Зеленая мумия - Фергюс Хьюм

– И что это за версия? – поинтересовался Рендом.

– Капитан Харви заявил, что это вы убили Болтона, украли у него манускрипт и спрятали в своей комнате, – лаконично объяснил Арчибальд.

– Не могу представить себе, как еще документ очутился у него в комнате, – заметил американец с мрачной улыбкой. – Если я в чем-то ошибаюсь, пускай светлость меня поправит.

Сэр Рендом с понятным гневом на лице шагнул вперед, чтобы что-то сказать, но его остановила донна Инес. Как уже говорилось, эта молодая дама была не слишком-то разговорчивой. Обычно тихо украшала любую компанию, в которой оказывалась, не считая необходимым утруждать себя беседой. Но обвинение, выдвинутое против баронета, которого она, очевидно, любила, превратило тихоню в амазонку. Отодвинув в сторону маленького профессора, который стоял на ее пути, перуанская красавица выступила вперед и произнесла целую речь. Капитан встретился с противником, против которого оказался беззащитен. Он не мог прервать ее силой, ее взгляд парализовал его, а когда он пытался открыть рот, его жалкие слова тонули в потоке речи перуанской леди. Присутствующие были потрясены так, словно при них заговорила домашняя собачка. То, что доныне молчаливая донна Инес де Гавангос вдруг заговорила с таким напором, казалось настоящим чудом.

– Вы – грязный пес и лгун! – произнесла донна Инес с достоинством на превосходном английском. – Ваши обвинения против сэра Фрэнка – безумие и несусветная глупость. В Генуе мой отец ничего не говорил о манускрипте, и я не знаю, откуда о нем узнали вы. За что Фрэнку было убивать этого несчастного?

– Из-за изумрудов, – слабо откликнулся Харви.

– Из-за изумрудов! – с презрением повторила сеньорита Инес. – Сэр Фрэнк богат. Ему не нужно воровать, чтобы раздобыть денег. И он джентльмен, а не убийца, в отличие от вас.

Капитан попытался встать, но, обведя взглядом всех собравшихся и увидев лишь недружелюбные лица, вернулся на место.

– В отличие от меня? Значит, вы обвиняете…

Сеньорита не дала ему договорить.

– Вы – убийца! Я убеждена, что вы, да, именно вы! – она указала на моряка обвиняющим перстом, – убили бедного помощника профессора. Будь вы в нашей стране, я бы вытянула вас плетью, как шелудивого пса! Грязный янки, свинья, подонок…

– Хватит, Инес, – властно приказал ей Педро де Гавангос. – Мы хотим, чтобы этот джентльмен рассказал нам правду, а тот способ, которым ты пытаешься его заставить это сделать, нам нисколько не поможет.

– «Джентльмен», – сердито повторила перуанка. – Да какой он джентльмен? «Правда»! Нет никакой правды в этой свинье из свиней! – здесь ей не хватило английских слов, и она перешла на испанский. Слова потоком лились из нее, и в этот миг красавица больше всего напоминала Беллону – богиню войны.

Арчи, слушая ее и глядя на ее прекрасное лицо, кривящееся от негодования, тайно поздравил себя с тем, что не он – жених этой девушки. Его удивляло, как такой спокойный и уравновешенный человек, как Фрэнк, осмелился сделать предложение столь пламенной и темпераментной особе.

Возможно, даже сэр Рендом понял, что в этот раз его невеста зашла слишком далеко, потому что он осторожно тронул ее нервно вздрагивающую руку. Гнев донны Инес моментально утих, и она позволила жениху отвести себя в сторону и усадить на стул.

– Прости, мой ангел, я так рассердилась потому, что дело коснулось тебя, – шепнула она баронету, а потом умолкла, наблюдая за происходящим со сверкающими глазами, но крепко сжатыми губами.

– Ну, – протянул Харви, вновь растягивая слова, словно коренной американец, – если леди высказалась, то я бы хотел знать, почему этот аристократ решил, будто именно я подкинул ему эту рукопись.

– Сейчас узнаете, – парировал Фрэнк. – Не вы ли вчера хотели видеть меня?

– Хотел, сэр. Я собирался рассказать вам, что я выяснил, и предложить вам заплатить мне за молчание. Я спросил, где ваша комната, и, раз уж вашего лакея не было у двери, вошел.

– Именно так. Вы несколько минут пробыли в моей комнате.

– Около пяти, – невозмутимо добавил американец.

– А затем ушли. Вы встретили моего денщика, который сказал вам, что я отсутствую и вернусь только через пять-шесть часов.

– Так и было, сэр. Мне было жаль с вами разминуться, но время – деньги, так что мне пришлось вернуться в Пирсайд. Потом я зашел сюда и рассказал профессору о том, что обнаружил.

– Ничего вы не обнаружили, – высокомерно осадил моряка Рендом. – Но дело не в этом. Я полагаю, что это именно вы подкинули мне рукопись, спрятали ее среди моих книг, так, чтобы ее легко можно было обнаружить и обвинить меня в преступлении.

– Это лакей вам рассказал? – равнодушно поинтересовался капитан.

– Денщик сказал мне лишь то, что вы были в моей комнате – там, куда не имели права заходить.

– Тогда почему вы решили, что это сделал именно я? – негромко, но твердо поинтересовался Джордж Хирам.

– Вы обвиняете меня, так почему я не должен обвинять вас? – парировал Фрэнк.

– Потому что вы – виновны, а я – нет, – объявил американец.

– Слово против слова, кому же верить? – пробормотал себе под нос Браддок, потирая руки.

Но Рендом словно не услышал этого замечания.

– Я узнал об обвинениях в мой адрес, которые вы выдвинули при профессоре Браддоке и господине Хоупе. И я объяснил им, почему поднялся на борт «Ныряльщика» и что делал в «Приюте моряка».

– Ваше объяснение вполне удовлетворительно, – энергично закивал Арчибальд.

– Согласна, – кивнула донна Инес. – Мне сэр Фрэнк тоже все объяснил. Он ничего не знал о манускрипте.

– А вы, сэр, – с подчеркнутой вежливостью сказал дон Педро капитан, – очевидно, знали, раз уж украли его копию вместе с мумией тридцать лет назад в Лиме.

– Украл, отпираться не буду, но я не знал, что там написано, – сухо ответил моряк, – иначе в два счета прикарманил бы камни.

– Полагаю, вы так и сделали. А когда молодой Болтон попытался вам помешать, вы его убили! – воскликнул разгоряченный Рендом.

– Ерунда! – отмахнулся Харви, пожав плечами. – Если бы я хотел избавиться от Болтона, то просто выбросил бы его за борт и написал бы в судовом журнале «несчастный случай».

Браддок посмотрел на дона Гавангоса, а Арчи – на сэра Фрэнка. Моряк говорил вполне убедительно. Он был не так глуп, чтобы совершить убийство на берегу, когда он мог бы сделать это на борту, легко и не навлекая на себя подозрений. Кроме того, в голосе Харви сквозила неподдельная досада всякий раз, когда речь заходила об упущенных изумрудах. Может быть, он и не остановился бы перед убийством, если бы только знал о сокровище. Его защита звучала достаточно веско. Видя, что его слова произвели определенное впечатление, Харви встал, прошелся до двери и остановился на пороге.

– Если пожелаете линчевать меня, дженмены, приходите в «Приют моряка», – сказал он. – Я там буду всю следующую неделю, а потом уйду в море на пароходе «Светлячок» из лондонского порта в Алжир. Можете прислать шерифа, когда пожелаете, но и я ждать не стану: завтра же отправлюсь к инспектору Дэйту со всей этой историей. Надеюсь, после того, как мы поговорим, этого надутого аристократа упекут за решетку.