Соблазни меня в сумерках - Лиза Клейпас

Но почему?

Может, она что-то должна была сделать? Может, она совершила какую-то ошибку? Возможно, ей следовало быть более терпеливой? Она старалась изо всех сил, но было ужасно больно, хотя Гарри был нежен. Наверняка он знал, что в первый раз это болезненно. Тогда почему он рассердился?

Чувствуя себя неполноценной и задетой, Поппи вылезла из постели и нашла свою ночную рубашку. Натянув ее, она поспешно забралась под одеяло, когда вернулся Гарри. Не сказав ни слова, он поднял свою разбросанную одежду и начал одеваться.

— Ты уходишь? — спросила она.

Он даже не взглянул на нее.

— Да.

— Останься со мной, — вырвалось у нее.

Гарри покачал головой:

— Не могу. Поговорим позже. Но сейчас я… — Он замолк на полуслове.

Поппи повернулась на бок, вцепившись в края одеяла. Что-то пошло ужасно неправильно, но она не могла понять, что именно, и боялась спросить.

Гарри натянул сюртук и направился к двери.

— Куда ты идешь? — неуверенно спросила она.

Его голос прозвучал отстраненно:

— Не знаю.

— А когда ты…

— Этого я тоже не знаю.

Поппи подождала, пока он выйдет, прежде чем позволила пролиться нескольким слезинкам, и промокнула их краешком простыни. Неужели Гарри отправился к другой женщине?

Удрученная, она вынуждена была признать, что рассказанного ее сестрой, Уин, о супружеских отношениях оказалось явно недостаточно. Надо было чуть меньше говорить о луне и розах и чуть больше о практической стороне дела.

Ей захотелось увидеть сестер, особенно Амелию. Ей не хватало родных и близких, которые заботились бы о ней, хвалили ее и предлагали утешение, когда она в нем нуждалась. Не слишком приятно, когда твой брак рушится через три недели после свадьбы.

Но более всего она нуждалась в советах относительно мужей.

Пожалуй, ей надо передохнуть и подумать. Она поедет в Гемпшир.

Горячая ванна успокоила ее саднящую плоть и растянутые мышцы. Вытершись полотенцем и припудрившись, Поппи надела дорожное платье винного цвета. Упаковала в небольшой саквояж самые необходимые вещи, включая нижнее белье, пару чулок, серебряную щетку для волос, роман и миниатюрную заводную игрушку, которую смастерил Гарри — в виде дятла, долбящего ствол дерева, обычно стоявшую на туалетном столике. Однако оставила бархатный футляр с бриллиантовым ожерельем, которое подарил ей муж.

Закончив приготовления к отъезду, Поппи позвонила горничной и, когда та явилась, послала за Джейком Валентайном.

Тот мигом явился, не скрывая своего беспокойства. Его карие глаза скользнули по ее дорожной одежде.

— Чем могу быть полезен, миссис Ратледж?

— Мистер Валентайн, мой муж ушел из отеля?

Он кивнул, нахмурив лоб.

— Он сказал, когда вернется?

— Нет, мэм.

Поппи не знала, может ли она доверять Джейку Валентайну. Его лояльность к Гарри была общеизвестна. Но у нее не было иного выбора, кроме как обратиться к нему за помощью.

— Я хочу попросить вас об одолжении, мистер Валентайн. Но боюсь, это поставит вас в затруднительное положение.

В его карих глазах мелькнуло веселье.

— Миссис Ратледж, — иронически отозвался он, — я почти всегда нахожусь в затруднительном положении. Пожалуйста, не сомневайтесь, что вы можете обратиться ко мне с любой просьбой.

Поппи распрямила плечи.

— Мне нужна карета. Я хочу навестить своего брата в его квартире, которую он снимает в Мейфэре.

Улыбка исчезла из его глаз. Он взглянул на саквояж у ее ног.

— Понятно.

— Мне очень жаль, что приходится просить вас нарушить обязательства по отношению к моему мужу, но… я предпочла бы, чтобы он не знал, куда я уехала, до утра. Я буду в полной безопасности в обществе своего брата. Он отвезет меня к родным в Гемпшир.

— Понимаю. Конечно, я вам помогу. — Он замолк, подбирая слова. — Надеюсь, вы скоро вернетесь.

— Я тоже.

— Миссис Ратледж… — забормотал он, смущенно кашлянув. — Мне не следует переходить границы, но я считаю необходимым сказать… — Он помедлил в нерешительности.

— Продолжайте, — мягко произнесла Поппи.

— Я работал на мистера Ратледжа более пяти лет и осмелюсь предположить, что я знаю его лучше многих. Он сложный человек… слишком умный, чем это требуется для его же блага. Он не слишком щепетилен и вынуждает окружающих жить по его правилам. Но он изменил к лучшему жизнь многих людей, включая мою. И я верю, что в нем есть доброе начало. Если смотреть глубже.

— Я тоже так думаю, — отозвалась Поппи. — Но это недостаточное основание для брака.

— Вы ему не безразличны, — настойчиво произнес Джейк. — Он привязался к вам, чего я никогда раньше не видел. Вот почему я думаю, что вы единственный человек в мире, способный управлять им.

— Даже если это правда, — сказала Поппи, — я не уверена, что мне хочется управлять им.

— Мэм, — прочувствованно произнес Валентайн, — кто-то должен.

Это замечание развеселило Поппи, несмотря на ее расстроенные чувства, и она нагнула голову, скрывая улыбку.

— Я подумаю об этом, — сказала она. — Но в данный момент мне нужно уехать на некоторое время. Вы поможете мне, мистер Валентайн?

— Конечно, — кивнул Джейк. Попросив Поппи подождать, он взял ее саквояж и вышел. Уважая ее просьбу, он нанял экипаж и подогнал его к боковой двери, где ее отъезд остался бы незамеченным.

Покидая отель и его служащих, Поппи ощутила укол сожаления. За короткий срок он стал для нее домом… но так больше не может продолжаться. Кто-то должен уступить. И этот кто-то — Гарри Ратледж.

Вернулся Джейк Валентайн, чтобы проводить ее к ожидающему экипажу. Шел дождь, и он открыл зонтик, чтобы защитить ее от дождя.

Взобравшись на каменную ступеньку, предназначенную для посадки в карету, Поппи повернулась лицом к камердинеру мужа. Стоя на возвышении, она была почти одного роста с ним. В свете, лившемся из окон отеля, капли дождя сверкали как драгоценные камни, падая с кончиков спиц зонта.

— Мистер Валентайн…

— Да, мэм?

— Как вы думаете, он последует за мной?

— Не далее чем на край земли, — отозвался он с самым серьезным видом.

Улыбнувшись, Поппи забралась в экипаж.

Миссис Мередит Клифтон потребовалось три месяца непрерывной охоты, прежде чем она наконец соблазнила Лео, лорда Рамзи. Точнее, почти соблазнила. Молодая жена высокопоставленного морского офицера, она часто оставалась предоставлена самой себе, когда ее муж уходил в море. Мередит успела переспать со всеми мужчинами в Лондоне, которые заслуживали внимания, — не считая, разумеется, горстки утомительно верных мужей, — когда она услышала о лорде Рамзи, славившемся такой же сексуальной необузданностью, как она сама.