Хулиганка для майора - Ульяна Романова

Подъехали к его дому, припарковали машину во дворе и, нагруженные, потопали к первому подъезду. Поднялись по лестнице, всю дорогу подшучивая друг над другом и весело смеясь.

Захар открыл дверь и пропустил меня вперед. Заперев ее за собой, бросил пакеты на пол. Я развернулась, встречаясь с ним взглядом, и нас обоих словно пронзило молнией. Мы вздрогнули, одновременно сделали шаг друг к другу, и сплелись в объятиях.

Он утробно застонал, впиваясь в мои губы жадным поцелуем и впечатывая меня в себя. Я закинула руки ему на плечи, притягивая к себе еще ближе, и, проведя ноготками по шее, зарылась в его волосы.

– Поиграем, тигренок? – хрипло предложил Захар, отрываясь от меня.

Нерешительно кивнула, не совсем понимая, что он имеет в виду, но предвкушение разожгло пожар в крови, а низ живота скрутило приступом острого возбуждения.

Захар поднял меня на руки и понес в спальню. Его горячее дыхание опалило кожу, отчего у меня перед глазами замелькали черные точки, а мурашки, образовавшиеся на затылке, побежали по всему телу.

Поставив на пол, Давыдов одним ловким движением снял с меня сарафан, следом за ним полетело белье, и я осталась перед ним полностью обнаженная. Захар провел по моему телу голодным взглядом, облизал губы и… достал из заднего кармана джинсов наручники!

– Я же обещал тебе маленькое приключение, – напомнил он с хищной ухмылкой и сделал шаг ко мне.

Я сглотнула и завороженно уставилась на его руку. Сердце зашлось в груди, а губы пересохли.

Захар подошел ближе, снова захватывая в плен губы, провел ладонью по ставшей очень чувствительной коже и аккуратно уложил на постель, накрывая мое тело своим. Завел мои руки над головой и внимательно посмотрел в глаза.

– Не бойся, – прошептал он, защелкивая на запястье кольцо от наручников. Перекинув цепочку через металлические прутья, сковал второе запястье.

Я лежала на постели обнаженная и беззащитная. Захар сел на колени между моих широко разведенных ног и окинул мое пылающее тело черным от возбуждения взглядом. Шумно выдохнул, стянул футболку и, отбросив ее в сторону, наклонился к моей груди. Резко втянул сосок в рот, поигрывая языком с острой вершиной.

Все чувства накалились до предела, его касания ощущались как ожоги каленым железом.

Не отрывая губ от моей груди, Захар медленно провел подушечками пальцев по животу, погладил чувствительный участок кожи внизу живота, и когда его палец коснулся клитора, я сжала зубы и тихо взвыла, закатывая глаза.

Он вошел в меня двумя пальцами и тут же вышел, размазывая влагу по клитору, продолжая дразнить легкими прикосновениями. Я заерзала под ним, пытаясь вдохнуть. Взор застил розовый туман, а все тело заколотило, словно в лихорадке.

Давыдов вдруг остановился, приподнялся на локтях, нависая надо мной, и пристально посмотрел мне в глаза. Его взгляд пылал – голодный, дикий, собственнический.

– Захар, я хочу тебя… – простонала я, машинально приподнимая бедра.

– И я тебя, – прошептал он, опускаясь к моему лицу.

Прихватил зубами нижнюю губу, провел по ней языком и углубил поцелуй.

– Но ты ведь не думаешь, что все закончится очень быстро? Я планирую продлить удовольствие…

Провел большим пальцем по моей щеке и снова опустился ниже, выводя узоры из поцелуев на моей коже.

Захар никуда не торопился. Он изучал мое тело, наслаждался им и ласкал его, долго не давая дойти до пика, а потом молниеносно вознося к самой вершине.

Кажется, я сорвала голос… Тело не слушалось… Я даже не смогла понять, когда именно он снял наручники и усадил меня сверху. Направляя в себя, заставляя открыть глаза и смотреть на него. Я потерялась в собственных ощущениях, полностью растворившись в его объятиях.

Давыдов в очередной раз довел меня до пика блаженства и в этот раз последовал за мной…

Мы обессиленно откинулись на подушки. Он притянул меня к себе, обхватив ладонью щеку, и прошептал:

– Люблю тебя, тигренок!

– И я, – произнесла я, загипнотизированная его взглядом.

Год спустя

Захар.

Снова посмотрел на бархатную коробочку, лежащую на столе, протянул руку, покрутил ее в ладони и, захлопнув с характерным звуком, спрятал в карман. Я собирался сделать Ане предложение, как и обещал – после окончания института.

Год был крайне насыщенным. Даже чересчур. Анечка не давала скучать ни дня. Нет, первый месяц после начала учебы все было почти идеально. Она заново привыкала к ранним пробуждениям и тяжелым учебным нагрузкам. Но потом… Я даже занялся коллекционированием протоколов задержания Анечки. Там порой такие перлы попадались, что не знал, смеяться или нервно биться головой о стены.

Я обожал ее эмоциональность. Когда она дулась из-за мелочей, просто заключал ее в объятия. Но вот когда Анечка начинала ревновать, в ней на смену маленькому тигренку просыпалась настоящая тигрица.

Однажды на мой мобильный пришло сообщение от бывшей девушки. В ту же минуту я лишился любимой кружки и пары тарелок. Больше бушевать не позволил – уложил на плечо и отнес в спальню, со смехом убеждая по дороге, что кроме Ани мне никто не нужен. Спустя час она, наконец, мне поверила…

Несмотря ни на что, я был счастлив. Аня умела удивлять, волновать и держать в тонусе, с каждым днем проникая все глубже в душу и сердце. Казалось, она пропитала собой каждую клеточку моего тела. Своей улыбкой, «очень добрым утром» и нескончаемым энтузиазмом. Она стала генератором положительной энергии в моей жизни, раскрашивая каждый день.

Даже мои родители с первого взгляда полюбили маленькую хулиганку, стоило только привезти ее к ним в дом. Она излучала свет и тепло. И что-то еще, что манило меня настолько, что никого, кроме нее, с собой рядом я уже не представлял.

И хотел сделать ее своей женой. Хозяйкой своего дома. И матерью своих детей. Однако прекрасно осознавал, что о детях ей думать пока рано. Аня была не готова, хотя с удовольствием нянчилась с крестницей Василисой, которая, услышав, что я называю Анечку тигренком, тут же переименовала ее в тигрика. А следом и я.

Когда несколько месяцев назад ее сестра родила дочь, мы все поехали поздравить Леру и посмотреть на малышку. Аня не отходила от крохи, очень здорово справляясь с ролью тетушки. Тогда я понял, что, несмотря на свою «катастрофичность», Аня станет прекрасной мамой. Годика через три.

Предложение я планировал сделать в ресторане. Даже столик заказал заранее, вознеся короткую молитву богу проказ, чтобы в намеченный день Аннушка никуда не вляпалась. Куда там…

Вышел на улицу, подставляя лицо теплому летнему ветру, выдохнул и… Зазвонил мой мобильный.

– Алло, – ответил я напряженно, предчувствуя очередную катастрофу.