Чужая невеста - Кристина Корр

Калем усмехнулся, взял Диану за руку и повел обратно во дворец. Нога продолжала подавать непонятные признаки жизни, но Диана старалась их не замечать.

– Я бы очень хотела помочь Максимилиану, – тихо вздохнула она, ощущая себя бесполезной.

Калем остановился посреди двора и развернул Диану к себе лицом.

– Понимаю, ты чувствуешь свою вину за случившееся, но это не так, – серьёзно произнёс он, глядя в глаза. – Мы обязательно вылечит Макса и других, если кто заболеет. Поняла?

Диана кивнула, а принц прижал её к себе и погладил по голове.

– Твоя задача отдыхать, хорошо кушать и ни о чём не волноваться, – заботливо произнёс он.

Диана осторожно высвободилась из объятий.

– Но я не могу не волноваться… – глухо призналась она. – Хочу знать судьбу своей статьи. Хочу… поступить в Академию. И не хочу… возвращаться домой.

Никогда ещё Диане не доводилось видеть наследника таким… недоумённым.

– А кто тебе сказал, что ты вернёшься домой? – вкрадчиво прошептал он, взяв Диану за плечи.

Диана попятилась. Попыталась, по крайней мере.

– А я… разве я… Я там живу, – произнесла она, как казалось очевидное.

– Нет, – уверенно произнёс наследник, покачав головой. Тяжело вздохнул, на секунду, прикрыв глаза. – Ладно, мы разберёмся с этим позже. Сейчас я обязан тебя накормить.

Наследник привёл Диану на веранду с выходом в сад, а не в общий трапезный зал. Слуги суетились, накрывая стол, выкладывая блюда: запеканку, омлет, ягоды, орехи, румяные тосты...

Диана сглотнула и осторожно села.

– Подведение итогов по второму этапу перенесли на вечер. Хочешь послушать? – спросил Калем, намазывая тост.

– Очень, – призналась она, беря в руки приборы. – Интересно знать судьбу моей статьи.

– Ты простишь меня? – неожиданно спросил он. – Итогами занималась Соня, я успел только… Я прочитал только твою, – виновато вымолвил он и протянул тост Диане.

Диана приняла угощение, покачав головой.

– Никому об этом не говорите. Другие участницы заслуживают, чтобы их работу оценил наследник не меньше чем я.

Калем улыбнулся.

– Я знал, что ты так скажешь, – он положил свою руку поверх руки Дианы и погладил её. – Мне… я, признаться, поражён твоей способностью излагать свои мысли на бумаге. Так тонко… и точно всё подмечено. Без лишних красивостей и пафоса, но, определённо, с душой.

Диана высвободила руку и приложила её к пылающей щеке.

– Я рада, что вам… тебе… Я рада, что тебе понравилось, но я писала для людей. Мне очень хотелось, чтобы многие увидели то, что вижу я. Увидели мудрость императора и его сыновей. Поняли, что вам невозможно затуманить разум, невозможно на вас воздействовать, а все ваши решения взвешенные, во благо империи, – Диана смущённо улыбнулась и отвела взгляд.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Калем.

– А сколько ещё осталось этапов отбора? – непринуждённо спросила Диана, разрезая омлет.

– Ну… – протянул принц деланно задумчиво. – Обычно отбор прекращается, если принц определился с выбором. Смысл его продолжать теряется. Тогда устраивается заключительный бал, на котором принц объявляет о своём выборе и делает предложение своей избраннице, – хитро произнёс Калем.

Диана неосознанно нахмурилась.

– Хотите сказать, что уже определились с выбором?

Принц прикрыл глаза рукой, едва сдерживая смех.

– Да. Я выбрал… тебя. Ты моя избранница…

Диана выронила нож: он звонко ударился о край тарелки, только чудом её не разбив.

– Но ты просила не торопиться с признанием. Поэтому, я сначала сделаю тебе предложение, а потом уже буду признаваться в чувствах, – беспечно произнёс принц и вытер губы салфеткой.

Диана схватила стакан с водой и осушила половину.

– Я… – протянула она растеряно.

– Пошли, – улыбнулся принц. – У меня есть для тебя сюрприз.

Диана послушно поднялась, сознавая, что в голове нет ни одной дельной мысли, а сердце стучит гулко и быстро…

Петлять по коридорам замка пришлось довольно долго, но Диану подстёгивало любопытство, и боль отступала.

Сюрпризы для неё устраивал только дед и отец, пока был жив. Воспоминания об этих моментах немного смазались и уже казались чем-то далёким. Ненастоящим.

– Готова? – просил Калем, остановившись у тёмной двери.

Диана перевела дух и кивнула.

Калем опустил ручку и толкнул дверь.

– Я своё слово сдержал, – улыбнулся он, подталкивая Диану в спину.

Взгляд Дианы скользнул по столу с алхимическим оборудованием, зацепился за стеллаж с пробирками, колбами и мензурками… У противоположной стены стояли полки с книгами. И все по алхимии.

– Спасибо… – судорожно выдохнула Диана и не смело шагнула в комнату. – Это… это всё мне?

Калем усмехнулся и опустил руки Диане на плечи.

– Тебе… – шепнул он ей в ухо. – Нравится? Ты довольна?

Диана активно закивала.

– Очень. Очень! – обрадовалась она и прошла за стол. Потрогала инструменты, покрутила горелку и даже глянула в микроскоп. – Потрясающе… – с придыханием вымолвила она.

– Занимайся. До вечера тебя никто не потревожит, но я приду к тебе на обед. Ты не против? – настороженно спросил принц, словно боясь отказа.

Диана опустила взгляд, пряча улыбку.

– Не против… – едва слышно отозвалась.

Калем довольно улыбнулся.

– Тогда я распоряжусь, чтобы принесли коробку с записями твоего деда. Да?

– Да, – обрадовалась Диана. – Не буду тратить время даром.

Принц ушёл, оставляя после себя приятное тепло в душе...

***

Калем практически не ел, не спал, но чувствовал себя как никогда хорошо. Просто…

Усмехнулся про себя и отправился на встречу с Гавелом. Лучше, чтобы никто не знал о том, что они обсуждают, что планируют и чем занимаются. Никто, даже братья…

Гавел ждал на другом берегу реки в землянке, плохо пригодной для жизни. Калему пришлось согнуться пополам, чтобы просочиться внутрь.

Гавел сидел на табуретке и курил. Может показаться, что расслабленно, но на деле – напряжённо, просто умело скрывая это.

– Ваше Вы…

– Сиди, – отмахнулся Калем. – Ну что? Встретился с главой гильдии алхимиков? Что они говорят?

Гавел затушил папиросу, шмыгнув носом, и достал из-за пазухи бумаги.

– Все образцы, что я достал из лаборатории… – он замялся, вероятно не желая произносить имя Диамар вслух. – Одно вещество парализует, другое вызывает помутнение рассудка, третье… вызывает потерю памяти, – снова шмыгнул, вероятно, от нервов.