Крылатое счастье - Валентина Гордова

— Прости!

Аппетит как-то внезапно пропал, и красота окружающей меня сказки померкла, а такое чудесное утро вдруг стало холодным и неприветливым.

— Всё в порядке, — глухо проговорила я, глядя не на драконицу, а на ближайший белоснежный цветочек, усыпанный, словно искрящейся пыльцой, мельчайшими капельками росы.

— Что он сделал? — Заботливо поинтересовалась девушка, чуть подавшись ко мне поближе.

Говорить не хотелось, не хотелось, чтобы Ахара переживала — по ней видно, что она точно будет переживать.

Поэтому, посмотрев на неё, я заставила себя улыбнуться и бодро повторить:

— Всё в порядке, Ахара, правда. Тебе не о чем волноваться. Лучше расскажи, что вчера произошло, потому что лично я мало что понимаю.

Это было чистой правдой, к которой девушка при всём своём желании придраться не смогла. Но она всё равно ещё какое-то время недоверчиво на меня смотрела, чтобы в итоге тяжело вздохнуть и действительно приняться рассказывать:

— Вампиров я не видела. Садхор, к слову, тоже, и вызванный им глава службы безопасности их тоже не видел. Я подозревала магию, брат ставил на подмешанный яд, и теперь я вынуждена с ним согласиться, но, видишь ли, тут проблема: если и травили, то весь замок, ещё и кто-то из своих, так что мы пока не можем выяснить, во что именно был добавлен яд, потому что никто из нас его попросту не чувствует. Чужаков в дом Садхор не пускает, его обитателей, наоборот, не выпускает, так что, кажется, эта зацепка просто пропадёт.

Ахара сделала ещё один глоток чая, отправила в рот маленькую тёмную ягодку с тарелочки и продолжила, сообщив всего одно совершенно безрадостное слово:

— Акира.

— Кто? — Не поняла я.

— Невеста Садхора, — скривившись от отвращения, пояснила Ахара, — мы не смогли доказать, что она была в городе. Четверо свидетелей уверяют, что она была в нашем родовом поместье на приёме у наших родителей, сами мама с папой тоже в этом уверены, Садхор лично проверил каждого свидетеля, и в итоге получается, что у нас четверо против нас с тобой… брат поверил мнению большинства.

Это слегка пугало и удивляло, но ему, видимо, лучше знать, так что:

— И что теперь? — Спросила осторожно, потянулась, взяла кружку и тоже сделала глоток тёплого сладкого чая, незаметно отставив в сторону тарелку с блинчиками.

— И теперь мы с ним не разговариваем, — Ахара отвернулась, потом вспомнила, что как раз со мной она разговаривает, повернулась обратно и продолжила: — Я под домашним арестом за то, что ослушалась его запрета… даже двух, но неважно. Акира тоже под арестом, ей Садхор не доверяет, хотя она уверена, что это исключительно ради её безопасности… вот двуличная тварь!

Мысленно согласившись, я тут же отругала саму себя за излишнюю субъективность и отрицательные чувства к той, кого даже не знала.

И, уводя и себя, и Ахару от этой опасной темы, спросила:

— А вампиры?

— А что вампиры? — Устало переспросила девушка, вздохнула и махом допила свой чай. — От них никакого толка — после Картанара бессилен даже мой брат.

— А это что? — Бросила я на неё вопросительный взгляд.

— Заклинание полного лишения памяти. Я вчера облажалась, Кать, сильно.

Отставив пустую уже кружку, Ахара легла поверх покрывала на спину, устремив полный печали взгляд в светлое голубое небо.

Думая о том, что вчера произошло, я обняла кружку обеими ладонями и спокойно сказала:

— Нет.

Кажется, попытка скрыть печаль за спокойствием оказалась провальной, потому что Ахара повернула голову, посмотрела на меня снисходительно и, как маленькой, начала объяснять:

— Их следовало парализовать, а я вместо этого отправила всех в отделение полиции, где они, лишённые моего контроля, использовали заминку ничего не понимающих полицейских и успели применить Картанар. Массово. К слову, после такого всплеска энергии полицейский участок пришлось ремонтировать, но это неважно. Куда важнее то, что Садхор теперь не может считать их воспоминания, потому что там и считывать нечего. Вспомнилось, как он провернул этот фокус со мной вчера в карете. Считывание мыслей, как важно и красиво это звучит… не так грязно, как является на деле.

Мы посидели, с грустью думая каждая о своём. Потом я вспомнила, что мне ещё на работу… стало окончательно грустно.

— В общем, у нас в итоге только лишь нарушение условий перемирия, — подвела итог Ахара, — вампирское правительство отказывается от выдвинутых ХайШи претензий и заявляет о том, что они ничего не знали. Те бумаги оказались лишь налоговыми, сами мужики вообще не при делах, входящую в здание драконицу они даже не видели. Садхор ищет, а где не найдут другие, там обязательно найдёт он, но, кажется, не в этот раз. И знаешь что? Это бесит!

Меня это не бесило, меня это очень-очень пугало. А ещё я с грустью подумала о том, что не хочу быть втянутой во всё это, но, кажется, выбора у меня всё равно нет. Можно было бы потребовать у Ахары перестать ходить ко мне, как к себе домой, и утаскивать меня в свой мир, но теперь, когда Садхор подселил ко мне личную охрану, это скорее навредит, нежели поможет. По крайней мере мне, как бы эгоистично ни звучало. А вот самой Ахаре у меня действительно лучше не появляться, раз уж она под домашним арестом…

Не подозревая о моих размышлениях, драконица приподнялась на локтях, с искренним возмущением посмотрела на меня и продолжила развивать свою мысль:

— Меня это ужасно бесит! А самое обидное то, что тут, похоже, заговор, причём массовый и старый, потому что за короткий срок всего этого не провернуть, и действовать начали с Садхора — того единственного, кто может разобраться в чём угодно. Так вот они решили первым делом его устранить! И неизвестно, как далеко они сумели бы зайти, если бы вчера вечером ты не увидела Акиру и заполненные вампирами улицы!

Резко с шумом выдохнув, Ахара рывком села, скрестив затянутые тёмными брюками ноги, положила локти на колени и продолжила:

— Это была чистая случайность. Не нарушь я приказа и не сбеги к тебе, не утащи я тебя в Арсорес, не стой ты тогда в моём магазине у этого окна — мы бы так ничего и не узнали. И эта мерзавка Акира и дальше бы проворачивала свои тёмные делишки, крутя моим братом так, как ей заблагорассудится!

Ахара замолчала, печально глядя на меня, и закончила совсем тихим:

— Это просто случайность, Катя. Случайность, которая изменила всё.

И она снова замолчала, устало отвернувшись куда-то в сторону.

Мы молчали несколько бесконечно долгих минут, думая каждая о своём, но наверняка об одном и том же.

В итоге именно я тихо спросила:

— Что происходит?

Кажется, с этим вопросом смолкли птицы, застыл ветер и вода в водопаде стала шуметь тихо-тихо, почти бесшумно. Всё вокруг вдруг будто замерло, настороженно прислушиваясь к ответу Ахары Арганар.