Пёс из породы хранителей и мамонт в цветочках. Книга третья - Ольга Назарова

Ему нравилось употреблять заковыристые слова. Он словно становился всё выше и выше, а стадо, с которым ему проходится работать оставалось там, где и полагается быть стаду.

–Надо менять коллектив, по крайней мере, на топовых должностях. Провести апдейт статусов… – он покатал фразу на языке – аж приятно! – Главный инженер, начальница этих… как их… кадров, и главбух! Всех уволю! Ишь, моду взяли!

Главбух и кадровичка раздражали особенно остро. Две бабы ходили за ним и пытались возражать! Да-да, кто бы мог подумать! Ходят две клуши и спорят!

Он опять покосился на себя в зеркало. – Идиотки! Суют под нос какие-то дурацкие кодексы. Что за бред! То нельзя, это нельзя, сё нельзя! Только подумать, дуру беременную и то уволить нельзя! А чёго это я ей должен деньги платить. Знала, как забеременеть, пусть сама и крутится! И главный инженер туда же! Нельзя сталь в Китае покупать! Упёрся, как последний придурок! Да она стоит в три раза дешевле! Как они тут все в трубу не вылетели? Бизнес требует определенной гибкости и взвешенных решений!

Он хмыкнул. Ему наплевать было, что главный инженер пытался объяснить ему, что китайская сталь потому и дешевая, что характеристики у неё совсем не те, что нужны для конструкций, требуемых заказчиком. Просчитаны все нагрузки, подписаны все техзадания! И всё это не просто так, не потому что они мудрят или морочат голову топ-менеджеру, принесённому какой-то злой судьбиной на их плечи. С китайской сталью опоры просто сложатся!

Главбух и кадровичка рыдали каждая в своём кабинете, а то и попросту закрывались в бухгалтерии и ревели вместе.

– Он что, полный придурок? Фирму возьмут за… Ой, ну мы тут обе понимаем за какое место! Штрафы безумные! А потом, за что увольнять-то? Вот Кузьмина, Сергеенко, Ватову уволили за что? Они работали и отлично! А Анечка? Она же умница. Да беременная, и что? Нельзя беременных увольнять! Сам не понимаешь – законы есть! Придурок, да лучше бы тебя мама обратно родила! – главбух, как женщина решительная сдерживалась уже из последних сил, подозревая, что если сейчас уволится, то паразит Вадим распотрошит всё, всё без остатка! – Если Александр Петрович в ближайшее время не вернётся, всё, придёт пушистый северный зверёк и спасать будет уже нечего! Ты ему писала? – спросила она в сто сороковой раз у кадровички Ирины.

– Ещё бы! Только за сегодня раз пять! – хлюпнула та носом. – Народ уже на грани. Сейчас если хоть кто-то пожалуется в трудовую, всё, нам кирдык!

Грядущие события, посверкивая грозовым фронтом и погромыхивая в отдалении, уже подкрадывались на мягких лапах, подстёгнутые умелой, хотя и миниатюрной ручкой Матильды Романовны.

На итальянском острове Искья, где спасался от своего внутреннего раздрая Александр Петрович Павлов – владелец компании, так опрометчиво оставленной на попечение «скандинавского конунга», один из владельцев местной недвижимости, некий Даниил, поспешно схватил смартфон, увидев, что ему звонит Матильда Романовна.

– Матильдочка Романовна, добрый день и вам! Чем обязан? Одолжение? Да ну, что вы! Это я вам по гроб жизни!!! Найти чувака? Запросто! И чё с ним сделать? – Даниил послушал, послушал, довольно хмыкнул и пообещал, что всё будет исполнено!

А в Москве, безмятежно раскинувшийся в дорогущем кожаном кресле Вадим Николаевич, был потревожен появлением секретарши. Её он нанял лично. Буквально в первый же день после отъезда директора, уволив имеющуюся кошелку, и наняв эту. Секретарша была высший класс! Смотреть приятно! Только вот сейчас какая-то немного перекосившаяся идёт.

– Алиночка, вы вызываете у меня чувство дискомфорта, – вальяжно заявил Вадим.

– Вадим Николаевич, к нам курьером доставлен иск, от этой… Как там её… беременной. – Алина вообще-то проучилась год на филфаке, и читать умела. Вручила исковое заявления, и быстренько отступила в сторону.

– Да нууу, фигня! Сейчас я позвоню своему юристу, и дура эта вылетит из компании уже сегодня! – фыркнул Вадим. Но если что-то и удалось вбить в его голову в западном учебном заведении, так это то, что документы, касающиеся исков, лучше читать до конца.

Прочтя безукоризненные и грозные формулировки, и растеряв некоторое количество своей безмятежности, он позвонил приятелю Алексею – владельцу юридической компании, и велел Алине переслать тому иск. Через несколько минут приятель позвонил сам.

– Ну, чё? Я могу это выбросить в помойку? – осведомился Вадим.

–Ты нормальный? Как тебе в голову-то пришло? Эту девку трогать было нельзя! И уж тем более нельзя такое ей по телефону говорить! Ты видел, что там приложена расшифровка телефонного разговора? Ты что, правда, такое нёс? – приятель, против обыкновения, говорил возбужденно и был явно встревожен.

– Да, ну и что, подумаешь! Разрули и всё!

– Разрули? Ты хоть знаешь, кто это дело взял? Блин! Звонникова! Теперь даже фиг отмажешься! Так-то можно было бы премию какую-нибудь выписать или просто денег дать и оставить работать, а так… Звонникова! Ну, ты и вляпался!

– А это кто? И чего ты так кипишуешь? – Вадим внимательно разглядывал бородку и думал, что надо бы справа чуть подровнять пару волосков.

– Это, помесь пенсионерки в оборочках и стального капкана! Я несколько раз видел, как она работает! Крокодил более склонен пойти на мировую с пойманной жратвой, чем она!

– Пенсионерка? Да ты смеёшься? Это такая бабушка-старушка? – Вадим захохотал. Он был непоколебимо уверен, что мир принадлежит молодым, и что человек после тридцати пяти медленно, но верно становится никому не нужным кандидатом на вылет. Почему-то мысль о том, что через некоторое количество лет будет тридцать пять и ему, в голову как-то не приходила! – Приезжай завтра, я ей назначу на двенадцать. Посмотришь, как от старпёров избавляться надо.

На следующий день он, невольно подготовившись – то есть одевшись более тщательно, чем обычно, узрел эту самую знаменитую Звонникову, сочувственно хмыкнул в сторону приятеля -юриста, сидевшего с каменным выражением лица и почему-то поодаль от него, и подумал:

– Я-то его считал крутым, а он – рохля! Вот эту бабуську испугался?

В самом деле, Матильда Романовна ничуть не подходила под своё описание. Правда, безоблачно-расслабленное впечатление от её внешнего вида развеялось как дым, когда она, аккуратно положив перед собой стопочку бумаг, начала излагать суть претензий.

Вадим попытался было отмахнуться, но под взглядом Матильды язык стал почему-то косноязычным, а небрежно-оскорбительный тон застрял в горле. Формулировки были бронебойными, обоснования на законы и подзаконные акты, заставляли ёжиться и вздрагивать. До Вадима начало доходить, что, скорее всего, чего-то тут не так. Возможно, и не зря так нервничает Алексей. Сразу вспомнились другие, на первый взгляд гораздо более сложные ситуации, при которых он отбивал атаки соперников легко и словно играючи.

И тут эта самая… Как её… Тигрица в камуфляжных оборочках, повернулась к юристу и ласково ему улыбнулась, отчего он чуть назад вместе со стулом не отпрыгнул.