Право на счастье - Теона Рэй

– не лазай по горам, хорошо? Там опасно.

– Ни за что туда не пойду, – прошептала Вероника, шустро покидая гостиную.

Дария пришла вовремя – когда Михей проснулся и поковылял домой. И я надеялась, что они не пересеклись по дороге, потому что моя подруга выглядела едва ли лучше моего соседа. Синяк на половину лица, подбитый глаз, расцарапанные руки, которыми она прижимала к себе зареванного Юниона.

– Аленка, – девушка заплакала, опуская малыша на пол. – Он на меня руку поднял!

– Кто?..

– Зафар!

Я зажмурилась, мысленно ругаясь. как пьяный матрос. Судя по тому, как выглядел сам Зафар, Дария вовсе не забитая овечка и наконец-то смогла ответить.

– Он не отпустил меня к Еугену, – начала рассказывать Дария, заняв место на диване. – Сказал, что отец сам справится, и мы ему ни к чему. Я пыталась его убедить, что Еуген не может ходить и даже поесть себе не приготовит, но муж… Он просто стал кричать, бросать в меня вещи! Юниона я успела вынести на улицу, за нами бросился Зафар и побил меня. Я ответила… Что теперь будет? Он же меня со свету сживет! Я избила его граблями, Алена!

Я смеялась мысленно с непроницаемым лицом. Мне не было страшно за Дарию, Зафар ей ничего не сделает, а вот представив картину, как подруга избивает этого гаденыша граблями, я веселилась.

– Ты можешь жить у меня, – предложила я совершенно искренне. – Ни к чему тебе возвращаться домой, ты же понимаешь? Ты прощала мужу измены, но нельзя простить все это, – я указала на синяки.

– Я к нему не вернусь, – Дария спрятала глаза в пол, всхлипнув. – Мне есть где жить. Часть вещей я уже отнесла к Еугену, я ведь не думала, что Зафар воспротивится.

– Но не будешь ведь ты жить в чужом доме всю жизнь? Можешь пойти к отцу?

– Не могу. Папа не примет меня назад, он уверен, что подобрал мне лучшую кандидатуру в мужья. Ты не волнуйся, я… – Дария нервничала, краснела и принималась плакать еще горше. – Я давно влюблена в… Создатель, как же стыдно! В Еугена!

Я так и застыла с открытым ртом. Колени подкосились, и мое безвольное тело рухнуло на диван рядом с Дарией.

– В кого?!

– Да, да! Знаю, что ты обо мне думаешь! Но он тоже меня любит, понимаешь? Мы были бы вместе уже давно, не будь я замужем за его сыном! Но после того, что натворил Зафар, я больше не намерена скрывать свои чувства. Пусть думает, что хочет! Пусть делает, что хочет! Может хоть всю деревню перетр…

– Дария! – испуганно прошипела я, прерывая поток ругательств.

– Я ухожу к отцу своего мужа, – уже спокойнее произнесла Дария, не мигая, глядя мне в глаза. – С ним я буду по-настоящему счастлива.

– Шерп тебя проклянет, – вырвалось у меня.

– И пусть. Я всю жизнь жила по его указке. Хочет видеть Зафара в нашей семье? Пусть сам на нем и женится! Всё, я все решила! Ты мне поможешь убрать синяки?

И снова столик у дивана был заставлен баночками. Я втирала в лицо Дарии порошки, мазь и незаметно колдовала. Делала вид, что успокаиваю подругу, когда неразборчиво шептала заклинание. Вообще, с тех самых пор, как мне сказали, что представители Мирового Совета могут отследить природную магию, я старалась эту самую магию не использовать. Но без нее никак не справиться, вся сила ведьмы в ее магии, без нее я никто. Просто травница, способная лишь снять жар или колики.

Вероника увела Юниона в свою комнату, чтобы научить его рисовать. Какое-то время было тихо, и мы с Дарией смогли выпить по чашке чая в полной тишине. Мы не разговаривали, успокаивали нервы молчанием и ромашкой.

– Мама! – визг дочки заставил меня и Дарию вскочить на ноги. – Он ест карандаш!

Я бросилась в спальню, а подруга расслабленно опустилась на стул, махнув рукой.

Дария не торопилась уходить, а я ее и не прогоняла. У нее начиналась новая жизнь с этого дня, совсем не похожая на ту, что была ранее. Как когда-то у меня. Ида мне тогда не помогла, и мне было очень страшно. Со своей подругой я так не поступлю.

Только к вечеру, когда мы затопили баню, потом все по очереди помылись, а Вероника, играя в мать, ушла усыплять Юниона, Дария разоткровенничалась:

– С Еугеном у нас все началось не так давно. Когда я забеременела. Зафар мне совсем не помогал, а с большим животом я не могла ни обуться, ни подойти к плите. Топить печь оказалось тем еще испытанием. Ты пробовала когда-нибудь с выпирающим животом наклониться к топке? То-то же. Еуген часто приходил, готовил ужины, топил печь, помогал мне по дому. Зафар тогда постоянно ошивался где угодно, только не дома…

– Мы теперь знаем, где он проводил время, – со вздохом я откинулась на спинку дивана.

Дария подобрала под себя ноги, плотнее закутала их в плед и взяла чашку с чаем со столика.

– Я всегда знала, что у него кто-то есть. Но то были мимолетные интрижки, девок-то молодых в деревне много, пойди всех перепробуй. Но потом он поближе познакомился с Катариной, с этой мерзкой су… Он потерял голову. Однажды даже мне принялся рассказывать, как она хороша, за что схлопотал по физиономии.

– Я все же спрошу снова – почему ты не ушла от него?

– Боялась я. Да и не принято здесь рушить семьи, какие бы они ни были. Деревня маленькая, мы должны держаться вместе, а поодиночке не выжить. Понимаешь? Вот ты одна, легко тебе?

– Нет, – честно призналась я. – Иногда меня посещала мысль, что лучше такой муж, как Савар, чем вообще никакого. Мне одиноко… было одиноко в первые дни. Но сейчас все хорошо, я привыкаю. Думаю, что желание иметь под боком хоть какого-нибудь мужика, женщины должны в себе искоренять. Мы достойны уважения и любви.

– Выпьем за любовь, – прошептала Дария и протянула свою чашку к моей. Раздался бдзынь, и мы тихонько рассмеялись, прогоняя напряжение, висевшее в воздухе весь вечер.

Ушла она поздно, уже ближе к полуночи. Сказала, что в такой поздний час Зафар точно не станет поджидать ее у ворот, а уж когда доберется до нового дома, там ее защитит Еуген.

Я все силилась представить Дарию с Еугеном, да так и не могла. Их обоих я знала много лет, и помнила, как мы, еще будучи детьми, воровали морковь на ферме, за что не раз огребали по самое не балуйся. А теперь вот – моя подруга живет