Знаменитые морские разбойники. От викингов до пиратов - Рудольф Баландин

Больших злодеяний Граммон не стал совершать и, к счастью для пленников, не сдержал своего слова. Он не был кровожаден и свиреп. Не потому ли добыча после его набегов была не слишком обильной? Ведь он запрещал пытать пленных, а добровольно никто местонахождения своих сокровищ не выдавал.

Итак, «генерал» город не сжег. Флибустьеры продолжали праздновать победу, располагаясь в лучших домах и опустошая погреба. День святого Людовика, 25 августа — именины короля, не признающего флибустьеров, — Граммон отметил пышно. Утром был дан орудийный салют. Разодетые в роскошные (награбленные) наряды пираты прошли нестройными рядами по главной улице города под дикий грохот барабанов и музыку оркестра.

Банкет устроили на площади перед церковью. Столы были накрыты с необычайным великолепием и уставлены лучшими испанскими винами. На праздник пригласили молодых горожанок и даже горожан (все-таки из их погребов яства).

Вечером был устроен самый необычайный фейерверк. На городском складе находился груз ценного кампешевого дерева — превосходного материала для мебели и красочных паркетов — стоимостью в 200 000 пиастров. Граммон приказал устроить грандиозный костер и в считанные часы буквально пустил на ветер целое состояние.

Говорят, при этом он произнес.

— Да могут ли они там, в Версале, тягаться с нами? Им же это не по карману!

Так флибустьер затмил «короля-солнце» Людовика XIV.

Возвращались они в Санто-Доминго в тревожном настроении. Чем ответят на их непослушание французские власти? Ответ был ошеломляющим: де Граммону предложили пост губернатора южной части Санто-Доминго, а де Граафу — должность начальника полиции.

Понять решение французских властей нетрудно. У них не было никаких возможностей обуздать силой головорезов и их прославленных командиров. Почетные посты заставляют обратиться к мирной деятельности. Тем более что за время их отсутствия испанские корабли, не считаясь с мирным соглашением, ограбили нескольких французских купцов и уничтожили суда. Поход Граммона вполне мог сойти за ответный удар.

Граммон не стал отказываться от почетного поста, только просил чуть повременить, ибо ему еще требуется закончить некоторые дела. Он снарядил свой корабль и со сто восемьюдесятью верными флибустьерами вышел в открытое море. Куда они направлялись? К какому острову сокровищ? На какие райские берега? Это так и осталось тайной.

С той поры о доблестном флибустьере Граммоне и его команде не было никаких сведений. Возможно, это самый романтический уход пирата — в неведомое.

Кто такой герой? Человек, о котором слагают легенды.

Это определение вполне допустимо. И тогда Эдварда Тича можно с полным основанием считать героем. О нем сложено немало былей и небылиц.

Он имел устрашающую внешность. Лицо его покрывала черная растительность. Борода начиналась почти от самых глаз. Он её заплетал в мелкие косички, подвязывал их лентами и заправлял за уши. От него разило смесью пороха и рома, звериным запахом давно немытого тела. На одежде — пятна крови и вина.

Перед боем он перепоясывал грудь крест-накрест двумя широкими лентами с тремя пистолетами на каждой. Под шляпой закреплял два тлеющих фитиля. Струйки дыма по обе стороны его головы заставляли вспомнить о волосатых и злобных исчадиях ада. Одним своим видом он мог привести в ужас слабонервного человека.

Эдвард Тич родился в английском городе Бристоле в 1680 году. Ушел в море на каперских судах, которые тогда активно грабили французов. Даже среди пиратов он отличался злостью, храбростью и силой. За крутой нрав ему несколько лет не доверяли командный пост.

Однажды его отряд захватил французский шлюп. Черная Борода отличился в бою и был выбран капитаном С командой он не церемонился, полагаясь на стальной кулак и зычный голос, а не на объяснения и уговоры. Многое сходило ему с рук, потому что на его корабле вино и ром пили чаще, чем воду.

«Сегодня кончился ром, — записал он в дневнике. — Наша компания была почти трезвой. Мерзавцы пытались устроить заговор. Они стали много говорить о том, чтобы отделиться… Вечером захватили корабль с большим количеством спиртного на борту. Снова все хорошо».

Дела у него шли неплохо. В 1718 году пиратская эскадра захватила в районе острова Мартиника крупный французский корабль, вооруженный сорока пушками. Его переименовали в «Отмщение Королевы Анны» и доверили Черной Бороде.

Тич обрел полную самостоятельность. Он тотчас превратился в пирата-интернационалиста, успешно грабя и своих соплеменников. Сначала это было английское торговое судно, которое начисто выпотрошили и сожгли, предварительно высадив команду на берег.

Затем им попался тридцатипушечный корабль королевского военно-морского флота. Несколько часов продолжалась артиллерийская перестрелка. Пираты победили, но захватить этот трофей не смогли: не догнали. Зато чуть позже без боя приобрели десятипушечный шлюп «Месть» (пиратский, между прочим; мелкий хищник попал в лапы крупному).

Следующим трофеем стал барк «Авантюр». Теперь Тич обзавелся эскадрой. Они организовали эффективный пиратский промысел, регулярно захватывая торговые суда и сбывая награбленное в Северной Каролине. Здесь губернатор и торговцы во имя выгоды умели не замечать, из каких рук они получают товары.

На подходе к порту Чарлстон Тич «конфисковал» корабль с богатыми торговцами, а также ограбил 8 судов, стоявших на рейде. За пленных он получил крупный выкуп. В итоге у него оказалось, помимо всего прочего, много золота и серебра. Богатства требовалось разделить на всю разбойничью братию. И тут сердце Черной Бороды дрогнуло. Не смог он добровольно расстаться с большей частью добычи.

Тич осуществил хитрую операцию. Возле острова Топсейл устроил стоянку якобы для ремонта судов. Взяв наиболее верных 40 человек, он с сокровищами перебрался на баркасе в Северную Каролину. Ее губернатор, получавший от пирата немалую мзду, обеспечил ему безопасность, да еще и предоставил ранее захваченный Тичем испанский корабль.

Летом 1718 года Черная Борода снова бороздил воды океана в районе Бермудских островов: захватывал суда, совершал набеги на приморские поселения. Пострадавшие купцы, плантаторы и судовладельцы обратились к губернатору Вирджинии с просьбой обуздать пиратов. Эта акция была поручена старшему лейтенанту британского флота Роберту Мейнарду. На двух шлюпах он отправился на охоту на крупного и опасного хищника.

Мейнард приложил все силы для того, чтобы поход проходил в тайне от пирата. Однако сделать это не удалось. Губернатор Северной Каролины известил своего друга и благодетеля об опасности.

Корабль Тича стоял на якоре в бухте Окраконе. На борту находилось всего 25 человек команды. Однако Тича это не смутило. Вечером, узнав о том, что на горизонте появились два военных шлюпа, он не стал отменять попойку и сошел на берег.

Англичане не рискнули ночью приблизиться к пиратам, опасаясь сесть на мель. Утром Черная Борода уже был на борту и наблюдал, как два корабля медленно движутся к ним, следуя за шлюпкой, с которой постоянно измеряли глубину.