переходила в плетеный головной убор, закрывающий волосы, Зимри узнал бы этот голос в темноте, разглядел бы эти голубые глаза даже среди бескрайнего моря. Арабесса Бассетт оставила неизгладимый след в его душе, и ничто в Адилоре не могло скрыть этого факта, даже отчаянная ложь, за которой он пытался спрятаться.

Похоже, ее постигла та же участь, поскольку она, не отрываясь, смотрела на него, пока волны ее горя, страданий, паники и самый сладкий, но самый ядовитый для его решимости – аромат тоски наполняли его легкие при вдохе.

Магия хотела вырваться на свободу и полететь к ней. Она молила его коснуться Арабессы. «Притяни ее ближе. Мелодия нашей души, – снова взмолились дары. – Мы хотим почувствовать ее».

«Тихо!» – приказал он, сжимая кулаки.

Арабесса первой отвела глаза, ее эмоции устремились прочь, когда она посмотрела на другие пары на балконе. Она просчитывала риски, всегда руководствуясь чувством долга и благопристойностью. Это одновременно раздражало Зимри и вызывало у него зависть.

Она очень легко разделяла ответственность и эмоции.

«За исключением тех случаев, когда не может сдерживать, – снова прозвучал голос внутри него, – свои чувства к тебе, свое опустошение».

«Наше опустошение», – хотелось закричать Зимри.

Она легко могла бы избежать разрыва, ответив ему «да».

«Конечно, она отказала тебе, узнав, что ты можешь осуществить свою давнюю мечту. – Слова Нии, сказанные в «Макабрисе», всплыли в его памяти. – Естественно, она отошла в сторону, чтобы не стать препятствием на твоем пути».

Препятствием. Будь проклято ее благородство и самоотверженность, которую она проявляла по отношению к тем, кого любила.

Неприятно было признавать, но сестры оказались правы.

С того самого утра на террасе Зимри снова и снова вспоминал их с Арабессой разговор, пытаясь понять случившееся, словно разгадывая непосильную загадку. Было ли ошибкой говорить ей обо всем? Стоило ли держать в тайне предложение Каттивы? Но как иначе он мог объяснить, почему именно в тот же день она должна была взять на себя обязательство выйти за него замуж? Зачем было торопить события, когда она наверняка узнала бы об этом позже? И пришла бы в ярость. Но он с радостью принял бы эту ярость вместо отказа.

«Она бы все отменила, – кольнула его изнутри насмешка. – Она бы никогда не пошла до конца, если бы узнала, что ты солгал. Если бы выяснила, от чего ты отказываешься. Ты бы остался без возлюбленной и без «Макабриса». У тебя бы ничего не осталось».

Ничего.

Забавно, но отчасти ему теперь казалось именно так – что у него ничего нет.

Арабесса прошла мимо него в самый дальний конец балкона: место для тихих бесед.

Магия Зимри задрожала от беспокойства и воодушевления, смеси противоречивых эмоций. Он взглянул на шумевшую внутри вечеринку, затем на выход, но, конечно же, в конце концов последовал за ней.

Когда он подошел к Арабессе, знакомый аромат окутал его – своего рода сладкая пытка. Он сжал перила