Навигатор. Код имплементации: 40. Часть 2 - Евгения Кретова

– Почему четыре пары цифр? Часы-минуты-секунды? А первая тогда? Дни?

Василий прикидывал в уме, нехотя кивнул.

– А почему ты это скрывала? – Артем поинтересовался тоном инквизитора на допросе. С каждым словом Ульяны он становился все мрачнее. Сейчас он изучал ее снизу вверх, буравил взглядом, от которого у девушки шевелились волосы на затылке.

Крыж остановил его:

– Погоди, Паук, потом ее убьешь… Дальше что было? – он кивнул на сорванное с креплений навигаторское кресло. – Ты в кресле орала как потерпевшая: «Что будет потом?». Тебе ответили?

Девушка виновато закусила губу, вздохнула:

– Да, кричала. И потом зверь набросился на меня.

Замолчала.

Тим приоткрыл рот и ждал окончания истории. Пауков и Крыж молчали, продолжая наблюдать за ней.

– Теперь точно всё? – спросил, наконец, сурово.

Девушка прикрыла глаза, воссоздавая в памяти всё произошедшее.

– Меня подхватило вверх. Вероятно, это уже вмешались вы, – она смотрела только на Артема, только в его потемневшие глаза. – Последнее, что я увидела, – это мои собственные руки. Они превратились в звериные лапы… – Ульяна окинула взглядом ребят, прошептала: —Раса-наследница – это ни разу не подарок. А имплементация – это не просто объединение или соединение, это поглощение. Поглощение нас как биологического вида. И как-то разорвать эту связь.

Застыла, будто ведьма перед судом инквизиции в ожидании оглашения приговора, сцепила пальцы в замок.

Артем и Вася Крыж переглянулись. Авдеев мрачно выругался.

Тимофей озвучил то, что витало в воздухе, невыговоренное, неясное и от того еще более страшное:

– То есть у нас двадцать восемь дней, чтобы предотвратить масштабную экспансию?

Пауков в задумчивости сжимал и разжимал кулак, будто сминая невидимую бумагу. Проговорил:

– Если энергон – это способ маркировки некоего генетического кода, допустим, кода гуманоидов Земли, то зачем он был Кромлеху нужен? Неужели он хотел, чтобы его собраться стали кормом для этой хтони?

– Слуш, народ, а если это все было изначально подстроено для того, чтобы этим кормом стали мы? – Вася Крыж криво усмехнулся. – Что, если диверсия на Тамту, посол Намбул, погоня «Сционы» – это все мастерски разыгранный спектакль, единственная цель которого – загнать нас в угол и заставить вскрыть этот чертов ящик?

В рубке повисла тишина. Каждый прокручивал события прошедшего месяца, и видел их в новом свете.

А Ульяна винила себя. В памяти всплыла фраза, с которой все началось. «Ты хочешь переиграть прожженного интригана Кромлеха?». Так сказал Артем. И был тысячу раз прав. Особенно, если за спиной бывшего директора академии был Грацц и другие главы кланов.

– Ребят, а что сейчас делать? – прошептала, готовая принять любое, самое провокационное решение. Лишь бы не сидеть, сложа руки. Уставилась на кончики подрагивающих пальце. Медленно сжала кулаки.

Резников что-то записывал в креоник, от ее слов вскинул голову:

– А что мы знаем о нападающих? Мы не можем принимать решение в отсутствие информации. Считаю, нам нужно переговорить с Иралем и узнать, что именно ему было поручено Граццем. Это раз. И второе – большая удача, что мы оказались на территории Коклурна. Энергон принадлежал госархиву. Местные должны знать подробности.

– Тим прав, – Артем решительно поднялся. – Надо добиться встречи с представителем Коклурна, этим главным контроллером и узнать у него об энергоне.

– А если он откажется? – Ульяна вцепилась в собственные колени.

– Нам придется быть очень убедительными. Кто бы не хотел нас подставить, он точно не предполагал, что мы можем обратиться за помощью к Коклурну.

1

Наталья переминалась с ноги на ногу, пялилась на рептилоидов. Не смотря на невысокий рост – самый высокий из них едва ли бы выше самой Наташи, – выглядели они воинственно и даже устрашающе. Черная блестящая форма, плоские лица и темные глаза не выражали эмоций, а общее напряжение только подчеркивало неприятное наблюдение, заставляло настороженно озираться. Наталья чувствовала, как по венам растекается страх. Голова кружилась. Сердце неистово заходилось, то и дело обрываясь. Жутко захотелось в туалет. Чтобы немного отвлечься, стала разглядывать панораму за прозрачной стеной Ас Тар.

Зиу-Зимар сказал, что там, куда врезался «Фокус», было что-то вроде отстойника. Парковка или, вернее, парковочный карман: шестиполосное ответвление с выходом на основною трассу. Там было пустынно. А вот сама Аб-Суантан – это трасса с очень оживленным трафиком, платформы сновали по ней с огромной скоростью, только проблесковые маячки мигали, сливаясь в тонкие цветные нити.

Здесь же, вокруг станции Ас Тар, было настоящее столпотворение.

Во-первых, Наталья насчитала как минимум три расположенные параллельно друг другу шестиполосные полосы: две основные, по ним передвигались платформы, и одна, между ними, вспомогательная, сейчас свободная. Каждая полоса и ее тоннель подсвечивались определенным цветом, маркировались. Бросалось в глаза, что от этого зависела скорость передвижения «пузырей» и подсветка принимающего тоннеля.

Во-вторых, вдоль трассы, в небольших карманах, светились объекты размером поменьше Ас Тар. Наталья пригляделась и не смогла сдержать улыбку: больше всего это походило на придорожные забегаловки или торговые центры. Платформа с пассажирами съезжала с основной трассы, уходила на запасной путь, который и подводил ее к «забегаловке». Переходной рукав, внутри которого платформа избавлялась от прозрачного корпуса и оказывалась внутри. Открытая платформа, словно блюдце, останавливалась у отмеченных оранжевым пирсов. Пассажиры сходили с нее, делали какие-то свои дела – встречались, передавали личные вещи или документы (тут уже Натка начала фантазировать), пили чай – и возвращались на нужную платформу, которая выходила из «забегаловки» через точно такой же рукав. В нем она снова укрывалась прозрачным колпаком и возвращалась на Аб-Суантан.

Наташка прищурилась. Самообладание медленно возвращалось к ней. В конце концов, на Земле она собиралась стать психологом, а психологи – это самые стрессоустойчивые люди. И раз уж она оказалась здесь, то должна отстоять члена команды. Так она решила для себя, и, подумав, перехватила руку Ираля чуть выше запястья.

Клириканец посмотрел на нее сверху вниз, удивленно изогнул бровь:

– Ты чего? – взгляд с опаской задержался на девичьих пальцах, вцепившихся в темно-коричневую ткань кителя.

Наташка глубоко вздохнула, кивнула:

– Ничего! – сообщила решительно. – Все будет хорошо.

По лицу клириканца пробежала тень, узкая щель зрачка на мгновение расширилась, губы сжались плотнее, сдерживая беззвучный смех. Плечи поднялись, а тело стало мелко вздрагивать. Натка посмотрела на него строго: