Прыжок льва - Александр Прозоров

«Храбрый парень этот Марцелл, — усмехнулся Федор, снова спускаясь в трюм, — а впрочем, чего ему бояться. Он же пока в своем городе. Да и народу нельзя показывать, что ты боишься каких-то двух пробравшихся в город финикийцев. Слухи поползут. Так что смелость сенатора нам только на руку. Должны успеть».

— Ну как у тебя? — спросил он у адъютанта, закончившего привязывать последний факел к бочке.

— Порядок, — отрапортовал Терис, — разгорится быстро. Можем отправляться.

— Подождем еще, — рассудил Чайка.

Надышавшись смоляными парами, они выползли на палубу проветриться, примостившись на корме. Вся акватория уже погрузилась во тьму, лишь на дальнем конце у складов горело несколько факелов. Торговцы наконец покинули площадь. На других кораблях кое-где мелькали едва различимые тени матросов, но большинство судов просто стояло на привязи, а команды уже давно гудели в кабаках. Соседние с посудиной Сандракиса корабли тоже казались безлюдными.

Вдоль складов прошелся римский патруль из шестерых легионеров, но, не обнаружив ничего подозрительного, скрылся в небольшом бараке, где у них было оборудовано караульное помещение. На небе появились первые звезды, с каждой минутой делаясь все ярче. Однако, словно в ответ на опасения Чайки, вскоре поднялся ветерок и по небу поползли тучи, то и дело скрывая звезды во мраке.

— Пора, — решил Федор, повинуясь внутреннему чутью.

Он встал, пробираясь к сходням.

— Я отвяжу канаты, — приказал он вполголоса, чтобы случайный прохожий не услышал их, — а ты поднимай парус. Сумеешь?

— Сумею, — ответил Терис, и Федор больше догадался, чем увидел в темноте его уверенный кивок.

Спрыгнув на пирс, Чайка едва различил во мраке два массивных бревна, у носа и кормы корабля, вокруг которых были обмотаны швартовочные канаты. Нашел на ощупь первый узел и с большим трудом его развязал. Корабль Сандракиса, почуяв свободу, начал потихоньку отходить кормой от пирса. Федор взялся за второй и вдруг услышал за собой громкий голос.

— Ты чего это, Каполидис, на ночь глядя отплыть собрался? — обернувшись, Федор разглядел в двух шагах здоровенного мужика, смахивающего видом на капитана одного из соседних кораблей. — Пойдем лучше выпьем. Нас только что отпустили с барышами.

Федор, молча, заканчивал развязывать крепкий узел, но тот не спешил поддаваться. Случайно Чайка задел ногой связку каких-то обструганных кольев, сложенную прямо на причале. Один из них, длиной метра полтора, откатился в сторону.

— Да ты не Каполидис, — присмотревшись, изрек мужик, приближаясь почти вплотную, — эй ты, что, хочешь угнать корабль моего друга? А ну стой, не то я сейчас вызову легионеров.

Он схватил Федора за плечо своей жилистой рукой. Объяснять было бесполезно, да и некогда.

— Не надо, — кротко ответил Федор, почуяв, что узел наконец поддался, — сами разберемся.

Чайка был безоружен, а на поясе у неизвестного капитана он разглядел тускло блеснувшую рукоять ножа. Федор подхватил кол и быстро распрямился. Резким ударом ноги в пах заставил громилу согнуться, а потом нанес мощный удар по голове. Следом, для верности, еще раз. Капитан рухнул на пирс без сознания.

— Извини, брат, — попрощался с ним Федор, отвязывая канат и запрыгивая на борт отчалившего корабля, — не вовремя ты тут оказался. А я должен сделать то, что задумал в любом случае.

Бросив прощальный взгляд на пирс, Чайка больше никого не заметил. Внезапно появившегося капитана он приголубил основательно. Тот должен был пролежать здесь без сознания достаточно долго.

— Будем надеяться, что его друзья ждут в кабаке и не скоро здесь объявятся, — пробормотал он вслух, покрепче взявшись за носовые ограждения. Убивать незадачливого капитана ему не хотелось.

Терис, дождавшись Чайку, поднял парус, едва различимый во мраке, и «торговец», поймав ветер, начал набирать ход, оставляя пристань Тарента позади. Адъютант встал у руля. Корабль оказался достаточно быстрым.

— Осторожнее правь, — приказал Федор, заметив в опасной близости слева по борту разделительный мол, — не хватало нам просто напороться на мель.

Терис довернул руль и отвел корабль чуть в сторону. Чайка снова посмотрел назад. Никакой суматохи там пока не поднималось. Их отплытия, кроме незадачливо капитана, никто, кажется, не заметил.

— Вот и конец мола, — вскоре заметил Федор, перегнувшись через ограждение, пытаясь лучше рассмотреть черную гладь воды, — возьми еще правее, здесь могут быть большие камни.

Идти приходились «по приборам», ориентируясь лишь на огни, яркими точками горевшие кое-где на берегу и в самом городе. Корабль шел достаточно ходко и Чайка боялся теперь лишь одного, чтобы они по глупой случайности не налетели на какой-нибудь камень или на мель, которые здесь встречались. Этой ошибки он бы себе не простил. Но морские боги этой ночью явно благоволили солдатам Карфагена, задумавшим спалить римский флот. «Торговец» благополучно прошел вдоль едва различимого мола и оказался на открытой воде. Правее, примерно в километре, должен был находиться еще один, гораздо более мощный вал, отделявший всю акваторию от моря. В нем Федор еще днем разглядел узкие, перегороженные цепью ворота, предназначенные для прохода одной квинкеремы. Там сейчас мерцающей точкой в ночи горел сигнальный костер, там были римляне. Но прорываться сквозь главные ворота Федор Чайка и не планировал. «Нам бы внутренний мол обогнуть без проблем», — пробормотал он.

А вслух добавил:

— Поворачивай, здесь уже должны быть нормальные глубины.

Послушный рулевому веслу корабль лег на левый борт, на приличном расстоянии обогнув край мола и развернувшись носом к военной гавани, где во мраке спали боевые корабли римлян. Пара факелов тусклыми точками обозначала лишь караульное помещение у ворот, где дежурили легионеры.

Некоторое время Чайка прикидывал курс, вспоминая все, что он видел у этого берега днем, и пытаясь определить, в каком направлении лучше нанести удар. «Триеры стояли на левом фланге, — размышлял Федор, вдыхая теплый морской воздух, — а биремы, кажется, с правого края. В общем, тут не промахнешься. В любом случае кого-нибудь протараним. Но лучше угодить в квинкерему. Значит, будем метить в центр побережья».

— Правее возьми, — приказал Федор, поразмыслив.

Половину акватории они уже, судя по огням на берегу, поплыли. Цель приближалась. Сейчас Тарент никак нельзя было назвать «ночным городом». Никакой ночной жизни в нем не было. Если и горели огни, то только на административных зданиях, да там, где располагались римские войска. У ворот в военную гавань и еще кое-где. Весь остальной город погрузился во тьму. Уже давно прозвучал отбой у морских пехотинцев и моряков на кораблях, не ожидавших что в «запечатанном» порту могла возникнуть какая-то угроза. На это Чайка и сделал расчет.

«Это хорошо, — размышлял Федор, слушая плеск волн и наблюдая за редкими огоньками по левому борту, — что везде темно. Если доберемся до берега, а плыть метров пятьсот, может, семьсот, то есть шанс прошмыгнуть незамеченными в город. Конечно, если к тому моменту выход из торгового порта не перекроют. Тогда придется прорываться через склады, что примыкают к молу между военной и торговой гаванью. Там темнее и забор не очень высокий. И до ближайших домов рукой подать. В общем, прорвемся».