04.1912 - Susan Stellar

он, но вдруг оборвал сам себя и снова обернулся к Мэри. — Что ж, полагаю, больше я не имею права вас задерживать. Был бы очень рад увидеться с вами снова.

— И я, мистер Эндрюс, — словно во сне, ответила ему Мэри.

Она не сводила взгляда с шали, пока мистер Эндрюс ещё не успел отойти далеко. Стоило же ему покинуть крытый променад, как Мэри нетерпеливо схватилась за уголки шали, стремительно развернула её и замерла. Аккуратный белый листочек опустился на доски, точно в центр солнечного пятна, и неистово заблестел на свету, рассеивая кругом себя искры.

Мэри наклонилась и дрожащей рукой подняла листочек. Она не смогла удержаться и воровато, испуганно осмотрелась, прежде чем развернула его. Шарлотта и Джордж, как завороженные, следили за плавными перемещениями облаков по просевшему небу.

— Никого, — вслух выдохнула Мэри и торопливо поднесла листок к глазам. Пальцы у неё стали мокрыми и скользкими от пота.

«Мисс Джеймс!

Благодарю за возвращенные вещи и передаю вашей сестре пожелания всего наилучшего. Надеюсь, её здоровью не был нанесен ущерб.

Г. Т. Уайльд»

И, хотя о ней самой в короткой и сухой записке мистера Уайльда не было сказано ни слова, у Мэри на сердце вдруг потеплело так, словно бы он осведомился о ней.

Мэри аккуратно сложила записку и вложила ту в записную книжку. Наверное, если бы мистер Уайльд выделил ей хотя бы на одну строчку больше, её сердце сошло бы с ума от счастья — но мистера Уайльда интересовало благосостояние Лиззи, поэтому Мэри оставалось лишь испытывать тихое удовлетворение и спрашивать себя с изумлением: разве было что-то по-настоящему особенное в том, что один из офицеров «Титаника» (пусть и невероятно похожий на Оливера Хаксли) исполнил свои обязанности и спас её глупую сестрицу?

Вероятно, что-то особенное в этом всё-таки крылось, но доискиваться причин у Мэри не было желания: в конце концов, ответ лежал слишком близко к поверхности, и его опасно было тревожить.

* * *

В просторном обеденном салоне для второго класса было время ланча. Дамы и господа, весело переговариваясь, рассаживались по своим местам, между столами быстро ходили услужливые стюарды.

— Позвольте предложить вам меню, мэм…

— О, милый, мороженое! Я давно хотела мороженое…

Мэри сидела у окна, глядя на голубовато-белое, в изящно вырезанных барашках, небо и таинственно улыбалась. Время обеденного перерыва было самым приятным для неё временем суток. Если бы Лиззи не спала в каюте, Мэри предложила бы ей прогулку и ланч, но Лиззи отговорилась слабостью, и Мэри ей поверила. Лиззи совсем недавно перенесла серьёзное нервное потрясение и нуждалась в отдыхе, а мысли Мэри до сих пор пребывали в таком опустошающем беспорядке, что лишь одиночество могло бы распутать их сложный клубок.

Рядом с нею неуверенно скрипнул стул.

— М… Мэри?

Она неохотно повернулась. Мисс Мэйд стояла, неуклюже опершись на спинку стула, и виновато смотрела на стол. Между Мэри и пустым местом, куда мисс Мэйд нацелилась усесться, лежало меню.

— Симона, — посуровевшим голосом сказала Мэри. — Доброе утро.

— Доброе… утро, — неловко пробормотала мисс Мэйд и покраснела. Алый третий глаз у неё во лбу, казалось, увеличивается с каждым мгновением. — Доброе утро, Мэри. Я… я пришла, чтобы принести свои извинения.

Мэри оторвалась от изучения неба и смерила мисс Мэйд долгим пристальным взглядом. Она мягко отодвинула меню и приглашающим жестом указала на стул напротив.

— Что ж, садись, Симона. Мне было бы интересно услышать твою версию событий.

Мисс Мэйд стремительно выдохнула, как будто она умирала от недостатка воздуха, и тяжело упала на стул напротив Мэри. Её пальцы тряслись. В скрюченную руку мисс Мэйд торопливо схватила меню и заслонилась им от Мэри, словно щитом. Та спокойно следила за всеми этими манипуляциями, и на её лице не было заметно ни злости, ни нетерпения.

— Не бойся, — подбодрила она мисс Мэйд, — я действительно хочу услышать именно твои слова.

Мисс Мэйд уронила голову на тощую впалую грудь, неловко выпрямилась и вдруг затараторила, бледнея на глазах:

— Мэри, я буду с тобой откровенна: я не оправдала твоё доверие и не уследила за Лиззи. Если бы только не мистер Уайльд… — она словно сдулась, съёжилась на стуле и заслонилась меню. — Если бы мистер Уайльд не выручил бедную Лиззи…

Тёплая вуаль скользнула над сжавшимся сердцем Мэри, как крыло ласточки. Взгляд её сам собой снова переместился к окну, к светлому голубому небу и океану, который игриво искрился гребнями крошечных волн.

— Да, — сказала Мэри, и губы её приподнялись в мечтательной улыбке, — мистер Уайльд спас Лиззи. Он был так добр, что доставил её ко мне и объяснил, что произошло, но… Симона, — она перевела взгляд на скрюченную за столом мисс Мэйд, — в любом случае, я желала бы выслушать истории всех участников событий.

— Я виновата, — тяжело выдохнула мисс Мэйд. Алые пятна снова расцветили её лицо и жилистую тонкую шею. — Я думала только о себе и своём бедном старом… Мэри, — она удивлённо распахнула глаза, — слышишь ли ты меня?

Мэри встрепенулась. Сладкий туман покинул её голову, и она тут же обхватила себя за плечи.

— Прости, Симона, — пробормотала она, запинаясь, — я… я была так встревожена, что не услышала тебя.

Тонкие губы мисс Мэйд тронула хитрая усмешка, и она аккуратно отложила меню к краю стола. Мэри всё ещё смотрела в бесконечный океан, и расплывчатые блики перед её глазами складывались в загадочные фигуры — едва знакомые, но близкие, что вызывали посвящённый трепет на самом дне сердца.

— Думаю, здесь дело в другом, — сказала мисс Мэйд с непогрешимой уверенностью, — никогда ещё ты не бывала столь растерянной, Мэри, если не вспоминать…

Мэри резко отодвинулась от стола и сжала пальцы в замок.

— Умоляю, не надо! — вскричала она, и мисс Мэйд аккуратно покивала.

— Хорошо. Хорошо, я не стану мучить твоё несчастное сердце, но и ты, пожалуйста, не подвергай мучениям моё и… — мисс Мэйд подалась вперёд, заслоняясь обеими руками от стюардов и пассажиров. Её глаза таинственно блеснули. — Скажи мне, Мэри, кто он?

Мисс Мэйд казалась заговорщицей, вовлекающей друзей в лабиринты опасных интриг. Мэри выхватила носовой платок и стремительно провела им по щекам.

— Симона, — её голос дрогнул, — как ты можешь считать меня…

— Даже я влюбляюсь, — рассмеялась мисс Мэйд, — а твоя юность… твоя красота… Атлантика… это так романтично! Что говорить обо мне, и старушки начинают поглядывать на своих стариков с озорством! Мэри, признавайся, кто он!

Мэри закусила губу и потупилась, как школьница перед строгой учительницей. Мисс Мэйд придвинулась ещё ближе; её преступно горячее