Сгорая дотла - Виктория Лукьянова

меня просила узнать, начала работать лишь с первого марта.

Внутри словно огромными ножницами отрезали все органы, и они плюхнулись на дно живота, ударив меня и подняв гул в голове. Сглотнув, я едва не выругалась в голос. Сорвалось лишь тихое «черт побери», которое все равно расслышал дядя и как-то странно улыбнулся. Кажется, его забавляла ситуация, а вот меня ни черта! Я так надеялась, что вышла на след…

– Но, – голос дяди прозвучал в моей голове хлопком, – на этой же улице ранее работала другая камера.

Я часто заморгала, прогоняя непрошеные слезы.

– Другая?

Он кивнул.

– Да, на противоположной стороне.

– И она.... Она…

– Сонь, ты чего?

Тряхнув головой, гнала прочь слезы.

– Просто скажи, что там что-то есть, – вымолвила я, с трудом совладав с голосом.

Дядя перестал улыбаться. Посеребренные брови сместились к переносице, придав его лицу хмурое выражение.

– Расскажешь, зачем тебе это?

Я кивнула, сжав ладони в кулаки.

– Ты же знаешь про Кирилла Левина? То, что с ним случилось зимой…

– Да, еще бы не знать, – хмыкнул дядя.

– Он уверен, что в ту ночь там кто-то был. Вторая машина.

– И ты хочешь найти эту машину?

Я вновь кивнула, разжала кулаки и посмотрела на дядю.

– Знаю, что такие улики будут косвенными и ничего не докажут, но я хочу помочь Кириллу. Мне кажется… – я осеклась, резко замолчав и отведя взгляд в сторону.

– Что кажется? – Но дядя не мог не заметить.

– Никто не будет оспаривать его вину. Он сел за руль, выпив, и это факт. Но я надеюсь, что, узнав правду, поняв, что он был прав… Я смогу помочь ему перестать чувствовать боль. Он… Он все время чувствует боль. Мне так… Так жаль его…

– Сонечка, – прошептал дядя, поднимаясь с кресла и подходя ко мне. – Ты чего? Эй, Сонечка.

Он дотронулся до моего плеча, и лишь в этот момент я поняла, что плачу. Из глаз крупными градинами летят слезы. Шмыгнув носом, я поспешно растерла мокрые полоски по щекам.

– Прости. Что-то я расклеилась.

– Сонь, – дядя опустился передо мной на колени и заглянул в глаза, – я впервые вижу тебя такой.

– В соплях? – криво усмехнулась, продолжая шмыгать носом.

Он кивнул.

– Не плачь, ладно. Есть штраф с той камеры. – И он, поднявшись, взял со стола папку и протянул мне. – Нарушила одна машина в указанный тобой промежуток времени. Синий кроссовер.

– Синий? – шепнула я, осторожно открывая папку. Перед глазами строчки расплывались и превращались в кляксы. – Не черный?

– Нет, синий.

– Но синий же можно спутать ночью с черным?

– Думаю, что да, – после секундной заминки проговорил дядя.

Подскочив, я обняла дядю, да так сильно, что он едва удержался на ногах.

– Полегче, племянница. Я уже староват.

– Спасибо! Спасибо!

– Сонь, не торопись. Ты же сама сказала, что это лишь косвенные улики, – повторил мои слова дядя, опустив ладони на плечи.

Я кивнула. Прижала папку к груди, чувствуя, как огромная гора из проблем, навалившихся на меня, рухнула в одночасье, окрыляя меня. Я верю Кириллу. И как я вообще могла не доверять ему?!

– Для меня главное – это помочь Кириллу. Все остальное уже не так важно.

Дядя хитро улыбнулся.

– Я так понимаю, всё серьезно.

В ответ я лишь пожала плечами, поблагодарила вновь и умчалась, зная, что если задержусь, то не избежать мне новых вопросов. А я ведь пока сама не знаю, насколько у нас «все серьезно». Одна ночь – еще не залог «долго и счастливо», но отличное начало.

Наверное, в чувство я пришла лишь тогда, когда лица коснулся прохладный ветерок включенного кондиционера. Салон потихоньку охлаждался, пока я глупо пялилась на серую папку, сложенную на коленях.

Лишь машина. Я все время думала о машине, но забыла о том, кто мог быть за рулем. Просто случайная встреча на дороге? Что-то не поделили по пути или в клубе, откуда уезжал Кирилл в ту злополучную ночь? Незнакомец, которого разозлил Кирилл, или этот человек знал его, знал и сделал все умышленно?

Как же много вопросов, и один ответ был в этой папке.

Осторожно перевернув первый лист, я достала распечатку штрафа. Превышение скорости. Как я и думала! Бинго!

Печатные черные буквы и цифры больше не были кляксами. Теперь я могла прочитать и понять смысл. Увидеть факты и ужаснуться.

– Он не поверит, – прошептала, разглядывая черно-белое изображение с камеры. – Не может быть, – шепнула вновь, переводя взгляд на строчки с именем нарушителя. – Не может быть…

Глава 32

– Кажется, я их вижу, – потянув Кирилла за руку, повела его к Лиде и Эдику. Они стояли к нам спиной у барной стойки.

Устроить встречу в «Хамелеоне» предложила я, чему очень обрадовалась Лида, которая все еще переживала из-за собственной ошибки, а Кирилл был крайне удивлен, о чем он, конечно же, успел высказаться. Но не отказался, что уже радовало.

За всей показной радостью от встречи с подругой с трудом скрывала истинные чувства – я так и не рассказала Кириллу про машину. Про то, что нашла того, кто устроил аварию в ту злополучную ночь. Я решила, что всему свое время и устроила встречу с подругой, взяв с собой Кирилла. А он и рад хорошо провести время и познакомиться с Лидой, о которой я ему многое уже успела поведать.

– Привет! – Опустив руку на плечо подруги, я пересеклась взглядом с Эдиком.

Он чуть-чуть смутился, но когда заметил приближающуюся за моей спиной фигуру, очень удивился. Нет, не так. Его глаза расширились, брови взметнулись вверх, а рот приоткрылся так, будто Эдя хотел что-то сказать, да лишился дара речи. Что же, на то и был расчет. Кирилл произвел нужное впечатление на Эдика. Теперь я готова была их представить друг другу.

Лидка обернулась, поздоровалась, улыбаясь во все зубы, но когда увидела Кирилла, так же вытянулась в лице, как и ее парень. И в этот миг я готова поклясться – они с Эдиком стали похожи друг на друга, как близнецы.

Усмехнувшись, я поманила Кирилла, взяла его за свободную ладонь и представила друзей.

– Это Лида, это Эдуард, парень Лиды. А это…

– Да быть такого не может, – шепнул Эдик, совладав с собой.

Я вновь усмехнулась. Кирилл, кажется, был немного смущен. А, возможно, мне просто показалось, потому что он быстро нашелся со словами, поздоровавшись с моими друзьями. Пожал ладонь Эдика, на миг выпустив мою руку. Но после вновь наши пальцы переплелись, да так, что сомнений больше не могло быть: мы вместе.

Лида, обратив внимание на