Тантрас - Скотт Чинчин

– Прежде чем беспокоиться о гарнизоне, нам нужно проверить сарай, – сказала Миднайт, поворачиваясь к Вардену. – Мы обойдем здание и посмотрим, нет ли здесь другого входа.

Они медленно подошли к сараю, стараясь держаться как можно ближе к стене здания. Дважды мимо них проходили группы зентильских солдат, распевавших непристойные песни и рассказывавших похабные анекдоты, но того, что всего в нескольких ярдах от них прятались шестеро лазутчиков, зентилары не заметили.

В задней стене сарая Варден обнаружил еще один вход. Вор быстро вытащил свои отмычки, и вскоре дверь была открыта. Он потихоньку отворил ее и заглянул внутрь.

– Мы пришли как раз вовремя, – прошептал Варден, поворачиваясь к Миднайт. – Сарай вроде бы пуст. Мы можем свободно войти.

Отряд бесшумно проник в сарай; Миднайт шла посредине, чтобы заклинание невидимости распространялось на всех.

– Закройте дверь, – прошептала Миднайт, когда они вошли внутрь.

Вулстан начал было закрывать дверь, но вдруг остановился и посмотрел на дверной замок.

– Выглядит так, будто замок запирается с обеих сторон, – сказал юноша, позвав Миднайт взглянуть на дверь.

Чародейка кивнула, вытащила кусочек смолы и отдала его солдату:

– Засунь это в замок. Дверь захлопнется, но не запрется. Если нам придется спешно уходить, мы не окажемся в ловушке.

Вулстан и Варден с удивлением переглянулись.

– Этому трюку научил меня один мой старый приятель, – сказала черноволосая чародейка и вдруг вспомнила Кайрика. На Миднайт накатили горькие, тягостные чувства, и на мгновение ее захлестнуло сожаление. Чародейка закрыла глаза и взяла себя в руки. «Кайрик умер, и я ничего не могу с этим поделать. Но Келемвар жив и нуждается в моей помощи. Поэтому я буду плакать позже».

Гратус подошел к Миднайт.

– Может быть, ты это ищешь? – спросил старик, указывая на темное пятно футах в двадцати от двери.

Миднайт прищурилась. Что-то подобно крохотным вспышкам желтого света прорезало темноту.

– Не может быть! – выдохнула она. Адон выбежал вперед и наклонился над небрежно завязанным холщовым мешком.

– Миднайт, они здесь! – воскликнул жрец, и его лицо осветилось широкой улыбкой. – Шар и твоя книга заклинаний!

– Должно быть, в суматохе, вызванной нашим побегом, убийцы о них забыли! – сказала Миднайт, поднимая мешок.

– Я ничего не забыл, – пророкотал голос из темного угла сарая. – И надеялся, что ты тоже об этом не забудешь.

В бледном лунном свете, проникавшем через окна, они увидели Деррока. На нем не было доспехов, и маска не скрывала его уродства.

Увидев обезображенное лицо убийцы, Миднайт ахнула, и в ней зажглась маленькая искорка сочувствия. Вдруг она почувствовала, как холщовый мешок начал выскальзывать у нее из рук, и покрепче его сжала. Чародейка быстро сообразила, что, когда она совершала заклинание невидимости, мешка с ней не было, значит, он выдает ее местонахождение.

– Спасибо, что показала мне, где ты сейчас находишься, – прорычал Деррок, вытаскивая черный как ночь меч. Убийца зашагал прямо к Миднайт. – Я давно тебя поджидаю.

Пользуясь невидимостью, отряд рассредоточился, и, когда Деррок приблизился к чародейке, несколько человек оказалось у него за спиной. Миднайт бросила мешок на пол и попыталась увернуться от уродливого убийцы. Но он успел вытянуть руку и схватить чародейку за волосы. Миднайт закричала.

Вдруг на голову убийцы с треском обрушилась большая деревянная доска, сбила его с ног и заставила выпустить Миднайт. Чародейка отползла от Деррока, но голубовато-белая аура невидимости исчезла.

Позади убийцы стоял Гратус, держа в руках треснувшую доску. Деррок сжал свой черный меч и закричал от ярости и гнева. Варден схватил старика за плечи и попытался оттянуть назад. В этот миг меч убийцы вошел Гратусу в грудь. Из раны хлынула кровь.

Миднайт в ужасе отползала от Деррока. Убийца повернулся и шагнул к ней, но рядом с чародейкой появился Адон и схватил ее за руку.

– Беги! – громко прошептал жрец, толкая чародейку к двери.

Деррок двинулся было за ней, но два солдата из Захолмья, вытащив мечи, встали у него на пути.

– Ну давай, зентильская свинья! Сейчас посмотрим, чего ты стоишь против настоящего солдата! – поддразнивал Деррока Таймон.

Вулстан посмотрел на Миднайт.

– Забирай свое сокровище и беги! – закричал он.

Миднайт мгновение колебалась, затем подхватила холщовый мешок и выбежала из сарая. Варден потащил раненого Гратуса к двери. Адон помог ему, и они исчезли в ночи. Прежде чем пьяные зентильцы поняли, что случилось, жрец, чародейка и сембийцы были уже далеко от форта.

* * *

– Просыпайся! – крикнул стражник, стуча мечом по стальной решетке камеры Келемвара.

Зеленоглазый воин уже давно проснулся, но притворился, что медленно приходит в себя, – неторопливо протер глаза, широко зевнул. Два стражника стояли возле камеры, но воин не хотел доставлять им удовольствие видеть, что он испугался грохота, а их грубость задела его.

Воин знал, почему стражники его разбудили. Черный Властелин потребовал немедленного ответа на свое предложение, но Келемвар заявил, что ему требуется время, чтобы спокойно все обдумать. Он совершенно не ожидал, что Бэйн согласится. Но сейчас срок, отпущенный ему на раздумье, по-видимому, закончился.

Воин услышал шум приближающихся шагов и, судя по тому, как вытянулись стражники, догадался, кто к нему пожаловал. Это его совсем не удивило.

– Ты сказал, что у меня есть время до утра, – спокойно заметил Келемвар, когда Бэйн встал между стражниками.

– Обстоятельства изменились. Наступило время действовать. Ты обдумал мое предложение? – сурово спросил Черный Властелин. Судя по металлическим ноткам, звучавшим в голосе падшего бога, Келемвар понял, что Бэйн явно чем-то рассержен.

– Ни о чем другом я и думать не мог, – сказал Келемвар, поднимаясь на ноги и всматриваясь в глаза Черного Властелина с пляшущими в них кроваво-красными искорками.

Это было действительно так. Даже во сне воин грезил об освобождении от проклятия. Келемвар часто мечтал стать героем, совершающим благородные поступки просто ради того, чтобы кому-то помочь. Но на его пути всегда вставало проклятие. Воин верил Бэйну и не сомневался, что тот выполнит свое обещание. Бог Раздора сможет воплотить его мечты.

И это уносило его мысли к Миднайт. Если Келемвар согласится с условиями Бэйна, ему придется предать доверие, которое чародейка ему оказала, и свои чувства к ней. «Но ведь и Миднайт много раз меня предавала», – с горечью думал Келемвар.

Воин пытался оправдать уже принятое решение и вспоминал о накопившихся оскорблениях и мелких обидах, которые ему нанесла чародейка. Она покинула Долину Теней без него. Конечно, на мосту Черных Перьев она говорила о любви и преданности, тем не менее надо было смотреть правде в глаза: они знали друг друга всего несколько недель.