Стезя и место - Евгений Красницкий

– Правильно! – не дал договорить Фоме Егор. – Надо учить! Но по-другому!

Шагнув вперед, Егор заслонил Мишку от Фомы и совершенно неожиданно спросил:

– Твой болт?

Вообще-то можно было бы и не спрашивать – лежащий на ладони у десятника самострельный болт хоть и был весь в засохшей крови, но метка «Лис» читалась без труда.

– Мой! – подтвердил Мишка.

– Добро. – Егор кивнул. – Теперь я должник Корнея.

Ситуация была понятна: болт – тот самый Мишкин выстрел, который спас Егора, когда его, придавленного упавшим конем, пытался зарубить журавлевец; быть же должником мальчишки, в соответствии с канонами патриархального общества, зрелому мужу, да еще десятнику, невместно. В соответствии с теми же канонами, Мишке следовало всячески отнекиваться от похвалы, даже высказанной в такой завуалированной форме. Именно это он старательно и исполнил, изобразив все в таком виде, будто отроки лишь слегка помогли второму десятку, и то только потому, что им разрешили это сделать, а вот сам Егор, кинувшись в атаку втроем против семерых, спас мальчишек от полного истребления.

Присутствующие благосклонно выслушали Мишкин экспромт, только Фома злобно покривился, а Лука преувеличенно горестно вздохнул и глянул с немым упреком на Тихона. Егор выслушал Мишкины славословия как само собой разумеющееся, снова кивнул и, обернувшись к Фоме, демонстративно крутанул на пальце серебряное кольцо.

– Пойдем-ка, Фома. – Егор еще раз крутанул кольцо. – Чего-то скажу…

Смысла пантомимы с кольцом Мишка не понял, но путь был свободен, и он двинулся к крыльцу хозяйского дома.

В горнице было душно – полтора десятка мужиков сидели тут не меньше двух часов. Две лучины, потрескивающие в светцах, тоже кислороду не добавляли. Правда, легкий сквознячок, протянувшийся от распахнутой двери к волоковому окошку, нарушил неподвижность атмосферы, но трудиться над освежением воздуха ему предстояло еще долго.

«Хорошо, что табак из Америки еще не завезли, сейчас бы тут вообще душегубка была!»

– Господин воевода! Отрок Михаил по твоему приказу явился!

Дед выглядел усталым, но довольным. Кивнув в ответ на Мишкин доклад, он переглянулся с сидящим рядом боярином Федором и обратился к Лавру, непонятно как затесавшемуся в компанию десятников, присутствовавших на совещании:

– Ну Лавруха, ты Михайлу хотел? Вот тебе Михайла!

– Благодарствую, батюшка. Проходи, племяш, садись. – Лавр переложил с лавки на стол трофейный шлем, снятый с кого-то из журавлевцев. – Ты, Мишаня, помнится, что-то подобное из воска слепил. Так?

– Так, дядя Лавр. Почти такой же.

Шлемы ратнинских воинов, да и большинства других ратников, которых довелось видеть Мишке, хотя и отличались отдельными деталями, изготовлялись в общем-то по одному типу. Сферическая тулья, склепанная из четырех сегментов, либо наложенных внахлест, либо скрепленных перекрещивающимися металлическими полосами. К тулье, тоже на заклепках, крепился околыш, а к нему полумаска.

Сейчас на столе перед Мишкой лежала совсем иная конструкция, более соответствующая, на его не очень просвещенный взгляд, веку XV или XVI. Идущий ото лба до затылка гребень, козырек, стрелка, защищающая лицо от поперечного удара, нащечники и сегментный назатыльник. Мишка взял трофейный шлем в руки и заглянул внутрь. Как он и ожидал, внутри оказалось ременное оголовье, амортизирующее удары по шлему. Шлемы всех журавлевцев, составлявших отряд Эрика Гунарсона, были такими же.

«Ну что ж, господин предшественник, уже одно это свидетельствует, что какое-то производство у вас налажено. Шлем больше всего напоминает шлемы польских панцирных гусар, как их показывают в кино, но там, кажется, еще и султан из конского хвоста был? Не помните вы, сэр, ни черта, а знаете еще меньше…»

– Ну что скажешь? – прервал Мишкины размышления дед.

– А что говорить-то?

– Все, что можешь, то и говори. – Дед сделал предостерегающий жест в сторону Лавра. – Лавруха, а ты помалкивай, пускай сам соображает!

Мишка глянул на Лавра, тот в ответ слегка развел руками и сделал страдальческое лицо. По всей видимости, на собрание десятников его пригласили в качестве «эксперта по вооружениям», но дед, наверное, его пояснениями остался неудовлетворен.

– Ну… – неуверенно начал Мишка, подводить Лавра не хотелось, но кто ж его знает: что он сказал, что не сказал? – Тулья сложена из двух половинок. Вот этот гребень и околыш их сжимают. То есть я так думаю, а как на самом деле, не знаю. Козырек, – Мишка постучал ногтем по названной детали, – хорошо защищает лицо от стрел и колющих ударов – надо только вовремя голову наклонить. Оголовье лучше, чем стеганый подшлемник: и удар сильнее смягчает, и голове не так жарко.

– Все? – вопрос почему-то задал не Корней, а Федор.

– Да я же не знаю, что вы узнать хотите… хотя… – Мишка оглядел горницу, но других шлемов не увидел. – Еще такие же шлемы есть? Мне бы на несколько сразу глянуть…

– Лавруха, есть еще шлемы?

– Есть, батюшка, в сенях семь штук лежат, только четыре из них побитые немного.

– Тащи сюда… Михайла, сиди! Без тебя обойдется!

Это уже было и вовсе «из ряда вон» – гонять зрелого мужа, когда под рукой был подросток…

«И Федор как-то странно пялится… никак их сиятельство граф Корней очередной спектакль задумали? И что же ему надо? Что вообще ему может быть надо от погостного боярина, для чего можете понадобиться вы, сэр Майкл? Блин! Невеста Катерина Федоровна! «У вас товар, у нас купец…» Будущего зятя демонстрируют! Ну я вам… Стоп, сэр Майкл, лорда Корнея подводить не стоит, он на этом какие-то свои расчеты выстраивает, и делать ему подлянку не в ваших интересах!»

Лавр притащил в охапке все семь шлемов и с грохотом вывалил их на стол. Мишка пододвинул поближе светец с лучиной и сделал вид, что внимательно рассматривает трофеи, хотя достаточно нагляделся на них и при свете дня. Хотел даже попросить еще добавить света, но потом решил не выпендриваться и заговорил деловым тоном:

– Вот, господа бояре, если посмотреть на несколько шлемов сразу, то видно, что сделаны они по одному образцу, и ни один из них не делался одним кузнецом от начала и до конца. Одни люди ковали половинки тульи, другие околыши, третьи нащечники… Потом это все собиралось вместе. Если сейчас все эти шлемы разобрать на части и части эти перемешать, то можно будет собрать шлемы снова, не подбирая детали – они все одинаковые и подойдут друг к другу. Ну может быть, чуть-чуть подогнать придется, но совсем немного.

– Ну-ка, ну-ка… все одинаковые? – Лавр, заинтересовавшись, сразу же забыл про присутствие Корнея и Федора. – Это как же сделать можно?

– Вспомни, дядя Лавр, как мы матрешек по шаблону вытачиваем, тоже ведь все одинаковые получаются. Тебе, я помню, этот способ очень понравился…

– Да, но здесь-то…