Варвара и драконий хвост - Ирмата Арьяр

Я отступил в сторону, в задумчивости прислонился к стене дома, у которого беглянки словно растворились. Именно потому меня не сразу заметил весьма знакомый мне тип. Он бежал от гостиницы и, не останавливаясь ни на миг, поводил руками, с которых слетали крохотные искорки. Матеус!

Остановился он там же, где и я и растерянно потер лоб, оглядываясь по сторонам.

– Ты! – выдохнул он, заметив меня, и его лицо, уже избавленное от фингала, перекосило.

Ох уж эти экономные светлые. В переулке не горело ни одного фонаря, даже под глазом Матеуса. В помощь вирманцам по ночам – магия, чистейший свет звезд и почти полной луны.

Хорошо, что драконье зрение не чета человеческому, и видеть я мог почти так же ясно, как днем. Потому и заметил, что в руках светлого мага был явно не светлый амулет, которым он считывал следы.

Строго говоря, это даже не амулет, а мерзость, которую в руки взять невозможно нормальному человеку – пойманная в черный янтарь мелкая кровососущая тварь Нижнего мира, нам показывали таких некроманты в Единой академии. Существа эти чем-то сродни комару, но гораздо крупнее и опаснее, способные почуять жертву издалека по капле крови. Раз маг уверенно шел по следу Вари, значит, этот с-с-светлый где-то раздобыл эту самую каплю! Меня захлестнула такая ярость, что, кажется, даже глаза засветились, и когти трансформировались.

Матеус попробовал спрятать улику, но понял, что опоздал и, криво усмехнувшись, со всего маху швырнул о камень мостовой, прошипев какое-то слово. Меня покоробило всего лишь от омерзительных звуков неизвестного мне заклинания!

А уж когда по мостовой растеклась зловонная лужица, мгновенно собираясь в значительно подросшую тварь, мокрую и склизкую даже на вид, то и дыхание перехватило. Но я уже начал трансформацию, вот только… не смог завершить!

Чудовищная боль скрутила все мышцы, превратившиеся в камень.

– Что, ящерица, не получается? – хохотнул мой соперник.

Я мысленным зовом активировал камень истины. Это не оружие в привычном понимании, но хотя бы паразита Бездны его свет может парализовать. Но и артефакт оживал, как мне показалось, невыносимо медленно.

Тварь и Матеус атаковали одновременно.

К моему изумлению, световое копье мага, пролетев на расстоянии волоса и опалив мою полутрансформированную плоть – с мягкими чешуйками вперемешку с волокнами камзола – вонзилось в потустороннюю тварь, размазав ее в мгновение ока и испарив. Что ж, надо отдать должное, заметать следы Матеус умеет так же быстро, как находить чужие.

С исчезновением исчадия Хаоса скрутивший меня спазм схлынул, оставив только эхо прежней боли. Дракон, едва втиснувшийся в узкое пространство переулка, в ярости взревел. Но я не мог себе позволить контратаку: в конце концов, ушлый светлый меня даже пальцем не задел! И я прекрасно помню о запрете магических дуэлей в Вирме.

Матеус резво отпрыгнул, успел. Жаль, не придавил я его при трансформации – было бы оправдание.

– Что, крылатый крокодил, не понравилось? Видишь, и ты не всесилен! Запомни это! – светлый протянул руку к моей морде, – то ли щелкнуть по носу, то ли предлагая укусить.

Я предупреждающе ощерил клыки. Камень истины вспыхнул, наконец, в полную силу, но воспользоваться им в обличье дракона я уже не мог. Этот мерзкий человечишка сделал меня, принца, наследника черного пламени, по всем статьям. Хорошо, что Барбара не видит моего унижения.

– Жаль, Барбара не видит, как ты жалок, нелюдь! – фыркнул маг и, показав неприличный жест, повернулся.

Ну уж нет. Не уйдешь, будь ты разгениальным портальщиком.

– Стоять! – рыкнул я.

Обратная трансформация тоже прошла непозволительно медленно. Матеус, глядя с непримиримым вызовом и наглой усмешкой, сотворил небольшой портал и шагнул в сияющий свет.

Я успел! Прыгнул, обхватил исчезающего мага за плечи. От моего толчка он потерял равновесие и завалился вперед. Я кувырком опередил портальщика и поднялся на ноги, успев мельком оглядеться – куда это он пробил путь.

И присвистнул. Портал привел в весьма богато обставленный кабинет, явно принадлежащая мужчине-аристократу или женщине с мужским характером и вкусами, судя по мрачным темно-синим оттенкам в отделке с золотыми вензелями, имитирующими гербы, мебели из черного дерева и брошенному на кресло хлысту с дорогой, позолоченной рукоятью. В стойке у стены были закреплены парные мечи. И где же мы? Вряд ли в Вирме. Там уже вечер. Здесь уже глубокая ночь – в щель неплотно задернутых бархатных гардин виднелась высоко поднявшаяся луна. Выходило, что мы на пару часов опередили вирманское время. Часовой пояс столицы Светлого королевства. Кстати, решетка на окне изумительной красоты, приметная.

– Неплохо для вчерашнего нищего выпускника Академии Света, – оценил я интерьер. – Это твой дядя расщедрился и обставил для тебя комнатушку на улице Кленов?

А ведь в донесениях об окружении Барвары о молодом Скофиче говорилось, что он и после получения диплома жил в общежитии, пока три недели назад не перебрался в обшарпанный домик дяди в квартале мелких лавочников.

– Выметайся, тебя не приглашали! – глухо прорычал маг. Он все еще удерживал портальную арку. – Немедленно!

Да, надо бы. Там, в Вирме, неизвестно куда подевалась Варя. Но, странное дело, моя тревога, еще недавно звеневшая натянутой струной, сейчас утихла. И наоборот, росла уверенность, что сейчас моя сероглазая леди в безопасности. Не потому ли, что Матеус исчез из Вирмы? Или… или тварь Бездны воздействовала не только на мое тело, но и на чутье?

– А вот манерам тебя так и не обучили! – укоризненно качнув головой, я поднял хлыст из кресла и сел, закинув ногу на ногу и погладив полированную рукоять. – Так это твой настоящий дом, Матеус? И принадлежит он твоему настоящему отцу?

– Не твое дело, ящерица, чей это дом! Уходи. Или я набью тебе морду и оторву вонючий хвост. И буду в своем праве.

Зря он мой хвост оскорбил. Мой дракон мстителен. Я побарабанил пальцами по рукояти хлыста. Усмехнулся. Насчет «своего права» зарвавшийся светлый весьма заблуждается. Или уже не светлый?

– Не раньше, чем ты ответишь на несколько вопросов, маг.

– С какой стати?

– Я повелеваю.

Матеус дернулся, раскрыл рот, наверняка для очередного оскорбления, но тут до него дошло, что на моей груди светится два амулета, и один из них говорит магическим голосом короля Себастьяна Второго. Дошел до мага и тот факт, что он не сможет ни отказаться от допроса, ни смолчать, ни солгать. Если, конечно, не хочет оказаться в антимагическом каземате с выбитыми на всякий случай из плечевых суставов руками, чтобы точно не смог магичить. Именно так, насколько нам известно, светлые содержат государственных преступников, заподозренных в измене. А отказ отвечать на вопросы королевского посланца квалифицируется как измена королю. Со всеми вытекающими.

Он сглотнул, неверяще изучая сияние амулета с отпечатком королевской ауры. Портал, который он держал открытым, схлопнулся.