Мой прекрасный враг - Ники Сью

и не ожидала чего-то подобного, с другой… ни магнитные ли бури случаем?..

Подойдя к окну, я скрестила руки на груди. Там во всю ветер кружил пушистые снежинки. Они парили одинокими частицами по пустой вечерней улочке, медленно оседая на крыши домов. Ветер выл, подобно заблудившемуся зверю, который никак не мог найти дорогу обратно: в теплый дом, где всегда горит свет, где тебе подставят плечо и нальют горячего молока.

Я вздохнула, закрывая глаза. Казалось, моих плеч касался этот самый вой ветра, казалось, это мой голос разносился эхом по двору. Безрезультатно разносился, ведь Максим так и не позвонил…

* * *

Сон выдался сумбурным, тяжелым. Я видела себя в толпе людей, бежала по незнакомой улочке, то и дело оглядываясь. Тело наполнялось страхом, он стал субстанцией, что непрерывно струилась по венам. А я продолжала бежать, ища глазами знакомое лицо. Почему-то была уверена, там, вдали будет он. И ведь не прогадала! Стоило только увидеть Макса, как я протянула руку, в надежде ощутить знакомое тепло на своей ладони.

Он тоже протянул, но в тот момент, когда я споткнулась, Максим опустил руку, строго взглянув на меня. Равновесие подвело, я упала на колени, ощущая на губах слезы, что покатились с глаз.

А потом смех… слишком много смеха, заглушающего все звуки вокруг. Я закрыла уши, покачивая головой. Слова вылетали, подобно мольбе с уст: «Пожалуйста, скажи, что это не ты».

И стоило мне только открыть глаза, как вся серость сна померкла.

– Это был всего лишь… – сказала я сама себе, поднимаясь с кровати. Потянувшись к мобильному, с досадой обнаружила, что там не было никаких пропущенных или сообщений. Ледовский напрочь забыл или забил на Полину Королёву, так выходит?

– Нет! – прошептала. Не такой он, я уверена, должна быть причина. А вдруг Максим просто заболел, вдруг с ним вообще беда приключилась, поэтому на связь не выходит. Надо дождаться, увидеть и услышать собственными глазами, лишь после делать выводы.

Взяв вещи, я поплелась в ванну. Включила режим тропического душа, подставляя лицо под теплые струи. Вода, конечно, расслабляла, но не внушала особого желания идти на пары. Однако пропускать их нельзя, иначе это будет означать, что эти люди затоптали меня, победили. Я не могу проиграть. И я не проиграю.

С таким боевым настроением сделала себе легкий макияж, вытянула волосы и даже надела красивое светло-розовое платье, облегающее фигуру. Мысленно пожелала себе удачи и двинулась в универ, где меня должны были ждать Тоня с Олей. Тихонова болела последние несколько дней, но слухи дошли и до нее. Я была рада реакции подруги, то, с какой отвагой она готова была защищать меня. И вроде, кажется, ерунда, но когда, как не в беде, познается друг? Я была безумно благодарна девчонкам за поддержку, и за то, что в отличие от многих, ото всех, они не отвернулись.

Первая пара прошла относительно тихо, но тут, скорее, заслуга лектора по истории. Мужчина он был строгих нравов, плюс возрастной, старой закалки. Перед ним старались ходить на цыпочках, лишний раз не высовываться, иначе можно было попасть в черный список вечных должников. Везунчики же наоборот – могли претендовать на «автомат». Я планировала попасть во второй список, поэтому прикладывала максимум усилий, заучивая даты, повторяя пройденный материал перед каждой новой лекцией.

А вот на второй паре уже было не так строго. Преподаватель по математике часто отвлекался, не мог держать дисциплину, и кое-кто нагло пользовался этим, откидывая на всю аудиторию дурацкие шуточки. Нет, прямо моего имени не называли, однако и без того было понятно, кому они адресованы.

– Вот же придурки, – шепнула Оля, оборачиваясь и показывая средний пальцев Гере, который уже второй день считал себя явно главным стендапером. В ответ тот неприлично надул щеку, утыкаясь в нее языком.

– Не обращай внимания, – сказала я, прожигая взглядом одногруппника. Вова Крюков и Арсен Бежуев еще и на видео это сняли, очередная порция идиотских видео разлетится по чатам. Да уж, не жизнь, а радуга.

– А давайте о нем тоже гадости напишем? – предложила Тоня, косясь на заднюю парту, где сидели парни. Девчонки старались на лекциях не особо нарушать дисциплину, но я видела, как некоторые злорадно хихикают. Жалкое зрелище.

– Или обольем соком, как Лию? – поддержала Оля.

– Да пошли они все, – вздохнув, произнесла я. Эти войны – детские игрушки, которые меня не интересовали. Ну не будут же ребята вечно заниматься этими шуточками? Пройдет день или два, утешала себя я, все забудут то видео. Да, вряд ли мы снова станем хорошими товарищами, но и пакостить друг другу не будем.

Однако, когда пара закончилась, и я вышла вместе с девочками в коридор, мой боевой настрой скатился к плинтусу. На первом этаже, возле лифтов стоял Максим с Денисом и еще каким-то парнем. Они переговаривались о чем-то, Дэн улыбался, размахивая эмоционально руками.

Сердце пропустило удар, когда его пронзила стрела нынешней реальности.

– Это же… – послышался голос Тони. Девочки остановились за моей спиной и тоже смотрели в сторону Ледовского.

Я как угодно представляла себе нашу встречу, искала Максу тысячу оправданий, а он выходит… не нуждался в них? Жив, слава богу, здоров, стоит себе, общается с друзьями. И как хорошо, что он меня не увидел, потому что в эту минуту я показалась себе разбитой фарфоровой куклой.

Мои губы дрогнули, к горлу подкатил ком, что рвался вместе со слезами обиды наружу.

– Трус… – прошептала Оля.

Я развернулась и помчалась в сторону туалета, молясь Всевышнему, чтобы Ледовский не заметил меня. Позже обязательно к нему подойду и спрошу в лицо, но не сейчас… Сейчас просто не смогу. Расплачусь. Опозорюсь. Ну уж нет! Никогда! Ни за что!

Глава 43

Максим

Я припарковался у главного входа в универ и двинулся к кабинету студсовета, где однозначно с утра должна была зависать сестра. Нам предстоял непростой разговор, и даже несмотря на то, что у меня не было прямых доказательств, указывающих на Оксану, никто кроме нее вытащить запись с камер не мог.

Пройдя через турникет, я засунул пропуск в карман парки и повернул направо, в сторону стеклянного кабинета, обвешанного плакатами с разными лозунгами. Никогда не понимал фанатизма в активной жизни студенчества. Порой казалось, люди там больше веселятся, чем занимаются полезными делами.

Напротив дверей я остановился. Облизнул сухие от мороза губы и дернул ручку.

В светлом помещении витал запах свежесваренного кофе и сдобы. Несколько человек сидели за столом, переговариваясь и кликая по