Спектр - Сергей Лукьяненко

Прошло какое-то время, трудно даже сказать какое, потому чтотам, куда попал человек, время шло совсем иначе, чем на Земле. И человеквернулся назад, к Богу. «Почему ты вернулся? – спросил Бог. – Ведь Я незакрывал перед тобой врата рая». «Господь, – сказал человек, – мне плохо вТвоём раю. Я боюсь сделать шаг – слишком мало хорошего в моей душе, и оно неможет прикрыть дурное. Я боюсь, что всем видно, насколько я плох». «Чего же тыхочешь?» – спросил Бог, поскольку Он был творцом времени и имел его в достатке,чтобы ответить каждому. «Ты всемогущ и милосерден, – сказал человек. – Ты виделмою душу насквозь, но не остановил меня, когда я пытался скрыть свои грехи.Сжалься же надо мной, убери из моей души всё плохое, что там есть!» «Я ждалсовсем другой просьбы, – ответил Бог. – Но я сделаю так, как просишь ты».

И Бог взял из души человека всё то, чего тот стыдился. Онвынул память о предательствах и изменах, трусости и подлости, лжи и клевете,алчности и лености. Но, забыв о ненависти, человек забыл и о любви, забыв освоих падениях – забыл о взлётах. Душа стояла перед Богом и была пуста – болеепуста, чем в миг, когда человек появился на свет…

Мартин отпил вина.

Ключник пожал плечами и сказал:

– Здесь грустно и одиноко. Я слышал много таких историй,путник.

– Я не закончил, – ответил Мартин. – Душа стояла перед Богоми была пуста – более пуста, чем в миг, когда человек появился на свет. Но Богбыл милосерден и вложил в душу обратно всё, что её наполняло. И тогда человекснова спросил: «Что же мне делать, Господь? Если добро и зло были так слиты вомне, то куда же мне идти? Неужели – в ад?» «Возвращайся в рай, – ответилТворец, – ибо Я не создал ничего, кроме рая. Ад ты сам носишь с собой».

Мартин посмотрел на ключника.

Ключник помедлил, крутя бокал в руках. Потом сказал:

– Здесь грустно и одиноко.

– Я не закончил, – повторил Мартин. – «Возвращайся в рай, –ответил Творец, – ибо Я не создал ничего, кроме рая. Ад ты сам носишь с собой».И человек вернулся в рай, но прошло время, и снова предстал перед Богом.«Творец! – сказал человек. – Мне плохо в Твоём раю. Ты всемогущ и милосерден.Сжалься же надо мной, прости мои грехи». «Я ждал совсем другой просьбы, –ответил Бог. – Но я сделаю так, как просишь ты».

И Бог простил человеку всё, что тот совершил. И человек ушёлв рай. Но прошло время, и он снова вернулся к Богу. «Чего же ты хочешь теперь?»– спросил Бог. «Творец! – сказал человек. – Мне плохо в Твоём раю. Ты всемогущи милосерден, Ты простил меня. Но я сам не могу себя простить. Помоги мне!» «Яждал этой просьбы, – ответил Бог. – Но это тот камень, который Я не смогуподнять».

– Мне было бы интересно узнать, что случилось дальше, –заметил ключник.

– Мне тоже, – согласился Мартин. – Но это тот камень,который не поднять мне.

Ключник кивнул:

– Ты развеял мою грусть и одиночество, путник. Входи воВрата и продолжай свой путь.

– Спасибо. – Мартин допил вино и поднялся.

– Знакомство с жизненной философией аранков произвело натебя определённое впечатление. – Ключник едва заметно улыбнулся.

Мартин пожал плечами:

– Да, конечно. Но я рад, что у них есть душа.

– А ты не хочешь для разнообразия рассмотреть ту версию, чтодуши нет и у вас? – поинтересовался ключник.

Мартин покачал головой:

– Нет. Это очень унылая версия.

Ключник улыбнулся:

– Твоя вера содержит предание о допотопных временах, когдаСыны Божьи сходили с неба и брали в жёны человеческих женщин, рожавших от них.Оно смутило многих богословов, поскольку Сынами Божьими назывались лишь ангелы,но принято считать, что ангелы не имеют пола. И всё же любопытен вопрос, имелобы душу потомство людей и ангелов.

– Мне было бы интересно услышать твою версию, – осторожносказал Мартин.

Ключник лишь улыбнулся.

– Кто-нибудь когда-нибудь услышит от вас хоть один ответ навопрос? – воскликнул Мартин.

Ключник заулыбался ещё шире.

Мартин отправился на Землю не сразу. Он отоспался – головабыла как чумная, удивительно даже, что ключник принял сочинённую экспромтомисторию. Проснулся уже под утро, перекусил и посидел у окна, глядя на ночнойТириант.

Плыли в высоте разноцветные искры флаеров, сияли окнанебоскрёбов. Рекламы не было – и это Мартину очень нравилось. Мартин дажеоткрыл окно, вдохнул тёплый чистый воздух. Снизу, с улицы, доносился смех ичьи-то весёлые голоса. Жизнь здесь не замирала ни на секунду. Если Тириантслывёт на Аранке клоакой – каковы же другие города? Он был на Аранке второйраз, а успел увидеть и понять так мало…

А в небе, едва различимые в огнях иллюминации, светилидалёкие и чужие звёзды. Где-то он побывал, где-то ещё успеет побывать, а где-тоне будет никогда.

В груди щемило и было горько – так горько, как бывает толькопосле самых больших неудач. Его погоня за Ирочкой Полушкиной закончилась. Всезвёзды не обойдёшь. Каждая планета, включённая ключниками в транспортную сеть, былахоть чем-нибудь, да примечательна. Где могут быть ещё четыре Ирины? На древнейпланете Галел, где биологу Давиду довелось увидеть оживший спутник? В безумныхмирах дио-дао? На пустынной мёртвой планете, где неугомонные учёные откопалиочередной артефакт? Как вывести общее между лингвистическими упражнениями наБиблиотеке, археологическими раскопками на Прерии-2 и поисками души на Аранке?

Все миры не обойти.

И самое печальное, что у Мартина уже не оставалось сомнений– над Ирочкой Полушкиной тяготел какой-то злой рок. Три смерти подряд, тринелепые смерти – это уже не случайность.

Будет ещё четыре.

Хотя с чего он взял, что остальные Ирины ещё живы?

Мартин посмотрел на жетон Ирины. Что ж, пора идти к ЭрнестоСемёновичу с докладом. Он не сумел выполнить задание, но вряд ли это было вчеловеческих силах.

И всё-таки Мартин просидел у окна до самого утра, вдыхаявоздух чужого мира и думая – о ключниках, аранках и Ирочке Полушкиной.

В Москву Мартин вернулся тоже ночью. Прыжки по галактикедавались потяжелее, чем перелёты из одного часового пояса в другой, – менялсявоздух, менялась гравитация, рваный ритм дня и ночи был самым меньшим из зол.

Вялый, неспешный пограничник проверил его документы ипоставил въездную визу. Расспросов на вечную тему «как вам удаётся так частопутешествовать» не последовало. И на том спасибо.