Сбытчик. Плата за шантаж. Топор - Эван Хантер

что думали, это снимки Мерилин Монро?

— Что за снимки?

— Я же сказал. Без штанишек!

— Обнаженная!?

— Ну, некоторые были такими, а остальные — почти.

— Как обнаженность может быть почти обнаженной?

— Ну, слегка, что-ли! Ну, с некоторой хитрецой, что ли! Короче говоря, немного обнаженнее, чем допускают приличи-

— Кто забрал фотографии?

— Один из моих клиентов.

— Зачем?

— Для продажи. А вы что думаете, я сам продаю фотоснимки во все мужские журналы? Я продаю разные типы, не обязательно порнографические. Я бы не хотел, чтобы вы считали меня только разносчиком порнографии. Я делаю фотографические очерки альбомы., А мои клиенты пишут для них целые истории.

— Какой клиент забрал снимки Люси Митчел?

— Некто по имени Ясон Пуул. Он отличный малый. Но он забрал их давно.

— Когда именно?

- Десять — двенадцать лет назад.

— Сколько?

- Откуда же я помню! Дело было давнее. Она пришла сегодня, и я поначалу принял ее за привидение!

— Не уверен, мистер Блиер. Расскажите все сньчала!

— О боже! Я занят! У меня нет времени начинать сначала!

— Я тоже занят не меньше вашего, мистер Блиер, — резко ответил ему Хейвз. — Я веду расследование убийства.

— Так это убийство?

— Да, убийство!

— Она убила? .

— Начните сначала, мистер Блиер!

— Это началось лет двенадцать тому назад. А может быть, и еще раньше. Дайте вспомнить! — Блиер задумался, вороша в памяти события давних дней. — Как раз после окончания войны. Когда она закончилась?

— В 1945-м, — напомнил ему Хейвз.

— Точно! Нет, подождите секунду, война еше не закончилась, Первая война с тем ублюдком. Та закончилась.

— Вы имеете в виду войну с Гитлером?

— Ас кем же еще? Та война была закончена. Но нам еще нужно было очистить Тихий океан. Короче говоря, это было между 1944–1945 годами. Я сидел один в студии. Тогда у меня не было приемщицы. Я работал один. У меня была студия, и я работал на съемке. Вот тогда все и началось, — Блиер засмеялся раскатистым смешком. — Я сидел и ел бутерброд, не помню с чем. Вдруг заходит эта кукла. Абсолютная кукла. Но должен сказать, такая, что можно было бы потерять башку. Вы могли бы поместить меня с этой куклой где-нибудь на пустынном острове, и я бы согласился провести с ней всю мою жизнь без еды и воды. Только я и она — одни! И я счастливчик до конца дней! Вот какая она была кукла!

— Вы говорите про Люси Митчел? — спросил Хейвз.

— А про кого же еще! — хмыкнул Блиер. — Солома выскакивала из ее волос. Прямо из деревенской фермы. Она была кровь с молоком. О мистер, пожалуйста! Я устаю. Эти огромные синие глаза, это тело, оно не жило, а пело и играло целые сонаты, за целый струнный оркестр. О боже, это было так! Она хотела сниматься для журналов. Я спросил ее, снималась ли она когда-нибудь? Она ответила, что нет, но очень желала бы, чтобы ее фотографии были помещены в журналы. Я сразу понял, что удача будет только у фото с обнаженным телом. Я уже видел, как эта кукла украшает военные казармы отсюда и до самого Токио. Ее я бы не побоялся показать и врагам, этим ублюдкам. Я направил ее к Ясону Пуулу. Он сделал массу ее фотоснимков. У него не переставал щелкать затвор фотоаппарата. Клик, клик. Он снимал все ночи напролет!

— Продолжайте, — сказал Хейвз.

— Он получил великолепные фотоснимки этой куклы с ее изумительным телом, от которого сходили с ума. Я видел удачу, а что случилось?

— А что случилось? — передразнил его Хейвз.

— На прошлой неделе некая сопливая несовершеннолетняя девица пригрозила мне судом за то. что я продавал ее фотографии, где она без трусишек, эти снимки она мне якобы разрешила продавать. Откуда я мог знать, что она еще несовершеннолетняя? У меня были прекрасные снимки Люси Митчел, но я собирался переехать в другое помещение, так как эта девка не давала мне покоя.

— Что произошло с фотоснимками?

— Я не знаю. Когда я переехал в другое место, они исчезли. Я не видел их нигде: ни в журнале, ни в альбоме; я даже не уверен, опубликованы они или нет!

— Сколько было фотографий?

— Штук тридцать с лишним.

— Все сексуальные?

— Мистер, — сказал Блиер, спокойно глядя на Хейвза.

— И Люси Митчел пришла сегодня к вам, чтобы их забрать?

— Она меня поразила смертельно, будто на меня свалился десятитонный грузовик. Она выглядела, словно только что из женского монастыря. Что делает с людьми жизнь! Я ей сказал, что у меня нет этих фотографий. Она обвинила меня в сообщничестве с каким-то Саем Крамером. Я сказал, что она дура. И не знаю другого Крамера, кроме Дина Крамера, который редактирует и выпускает некоторые журнальчики для мальчиков. Она спросила меня, не состоит ли этот Дин Крамер в родственных связях с Саем Крамером? Я ответил, что, насколько мне известно, он родственник Марте Крамер, и что я больше не знаю ничего. Что я ей — библиотека-картотека Конгресса?

— Что она вам на это ответила?

— Она потребовала адрес этого Крамера. Я его дал. Но меня сильно удивило другое: зачем ей после стольких лет понадобились эти веселенькие фотографии? Этого я не понял!

— И вы, конечно, не знаете Сая Крамера?

— Что, вы уже нападаете на меня?

— Знаете вы Крамера или нет?

— Не знаю. Я даже Дина Крамера знаю по шапочному знакомству. Я продал ему половину фотографий, когда он учредил свой журнальчик. Этот малый литературного склада. Ему, видите ли, нравится литературно оформлять картинки с обнаженными девицами.

— Какого сорта картинки?

— Ну, ему было мало девочек, он желал придумывать и тексты для этих куколок. Ему казалось, что читатель больше увлекается чтением текстов, а не созерцанием красоток, словно он читает роман типа «Война и мир». Но меня поразила Люси Митчел. Какого черта она нацепила на себя этот балахон! Боюсь, что она сейчас никому не нужна. Какой-же идиот клюнет на это пугало?

— Кто знает? — задумчиво произнес Хейвз.

— Ну, в старые, добрые времена… — Блиер сделал паузу, погрузившись в воспоминания, затем спокойно сказал:

— Мистер…

ГЛАВА VII

Журнал имел чисто мужское название. Это дошло до Хейвза, когда он входил в здание редакции. Одновременно он подумал над тем, что ни одно мужское название в словаре не обходится без того, чтобы его нельзя было бы прилепить на обложку мужского журнала. Удивительно, что подобные журналы имеют такие названия, как:

«Трус»— журнал для тебя и меня»;

«Неряха»— журнал для мужчин, которых не очень заботит их внешний