Эксперимент не удался - Теодора Игнатова

осколками разлетевшись о стену.

— Начинай, с самого начала, какого тебе от меня надо? Что там за война у вас с Уимбергом?

— Очень сильно пожалеешь, когда отпустишь, — пообещал, пакостливо улыбаясь.

— Кто сказал, что я тебя отпущу? — подходя ближе.

Подняла платье, вывернула и одела. Села на край постели обернувшись к нему.

— Я слушаю, внимательно, пока раздумываю, чем тебя лучше прикончить, бутылка... или есть ещё сюрпризы, — посмотрела на свою сумку стоящую на тумбочке.

Меркель недоверчиво скосил глаза туда же.

— Может поджечь заживо, подождать пока разгорится, а потом бегать на улице заламывая руки и истошно выть — любимый горит, спасите, кто-нибудь помогите. Спасти не успеют, — закончила пристально посмотрев в глаза.

Меркель только криво усмехнулся.

— Ну или... — подхватила со стола тяжёлую бутылку. — Всё таки бутылкой по голове и пусть Уимберг решает проблему. Вот потешаться то будет, когда увидит тебя.

Она даже засмеялась, отпила из горла и снова села обернувшись к пленнику.

— Ну так что?

— Не посмеешь, — улыбался, но не так уверенно, как ему хотелось бы.

Хмыкнув девчонка встала и опрокинула бутылку выливая содержимое ему в лицо, не успел он отфыркаться, как замахнулась, Меркель приготовился попытаться увернуться, страх мелькнул в глазах, а она опустила орудие передумав.

— Страшно? — прошептала почти у лица.

— Тварь тупая, на коленях ползать будешь передо мной. Нихрена ты не можешь, кроме как подкрасться к Уимбергу со спины, — рычал он рванувшись к ней.

Прищурив глаза Алекса боролась с собой, тяжело задышала, рука сама собой швырнула в него бутылку, угодив куда-то выше виска, он пытался увернуться в последний момент, но шансов не было.

Зажмурилась и тяжело выдохнула.

— Чёрт! Чёрт... — посмотрела на него.

Неудачница, чтоб тебя гад! Готова взвыть, контроль не её конёк. Вопросы, пустой звук, ни одного ответа. Алекса, что ты наделала? Он не подавал признаков жизни, из пробитой головы кровь стекала на подушку, что была под ним. Нервно хохотнула, пытать точно не умеет. Дура! Пока ехали, в голове бегало тысячи идей, а как в номере оказались, все исчезли. Всё таки надеялась расскажет по собственной воле.

Проверить жив ли... А если нет... Не-е, она к нему и близко не подойдёт. Да пошло оно всё к чёрту! Сдох, так и поделом ему. Девчонка старалась настроить себя на абсолютное зло, но выходило плохо. Убивать кого либо пока не готова. Не истерит, но нервы на пределе. Да дышит вроде он... Уставилась пристально на тело прикованное к кровате. А может это её воображение, когда на покойников смотришь тоже иногда кажется, что дышат. О, ё-омоё... Собрала свои вещи, прихватила его ключи от машины и выскочила на улицу. Уимберг выжил, и этот никуда не денется. Остро стоял вопрос, звонить Андрею или нет.

Пригладила растрёпанные волосы и села в приветливо пискнувшую Тойоту. Недалеко обнаружилась небольшая лесополоса, там решила и бросить. Да что с ним будет, ну вырубила, подумаешь. Надо было остаться и закончить начатое, как только очнётся. А если не... Да брось! Что ему будет. Разнести напоследок эту грёбаную шлюховозку. Вот сложно было, просто ей всё рассказать. Облазив полностью, так и не нашла чем бы изуродовать собственность Меркеля, зато в багажнике обнаружилась канистра с бензином. Озарённая мыслью раздумывать не стала, да плевать, что будет, решать проблемы у неё есть Андрюша, бросила подожжённую спичку.

Размеренно шагает по старому асфальту, зябко кутаясь в тонкий кардиган. Громко слышен вой сирен. Не успеют потушить, уже и нечего, выгорела мгновенно. Как только добралась до населённого пункта, вызвала такси. На сегодня ещё дела остались, выполнит по списку, так сразу же свалится спать в тишине и покое. Включенный телефон взрывается от оповещений, на дисплее регулярно высвечивается контакт "инквизитор".

— Ну говори, — ответила на очередной звонок заходя в лифт.

— Какого ты телефон отключаешь?!

— Давай сначала я...

— Почему машину бросила?

— Если не будешь слушать, сброшу и ты не узнаешь, что я сделала с Меркелем.

— Спалила его в машине? — подозрительно спокойно спросил Андрей.

— Совсем что ли... Значит уже знаешь! Даже догадываюсь откуда. Это ты ко мне слежку приставил? — злится девчонка, открывая дверь дрожащими пальцами.

— Не я, твой отец. Давай по делу выкладывай, что ты там ещё натворила, я как раз подъезжаю к месту преступления.

— К какому месту... Вы меня достали! Прекратите преследовать и врать! — заорала в трубку.

Тяжело опустилась на край кровати.

— Дурная малолетка, не выводи меня, — зарычал Уимберг. — Быстро выкладывай и с самого начала.

— Только после того, как скажешь...

— Торговаться вздумала?! Берега не путаешь? Ты кому условия ставишь? Нет времени на твой детсад. Артемьев приставил человека кататься за тобой, ради твоей, безопасности. Ты бросила машину, разгуливаешь пешком, где, мы даже и не знаем. Меркель забрал с остановки, отвёз в гостиницу. На территорию гостиничного комплекса за вами въехать человек не смог. Но видел, как машина Меркеля направилась в дебря и там её спалили. То есть, теперь знаем, спалила ты! И? Дальше.

— Меркель в номере, в отрубе, я дома, собираюсь уезжать.

Повисла пауза, только слышится звук поворотника.

— Номер какой?

— Пятнадцатый, в самом конце. Он вроде дышал, когда я уходила, — осторожно начала Алекса. — Но я не уверена.

— Мне проще застрелиться самому, — пробурчал Андрей, будто и не ей вовсе. — Кто там тебя пытался усадить принудительно?

— А, два придурка каких-то докопались возле магазина у дома, намеревались, но не вышло.

— Сиди дома и не высовывайся, я скоро приеду. Ты меня слышишь?! Не выходить из квартиры!

— Слышу, слышу... — сбросила звонок.

На полу возле неё стояли две собраные сумки. Включила свет и осмотрелась. Что ещё может ей понадобиться? Переоделась в джинсы и футболку, за окном поднялся ветер, начал накрапывать дождь.

Спускаясь на улицу убеждает себя. Последний раз, отвезёт вещи и вернёт Ауди, ключи оставит. Погода совсем нелётная, очень похолодало, ещё и мерзкая сырость. Такси будет пол года ждать. Молния угрожающе, разрезала небо над головой. Прищурившись засунула сумки в салон. Вернулась в квартиру растирая руки. Обула кеды, сердце несётся в нехорошем предчувствии. Схватила ключи