Тракт Чёрной Вдовы - Сона Исаева

на продаже — это они уже придумали сами.

Брунг додумался убрать печатные станки и бумагу подальше из своей мастерской. Под недовольство его жены, он и ещё несколько мужиков не нашли лучшего выхода, чем спрятать их в борделе мадам Трутин, того самого, что возле трактира Доры и её мужа.

Фитха пришёл и к нему. Со своими людьми. Всё могло закончиться хуже, но этому мерзавцу действительно не к чему было придраться. И дети подтвердили, что Брунга к газетам, в которых этим утром появились портреты его главных головорезов, с пометкой «особо опасны», не причастен никаким образом.

Да, теперь экипажи, заприметив эти лица, брали дополнительную охрану их королевских гвардейцев, если направлялись с ценным грузом.

Мы с Донкином обходили уже четвёртое по счёту помещение в среднем городе.

— Леди Моэр, — сокрушался он, — я право не понимаю, чем это вам не угодило? Оно отлично подойдёт для вашего книжного магазина. Хотя, я настоятельно рекомендую открыть его в верхнем городе. Люди среднего класса не могут себе позволить множества книг.

— Мои книги они себе позволить смогут, — не говорить же ему, что в том помещении дверь в канализационные тоннели были замурованы.

Пятое помещение было тем, что надо. Двухэтажное здание в стиле старой Европы громадной витриной снаружи уже выглядел уютным. Но самое важное: перед канализационной дверью был встроен шкаф с фальшпанелью. Видимо, предыдущему хозяину жутко не нравилась возможность, что через неё могут вылезти многочисленные грызуны, но на закладку дорогостоящим кирпичом он попросту пожалел денег.

— Это же идеально! — Стены, обитые вишнёвым деревом, будто выделяли тепло, даря тот самый зимний уют, как когда за окном пушистая зима, а ты сидишь с чашкой горячего какао перед камином, а в душе живёт предчувствие сказки.

Второй этаж с аккуратными перилами представал перед глазами, хвастаясь своими большими мозаичными окнами.

Но самое главное — под этим зданием стекались основные тоннели подземных путей, как я их про себя прозвала.

— Берём!

Бывший владелец бежал из города как раз из-за Фитхи. Тот выдвинул ему за свою «крышу» такой тариф, что бедный торговец готовым платьем просто работал в ноль. А это ещё и при том, что ткани он покупал со складов Фитхи, тоже за бешенные деньги. Мне было жалко добродушного человека, которому так сильно нужны были деньги. Но потратить почти всё своё состояние, которое уже начинало таять, я никак не могла себе позволить.

При Донкине мы заключили договор рассрочки. Это новое для него слово он несколько раз прокатил на языке. Но всё еще сомневался, как это так, он мне целое здание, а я ему обещание, что за пять лет расплачусь ежедневными платежами?

Но письмо из банка о моей платёжеспособности и разрешение на право заключать такие сделки от самого Верховного Королевского Канцлера сделали своё дело.

Кажется, бывший владелец даже проникся ко мне симпатией, когда я сразу же заплатила за два месяца вперёд, а после, уже в банке, когда убедила банкиров дать распоряжение сотрудникам пятнадцатого числа каждого месяца списывать с моего счета по двадцать золотых в пользу бывшего владельца.

— Но, так не делается, леди Моэр, — возражал пузатенький банкир, напоминающий недовольного холёного кота.

— Это противозаконно?

— Нет, но…

— Тогда давайте подпишем пятилетнее требование к моему счёту.

Донкин в последнее время выглядел всё лучше и лучше. И в трактире всё реже и реже прикладывался к выпивке. Всё же, острому уму порой тоже нужна пища и встряска. А мои идеи с рассрочками, требованиями к счетам, договорам личного найма и о конфиденциальности он воспринимал с диким восторгом, даже с лёгким флёром фанатичности.

— Как я могу открыть своё дело? — Спросила поверенного и моего личного юриста при выходе из банка.

— Ваше право на покупку недвижимости и аренду, которое выдал Верховный Канцлер, на самом деле гораздо шире. Он сослался на один из пунктов из свода королевских законов, где это право должно быть целевым. То есть, вы не можете просто купить здание, вы должны им пользоваться. В любых целях, кроме тех, что нарушают закон.

Вот как. Спасибо, Кенан!

— Я просто внесу запись в реестр.

— Часто реестры проверяют?

— Вы задумали что-то плохое? — Донкин ощутимо напрягся.

— Нет, лишь книжный магазин.

Пока что.

Глава 25

Уложив неугомонных ребят и переодевшись в мужскую одежду, я пошла по тёмному лесу в город. В бордель. Скоро это может войти в привычку.

Мне часто доводилось видеть девушек, завлекающих клиентов вызывающим поведением и откровенными нарядами, но ни разу ещё не пришлось побывать внутри заведения Мадам Трутин.

На входе перед глазами предстала мрачная картина, вызывающая гнев. Нет, здесь не занимались непотребствами в главном зале, но многие мужики, находящиеся в изрядном опьянении, не заботились о том, чтобы держать себя в руках, особенно, если кто-то из девушек пыталась вырваться из стальной хватки. Пощёчины здесь отвешивались регулярно.

— Леди Моэр, — услышала шёпот за спиной.

Обернувшись, увидела маленькую женщину, которая была даже ниже меня. Если бы я точно не знала, что передо мной мадам Трутин, легко бы перепутала это добродушное лицо с какой-нибудь булочницей, а не владелицей борделя.

— Я ненароком принесла вам неудобства, — извиняющимся тоном и также шёпотом проговорила я, пряча лицо под козырьком.

— Пройдёмте.

Какие звуки должны быть в домах утех? У Мадам Жизеллы это смех, бархатные голоса, несущие флирт, и звон бокалов. Здесь звуки ударов, женский плач и грубый хохот мужланов. Даже ржач. Да, пожалуй, сравнение с животными здесь будет более уместным.

Мадам вела меня по узким коридорам с испариной на стенах, и это не смотря на набирающий обороты мороз на улице.

Мне казалось, что мы должны спуститься в подвал, но вместо этого, она завела меня за комнату, наполненную бадьями для купаний.

— Здесь достаточно холодно, — помещение было низким, но очень просторным, — нет денег на ремонт стен, поэтому мы и не используем. Вход теряется в хозяйственных постройках на чёрном дворе. Грот и Бунг поэтому и приволокли