Смерть у порога - Линвуд Баркли

Барри не шевелился.

— Дерек Каттер, вы арестованы за убийство Альберта Лэнгли, Донны Лэнгли и Адама Лэнгли, вы…

— Барри, прекрати! — перебил его я. — Он признался, что был там. Выслушай его, ради всего святого…

— Я прошу тебя, Джим. — Барри поднял руку и продолжил: — Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы можете встретиться с вашим адвокатом, который имеет право присутствовать на всех допросах. Если у вас нет адвоката, мы предоставим его вам.

Он снял с пояса наручники, развернул нашего сына спиной к себе и защелкнул браслеты.

В этот момент мне показалось, что мир вокруг рухнул.

На следующее утро Дереку было предъявлено обвинение.

Мы с Эллен не спали всю ночь — сначала просто не могли прийти в себя от потрясения, вызванного его арестом, а потом лихорадочно пытались найти адвоката для сына. В прежние времена мы, разумеется, обратились бы за помощью к Альберту Лэнгли. Мы знали этого человека, доверяли его репутации, и нам было известно, что он хороший специалист.

Однако мы не знали, к кому еще можно обратиться, кроме как в фирму Лэнгли. Но захотят ли там защищать человека, обвиненного в убийстве их коллеги и его семьи? Кроме того, даже если кто-то из бывших сотрудников Лэнгли и взялся бы представлять дело Дерека в суде, мы не были застрахованы от того, что в его действиях не окажется какого-то тайного умысла. Поэтому жена обзвонила знакомых в колледже Теккерей и посоветовалась с ними. Ей порекомендовали некую Натали Бондурант. Она уже восемь лет работала в Промис-Фоллс адвокатом по уголовным делам и, как сказал один знакомый Эллен, была «умной куколкой». Мы несколько раз позвонили на ее номер около девяти часов вечера, и примерно через час адвокат нам перезвонила.

Когда я говорил с ней по телефону, мой голос временами дрожал. Бондурант задала мне ряд вопросов, на которые я постарался ответить как можно более кратко. Ее вопросы были четкими и простыми. Натали удалось успокоить нас, на время подавить переполнявшие меня и жену эмоции и заставить сосредоточиться на конкретных фактах. Нам нельзя было терять голову в сложившейся ситуации, пускай в нашем случае это и казалось практически невозможным.

— Значит, полиция не нашла оружие? Им это создаст определенные сложности. Но если найдут пистолет, все изменится.

— Не найдут, — заверил я ее. — Он никого не убивал.

Натали Бондурант решила не спорить.

— Это ослабляет их версию. Плохо то, что у вашего сына была возможность совершить убийства — он был там, когда все случилось. Его никогда раньше не привлекали за насильственные действия?

— Один раз у него были небольшие проблемы. Ездил с другом на машине его отца без водительских прав, и шалопаи разбили машину. А еще однажды сына с друзьями поймали, когда ребята прыгали с крыши одного корпуса школы на другой и…

— Я бы не стала переживать по этому поводу. Подобные проступки слишком далеки от хладнокровного убийства трех человек. Но все же не стоит привлекать внимание к тем случаям. Полицейские говорят, будто ваш сын убил Лэнгли потому, что они застали его у себя дома, но, по-моему, это странно. По крайней мере для серьезного мотива. Боюсь, детективы раскрыли еще не все свои карты. Придется подождать. Возможно, если бы Пенни была дочерью мистера Лэнгли, он действительно мог бы схватиться за оружие, чтобы пристрелить вашего сына. Но это не так. Я должна поговорить с этой девушкой, выяснить, в каком парень был состоянии, когда звонил ей по телефону из дома. Мне нужно будет встретиться с Дереком завтра утром, прежде чем он предстанет перед судьей, но вам не стоит надеяться, что сына выпустят под поручительство. Его обвиняют в тройном убийстве. Позиция обвинения кажется очень слабой, но, пока мы не сможем ее опровергнуть, я сомневаюсь, что мальчишку отпустят.

Эллен вмешалась в разговор — она была в спальне и говорила по телефону.

— Что с ним будет в тюрьме? Ему ведь там ничего не сделают?

— Я поговорю кое с кем. Но, принимая во внимание, в каком преступлении его обвиняют, скорее всего вашего сына поместят не в общую, а в одиночную камеру.

Эллен подумала о том же, о чем и я. Наш семнадцатилетний мальчик в камере со взрослыми мужиками, которых могли посадить туда за самые ужасные вещи. Я даже думать об этом не хотел, но мысли сами лезли в голову.

— К тому же пресса наверняка проявит к этому делу повышенный интерес, — предупредила нас Натали.

— Что вы хотите этим сказать? — спросила Эллен.

— Арест по такому серьезному обвинению… журналисты устроят настоящий цирк по этому поводу. Сюда приедут репортеры всех СМИ из Олбани. Возможно, будет кто-то из Нью-Йорка. Все это само по себе отвратительно.

— О Боже! — прошептала жена.

— У вас есть сотовые? — Я продиктовал ей наши номера. — Если мне понадобится связаться с вами, позвоню по одному из них. Что до вашего домашнего телефона, то вскоре может наступить момент, когда вы больше не захотите отвечать на звонки. Так что можете просто отключить его. Журналисты, звонки от всяких психов, угрозы и тому подобное. И не смотрите новости. У дома Лэнгли все еще дежурит полиция, это по-прежнему место преступления, и они не подпустят к вам журналистов. Я поговорю с Барри и узнаю, можно ли оградить вас от их визитов.

Дакуорт. Как будто он станет делать для нас одолжения.

Натали, словно прочитав по телефону мои мысли, сказала:

— Он хороший человек. Я посмотрю, что можно сделать. А теперь что касается денег. Мои услуги стоят недешево. — Натали назвала сумму. — Но итоговый счет может быть и выше.

Эллен быстро посчитала финансы, которыми мы располагали.

— Хорошо. У нас есть еще пенсионный счет, который мы сможем обналичить. Правда, денег там не много. — Даже через телефонную трубку я слышал нотки отчаяния и безнадежности в ее голосе. — Займусь этим завтра.

— Хорошо. Тогда до завтра.

Бондурант оказалась права. Дерека не выпустили под поручительство. Натали сделала все возможное: говорила, что у Дерека не было раньше судимости, он не привлекался, был из хорошей семьи и явно не станет скрываться от правосудия, но судья оставался непреклонным. Он согласился с требованием обвинения не выпускать Дерека под залог. Прокурор Дуэйн Хиллман с пафосом заявил, что его обвиняют в самом ужасном убийстве за всю историю Промис-Фоллс. Поэтому об освобождении под залог не могло быть даже и речи.

Эллен не выдержала и расплакалась прямо в зале суда. Я старался изо всех сил держаться.

Дерек, стоявший рядом с Натали, казался маленьким и жалким, почти что ребенком в огромном, с высокими потолками зале суда. Сын как будто осунулся и скукожился со вчерашнего дня. На нем была футболка и джинсы без ремня, сальные волосы спутанны, голова и плечи опущены, словно он пытался свернуться в ракушку. Если он выглядел так всего после нескольких часов заключения, что с ним будет через неделю или, не дай Бог, через…