Сестры Тишины. Тихоня - Вера Чиркова

– Ради всего святого, – всхлипнула в ответ Леонидия, – я отдаю тебе это право. И точно знаю, если уж ты ничего не сможешь сделать, тогда это не под силу даже святой Элторне.

– Ну вот и отлично, а теперь иди спать, а то ребенок один в чужом доме может испугаться. Дорогу найдешь?

– Конечно, – сквозь слезы робко улыбнулась Леонидия и, почтительно поцеловав руку настоятельницы, встала с колен.

Тмирна проводила ее взглядом, вздохнула, поднялась и направилась на балкончик, где минуту назад рядом с пирамидкой возник пенальчик послания.

– Хорошая вещь, это зелье ночного глаза, – лениво рассуждал Змей, просто из желания поддержать разговор, – жаль только, другие зелья нельзя пить вместе с ним.

Ехать ночью по пустынной дороге было однообразно и тоскливо, и уставшее за день тело то и дело начинало расслабляться, голова клонилась на грудь и обрадованная таким поведением всадника лошадь немедленно сбавляла ход.

– Змей, – бдительно присматривающая за мужем Эста отлично понимала, почему в течение последнего часа он время от времени выдает такие многозначительные, но бесполезные фразы, – как ты думаешь, враги никуда не денутся, если мы четверть часа потратим на то, чтобы сварить по кружке отвара?

– Ты хочешь отдохнуть? – живо обрадовался Змей, и тихоня невольно улыбнулась. – Сейчас подыщем подходящее местечко.

Полянку на склоне холма, закрытую от дороги несколькими огромными валунами, они приметили через несколько сотен шагов и поехали к ней не по тропе, а свернули чуть заранее. Под самым большим камнем Змей ловко выкопал ямку, положил несколько древесных угольков, прихваченных в кладовой Наерса на всякий случай, и разжег крохотный, бездымный костерок, поставив на него небольшой котелок на ножках. Как раз на две кружки.

А пока Эста наливала воду из фляжки и добавляла травы, насыпал лошадям полные торбочки сочных поздних яблок, мешок которых тихоня везла за седлом именно на такой случай. И только успел подумать, как хорошо они сделали, остановившись, теперь лошади Эсты будет немного полегче, как девушка шикнула и метнулась мимо Дага в ту сторону, откуда они пришли.

Граф бросился следом, не раздумывая, и уже через несколько шагов наткнулся на застывшую изваянием тихоню, тесно прижавшуюся к камню. Встревоженный Змей шагнул к ней и оказался вдруг так близко, что мог слышать взволнованное дыхание девушки и ощущать ее запах. Что-то смутно знакомое вдруг вспыхнуло в душе, и он против воли прижался к напарнице теснее, прикоснулся подбородком к щеке и до боли стиснул кулаки, отчетливо понимая, еще миг молчания или малейший знак согласия – и никто не сможет его остановить.

– Тсс! – строго прошипела Эста, одним коротким словом разбивая безумное напряжение момента, – кто-то едет. Ох, как некстати эти яблоки.

Жгучее разочарование затопило сердце графа, но он упорно стоял рядом и всматривался в серый бесцветный пейзаж вокруг, все яснее понимая, как благодарен должен быть ей за то, что не позволила совершить этой ошибки. Изменить любимой жене, о которой он думал в те минуты, когда не начинал засыпать от усталости. И хотя ничего особенного так и не вспомнил, ни совместных прогулок, ни букетов, ни драгоценностей, какими принято одаривать любимых женщин, все равно откуда-то точно знал, его жена была необыкновенной и замечательной.

Четверо всадников, ведущих в поводу еще трех лошадей с поклажей, тихо переговариваясь, проехали по тропе мимо, не заметив ни легкого запаха дымка, ни хруста яблок. Впрочем, никто из них особо и не прислушивался, видимо, точно зная, насколько безопасна эта дорога.

– Быстро пьем отвар и едем следом, это они, – резко повернулась в сторону котелка девушка, едва отряд проехал, сделав вид, что не заметила порыва мужа.

Хотя как тут было не заметить! Святая Тишина, да она даже не подозревала раньше, как трудно стоять рядом, слышать над ухом горячее дыхание и не обернуться, не обхватить руками, не прижаться к родной груди…

Губу чуть не до крови прикусила, дыхание выравнивая, но сумела устоять, не время и не место тут для нежностей. Да и трудно не заметить, как он мается, вспоминая о неизвестной жене. Эста сердито фыркнула, наливая в кружку отвар и подавая графу хлебец с куском копченого мяса. Проклятая Зоралда! Из-за нее приходится к себе самой родного мужа ревновать!

– Горячо? – осторожно спросил Змей, расслышав это фырканье.

– Нет, просто я думаю, как вовремя мы решили попить чаю. Значительно выгоднее ехать следом за ними, а не впереди. Теперь мы знаем точно, они еще только едут в поместье, значит, Маст и Леонидия там одни. Сейчас я напишу письмо Олтерну, будем ждать приказа.

Эста зажгла потайной фонарь, быстро написала отчет, открыла шкатулку с пирамидкой и обнаружила рядом с ней пенальчик с письмом.

– Святая Тишина, неужели что-то случилось? – хватая письмо, встревожилась Эста, согласно уговору с Тмирной, первой письмо должна была отправить она.

– Ну? Читай быстрее, – попытался заглянуть через плечо Змей и сразу отодвинулся, давая себе слово больше не поступать так опрометчиво.

– Мы можем возвращаться, – устало объявила Эста и отдала ему письмо, а затем, немного подумав, дописала в отчет несколько строчек и, отправив его, упаковала пирамидку.

– Я рад за них, – ровным голосом сообщил Змей, прочтя сообщение Тмирны о том, что Маст и госпожа Ниди уже в замке Адер. – А в какую сторону ближе до башни?

– Теперь ближе в сторону поместья, но пока Кэнка с дружками не схватили, нам лучше отправиться в Вишняки. Карту я помню, уйти оттуда можно с уверенностью. Сами мы с малой пирамидкой никуда не уйдем.

Почему у них не было большой пирамидки, Змей знал точно. Герцог Эфройский, хмурясь, рассказал про претензию, которую выставила ему почтовая гильдия. Маги обвиняли его людей в слишком большом количестве бесконтрольных переходов, совершенных на самой грани возможности башен в последние дни. Все-таки здесь не Дройвия и источников нет, а башни уверенно проводят путь только по заранее установленным пирамидкам с точно рассчитанной мощностью накопителей. Нет, ничего страшного с путниками не случится, просто может внезапно выбросить в любом месте, не доведя до цели перехода.

В ответ Олтерн убедил магов установить почтовые башни еще в десяти труднодоступных местах и создать точную карту их расположения.

Чай допивали не спеша и так же не спеша собирались, торопиться было больше некуда. И даже на лошадей сели спокойно, но вот выехать на тропу не успели. Где-то вдалеке, там, куда уехал отряд отщепенцев, прокатился гул, словно рухнула башня, а потом донесся отголосок истошного вопля.

– Демон, – рыкнул Змей и тронул поводья, – жди здесь, я посмотрю.

– И не подумаю. – Эста ударила лошадь пятками и помчалась вперед, срезая путь через холмы.

– Эста!

– Как подберемся ближе, лошадей оставим, – донес бивший в лицо прохладный ветерок спокойное распоряжение девушки, заставив Змея скрипнуть зубами, ну и зачем она таскает его с собой, если сама такая ушлая?!